– А я бы хотел…– хищно выдохнул он. – Хотел бы запустить пальцы в ваши волосы, притянуть к себе и властно поцеловать. Медленно снять полотенце, погладить обнаженную спину, усыпать поцелуями шею и плечи…

Моя кожа вспыхнула огнем. Все, что он говорил, ярко рисовало воображение. Вот я стою перед ним у того самого камина, совсем без одежды, волосы рассыпаны по плечам. Он – без пиджака, в одной рубашке. Галстука нет, верхние пуговицы рубашки расстегнуты. Его руки, такие сильные, шероховатые на ощупь, гладят мои плечи, спину, опускаются ниже, оглаживают ягодицы, и я плавлюсь от прикосновений. Его губы опускаются на мои, целуют жадно, властно…

Прикрыв глаза, со вздохом подаюсь ему навстречу. Он укладывает меня на пушистый ковер у камина. Его сильные руки ласкают меня – откровенно, бесстыдно, заставляя извиваться и стонать от этих обжигающих прикосновений… Губы нежно усыпают поцелуями низ живота. Со стоном подаюсь ему навстречу, обиваю руками его шею и….

– Аня… ты еще здесь? – послышался в телефоне голос Константина.

Я вздрогнула от его резкого голоса и вынырнула из своих фантазий.

– Д-да.

Выдыхая, ощутила, как внизу живота все пылает от нереализованного желания.

– Распусти полотенце, – будто ощущая мое желание, приказал он.

Закусив губу и прикрыв глаза, я с вожделением обнажила грудь.

– Ты чувствуешь желание, Анна?

Дождь за окном всё усиливался, стучал по стеклам. Огни далеких многоэтажек казались совсем сказочными в потоках воды. Дыхание предательски сбилось, выдавая меня с головой.

А я ведь не просто чувствовала. Мне не хватало этого мужчины рядом.

– Я хочу видеть тебя завтра.

– Завтра суббота.

– Ровно в десять часов утра за тобой приедет машина.

Я резко вздрогнула, возвращаясь в реальность.

– Я не поеду.

– Ты упрямая, да?

– Да.

– Я упрямее.

В трубке раздались короткие гудки.

Сглотнув, я открыла глаза и стыдливо запахнула полотенце. Тело ныло от сладкой истомы.

«Я удвою оплату»

– Да, Мистер Властный Босс, удвойте оплату моего грехопадения, – зашептала я угасшему телефону. – Тогда я оплачу все счета и куплю моей маленькой дочке целую коробку «киндер-сюрпризов». Их там двадцать восемь. Сейчас для меня стоимость коробки с двадцатью восемью сюрпризами из шоколада неподъемна. … Только, знаете, что? Сделайте так, чтобы о моем позоре никто не узнал.

«А если Мистер Всевластие действительно пришлет машину?» – стучались в голову тревожные мысли.

«Он не пришлет, – заводя будильник на шесть утра, пообещала себе я. – А если пришлет, то нас с Евой не будет дома. Он не знает, что по субботам в десять часов утра у нее занятия в художественной школе».

В субботу, 31 октября, художественная школа устроила праздник «Дары осени». Все ученики должны были принести поделки из осенних материалов. Мы с Евой несли слепленный своими руками осенний сад из шишек, листьев и веток. В самой середине нашего садика красовался вырезанный из маленькой тыквочки «Джек-фонарь». Сам садик уместился в деревянной коробочке и смотрелся очень живописно.

На всякий случай я собрала Еву пораньше: как знать, что придет в голову моему ночному собеседнику?

Дождь прекратился, выглянуло яркое солнце – пронзительное, осеннее, и теперь мы бежали по усыпанным желтыми листьями дорожкам, перепрыгивая через лужи. Теплее почему-то не стало.

– Мама, куда мы бежим? – непонимающе посматривала на меня дочка.

«Убегаем от очень нехорошего дяди, милая».

– Бабушка просила прийти в школу пораньше, – подмигнула ей я. – Помочь разложить на стендах поделки.

– А-а-а… – протянула Ева и больше не задавала вопросов.

В здании школы к нашему приходу уже было оживленно.

– Аня! – приветливо помахала мне свекровь Валентина. Её голубые глаза сверкнули радостью в сторону Евы. Да, Ева тоже получила голубые глаза, как у свекрови и ее непутевого сыночка, и Валентина этим фактом очень гордилась.

