– Да тише ты! – шикнул на меня мужчина. – Замерзла? Идем, я тебя отогрею!

Он прижал меня крепко-крепко, так что дыхание сперло, а сердце заморозило всю левую половину груди. Нет, только не приступ. Только не сейчас! И только не под ним. Даже Влад всегда понимал, что в такие моменты ему необходимо взять себя в руки и прекратить, как бы тяжело ему не приходилось сдерживаться. Но это Руслан, а я для него ничтожество. Сможет ли он сдержаться?

Он принес меня в ту комнату, где я провела месяц, «гостЯ» у Марата. Прислушиваясь ко мне, приглядываясь, и прижимая все сильнее, он плечом зажег свет и всмотрелся в мое лицо.

– Синие! Они все еще синие! И лицо серое. Что ж ты такая слабая? Два часа провела на холоде и в ледышку превратилась! – мне показалось или в его голосе и впрямь проскользнула тревога?

Не отпуская меня ни на мгновение он тут же открыл горячую воду и заткнул пробкой слив в ванной.

– Сейчас, сейчас!

Я отстраненно смотрела, как быстро набирается вода, как пар от мощной струи поднимается к верху и клубится там, как Руслан одно рукой удерживая меня, второй быстро расстегивает рубашку, потом пряжку ремня и молнию джинсов. Как ловко переступает через них, оставаясь лишь в одних плавках. Как залазит в ванну вместе со мной, прямо в одежде, погружаясь в горяченную воду.

Вода моментально мочит на мне всё, делая одежду прозрачной, превращая ее во вторую кожу. Руслан пристально смотрит, периодически растирая меня под водой. Глаза его то и дело спускаются к моей груди, облепленной кружевом бюстгальтера, и я не могу не заметить, что ткань плавок не в состоянии скрыть возбуждение мужчины.

– Ты всё еще синяя! Как такое возможно? – Руслан пересиливает себя и поднимается из воды. – Лежи, не вставай, я сейчас принесу полотенце и теплый халат!

Он до сих пор еще не понимает, что синюшность на моем лице не от холода, а из-за сердца. Из-за его неправильной работы. Но пускай уж лучше думает, что заморозил меня, чем узнает правду.

Руслан

Он был возбужден. Дико хотел эту девушку, каждый сантиметр тела которой был облеплен мокрой тканью, и от него казалось уже просто нечего скрывать. Он ненавидел себя, за то, что подверг ее опасности, оставив в холодном подвале, и ненавидел ее еще больше за эти испытанные чувства угрызения совести.

Но взглянув на бледное лицо, ему стало не до ненависти. Лере не становилось лучше. Даже горячая вода не смогла ее согреть. Тогда Руслан принял решение оставить ее на ночь в комнате. Только на эту ночь. А остальные он просто не будет отключать свет и отопление. Так что никаких поблажек.

Он вышел из воды, как бы трудно не было покидать ее сейчас, отыскал теплый махровый халат. Откинул покрывало на кровати. На той кровати, что Марат имел ту же самую девушку, где брал её каждую ночь, пока она пребывала в этом доме в качестве живой платы за долги. Теперь он сам намеревался занять место брата. Разумеется, чтобы отогреть это холодное тело с посиневшими губками.

Руслан вернулся в ванную. В комнате уже не было чем дышать от пара и тепла. Рывком поставил девушку на ноги и принялся сдирать с нее мокрую одежду.

– Я… сама! – взмолилась его пленница. – Уйди, пожалуйста!

Руслан не собирался ей повиноваться или идти на уступки – еще чего! Но весь ее вид был таким умоляющим, а он испытывал вину за то, что едва не превратил ее в ледяную статую, так что мужчина молча отвернулся, давая понять, что из ванной он все равно никуда не денется.

– У тебя есть минута. Через шестьдесят секунд я поворачиваюсь. – выдвинул он условие, скрестив могучие руки на груди.

Лера

Пытаюсь яростно стянуть с себя одежду, но мне мало это удается.

«Шрам» – свербит в голове. Главное, чтобы Руслан не увидел эту приметную татуировку, скрывающую шрам от операции. Визуально, она является надежным прикрытием, но вот на ощупь… А на ощупь мучитель может спокойно догадаться о больном сердце и тогда мне не сдобровать. Если сейчас у меня есть хоть какой-то шанс усыпить его бдительность и постараться продлить себе жизнь теми лекарствами что уцелели, то когда он узнает правду, лишит меня их, убив тем самым немедленно.

Кое-как высвобождаюсь от одежд, прикрывшись халатом за мгновение до того, как Руслан оборачивается. Я завязываюсь поясом и неосознанно прикрываю ворот халата в районе татуировки. Он недовольно смотрит на мою руку. Только бы не полез раздевать меня сейчас!

Чернышев схватил с крючка пушистое махровое полотенце и накинул мне его на волосы и плечи. Начал яростно промокать меня им. Я еле держалась на ногах, и поняв это, мужчина сбавил обороты. Он сушил мои волосы, глядя мне в глаза, взгляд его то и дело опускался до губ.

– Согрелась?

– Да…

– Не ври мне! – рыкнул он, отшвыривая мокрое полотенце в сторону. – У тебя губы до сих пор синие! А ну иди сюда!

Он схватил меня в охапку и выдернул из клубящейся паром ванной комнаты. Подвел к кровати с откинутым пологом покрывала.

– Ложись!

Я легла, отвернувшись к стенке, спиной ощущая, как мужчина, расправляет одеяло и ложится рядом. Матрас прогнулся под его недюжинным весом и моё тщедушное тельце скатилось слегка прямо в его объятия.

– Снимай халат! – прорычал Руслан и сам начал сдирать его с меня под одеялом.

– Я сама! – прошептала я.

Руки Чернышева замерли, а потом отпустили меня. Руслан поднялся и отключил свет. Слегка замешкался на пару мгновений, а затем решительно нырнул под одеяло, привлекая меня к себе.

Вздрагиваю, чувствуя, что под одеялом мужчина обнажен. Абсолютно. Он снимал плавки, поэтому и замешкался тогда.

– Иди ко мне, не дрожи. – Руслан развернул меня, и вжал в свое огромное, точно отлитое из стали тело.

От него приятно пахнет. Одеколоном или гелем для душа, мужским таким свежим запахом, смешанным с его собственным, мускусным. Он крепко обнимает меня, а я не знаю куда пристроить голову и как так лечь, чтобы не касаться его груди затвердевшими сосками, потому что мне кажется, что это так… бесстыдно. Я прикрываю их руками, но Руслан отводит их и закидывает себе за спину, вжавшись в меня и мгновенно почувствовав мою предательскую грудь.

– Не ерзай! – вроде приказывает, но в голосе его столько мольбы, а я даже боюсь соприкоснуться нашими бедрами, потому что понимаю, во что это все может перейти.

Он устраивает мою голову у себя на плече и слегка царапает аккуратной бородой мой лоб.

– Прижмись ко мне! – командует он, – Вот так, еще ближе. Я согрею тебя теплом своего тела.

Мне невольно приходится обнять его широкую спину, потому что руки деть некуда. Он такой огромный и мощный, его грудь часто вздымается, словно ему не хватает воздуха. Какое-то время мы просто лежим близко, непозволительно близко, в полной тишине и темноте. С Владом я никогда не была так долго в тесном телесном контакте. Он был слишком порывист, бешен и ему быстро все надоедало. Руслан же старался предоставить мне наивысший комфорт, так расположить меня, чтобы было удобно заснуть. Но сон не шел. Сердце все еще оглушительно ухало в груди, и я боялась, что от Руслана это не скроется.

– Ты волнуешься? – вдруг разрезал тишину его хриплый голос. – Или боишься? Я не трону тебя сегодня. И не сделаю ничего плохого.

Сегодня? Только сегодня? Издевательства продолжатся завтра?

– Нет, всё хорошо. – тихо отвечаю ему, потому что боюсь не отвечать.

– Тогда почему твое сердце так быстро стучит? – спрашивает он, а у меня в груди все холодеет. Неужели догадался? Тогда мне несдобровать!

– У меня… – что же придумать? – У меня просто пульс учащен… всегда!

И замерла, в ожидании реакции мужчины. Но ответа не последовало. Видимо это убедило его. Какое-то время мы все еще лежали без движения, за тем его рука, обнимавшая меня за спину, начала невзначай поглаживать кожу. Сначала едва касаясь, легкими движениями. Потом движения стали более ощутимыми и настойчивыми. Мы оба напряглись. Его губы отыскали мои в темноте. Рука легла на затылок и притянула меня еще ближе к нему. Я заметалась, задергалась в его объятиях. Не хотела этого. Не была к этому готова. Только не так. Не в этой постели, не с ЕГО братом!