Она здесь правила. Вся муниципальная школа послушно шагала строем под руководством властной Валентины. Именно поэтому с меня не брали оплату за занятия, а наши с Евой поделки занимали призовые места (благо, я действительно хорошо умела делать поделки).

Я бы, может, и не водила сюда Еву, да свекровь упорно настаивала на том, что девочку надо приобщать к прекрасному всеми доступными способами. А если ее сын оказался профаном, это не значит, что Еву надо лишать образования, пусть даже и бесплатного.

Когда живешь в небольшом районе, все на виду. Одни и те же лица в детском садике, в художественной школе. Всем было известно, что у нас материальные проблемы, что я задерживаю плату за садик и что с меня не берут денег за посещение художественной школы. От этого я чувствовала себя ужасно неловко и не раз порывалась забрать Еву из школы. Но разве свекрови можно что-то объяснить, если она вбила себе в голову, что Еву надо сюда водить?

Ева радостно прыгала вокруг своей бабушки по непутевому отцу, а я покорно помогала раскладывать поделки на столах и размышляла, как бы выудить у Валентины пару тысяч в долг до конца недели. Джинсы, мягкий бирюзовый свитер, собранные в «хвост» непослушные волосы – в это утро я была образцом добродетельной мамочки и во всем слушалась свекровь. Что поделать, мне нужны деньги на жизнь, а выудить их можно только у Валентины. Хочешь получить деньги взаймы – будь хорошей невесткой.

Мне улыбались знакомые по детскому садику мамы, а я их тихо ненавидела: на праздник многие притащили за собой не только отпрысков и корявые поделки, но еще и отцов семейства.

– Ева, а твой папа придет на праздник? – противно загнусавила рядом со мной разряженная в модные джинсы и футболку Надя – та самая, у которой была вся коллекция принцесс из сюрпризов и папа которой накануне порывался помочь мне справиться с истерикой Евы.

– Не у всех такие хорошие папы, как у тебя, зайка, – взяла ее за руку родная мать. Окинула меня торжествующим взглядом, и я сжалась. Стало горько. Я ей всегда не нравилась – наверное, потому что была раза в три стройнее, а их «хороший» папа пару раз подмигивал мне на детской площадке и всегда предлагал свою помощь.

– Иди к бабушке, Ева, – нахмурившись, приказала я.

Понуро отвернулась. Все балагурили, шумели, бродили вокруг поделок.

Я стояла у столов, следила, чтобы поделки не трогали руками. Настроение было хуже некуда. Мысль о том, что по окончании праздника мне придется выпрашивать у свекрови деньги взаймы, глодала меня изнутри.

– Мне кажется, вон та тыква на фоне осеннего сада выглядит отлично. Может, потому, что сегодня Хэллоуин? – опалил шею горячий шепот.

В нос ударил аромат мужского парфюма с ноткой табака, уже неуловимо знакомый, и я вздрогнула. Осторожно подняла глаза, и сердце ушло в пятки от страха: за моей спиной стоял Константин.

Мне показалось, что там стоит не человек, а дьявол – настоящий дьявол во плоти! Джинсы, светлый пуловер, добротное кашемировое пальто – этот высокий мужчина ничем не отличался от других пап, пришедших на праздник. Выдавали его только начищенные до блеска черные туфли и едва осязаемый стальной блеск в глазах, а еще два огромных амбала на входе, будто невзначай поигрывающие мускулами под кожаными куртками.

Пол качнулся и ушел из-под ног. Я икнула и попятилась к стене.

– Кажется, я сказал, что в десять часов пришлю машину. – Константин впился железной хваткой в мое запястье. – Или вы думаете, что в этом ветхом заведении от меня можно спрятаться?

– Что вам нужно? – сглотнула я. – Я занята, неужели непонятно?

– Нет, мамочка, папа Евы тоже пришел на праздник! – звонко завопила где-то справа от меня противная Надя. – Вот же он! Вот! – И принялась тыкать в Константина маленьким пальчиком.

Все родители и дети разом обернулись в нашу сторону. Мне захотелось провалиться сквозь землю. Щеки вспыхнули, и я даже на миг зажмурилась, отказываясь верить в происходящее.