—  Ну… Я не знаю. Не думал об этом как— то.

— Вот именно, что ты не думал!

Рогоносный застыл как вкопанный, явно обдумывая мои слова, не совсем врубаясь в суть происходящего, но неожиданно как будто очнувшись, подскочил с кровати и взревел подобно льву:

—  Да как ты смеешь унижать меня, жалкая человечишка? Ты хоть знаешь с кем говоришь! – Его зловонное дыхание было отвратительно близко рядом со мной, и возможно необходимо было испугаться в этой преинтереснейшей ситуации, но я едва ли обратила на это внимание, ведь неожиданно для себя отметила интересный факт об этом неизвестном представителе фауны – его зубы располагались вдоль челюстей рядами в несколько поколений совсем как у акул, но были гораздо белее; это единственное, что я успела чётко отметить для себя, так как предмет изучения к моему величайшему прискорбию закрыл свой рот слишком скоро, снова зачем— то замолчав и вылупившись на меня жёлтыми зрачками, явно ожидая каких— то действий; но меня все никак не отпускала мысль о том, почему у него есть язык, ведь у акул то его не было, поэтому я все также продолжила молча смотреть на него, мысленно проводя вскрытие, чтобы хотя бы приблизительно определить его подвид, но картина все никак не хотела устаканиться в моем воспалённом воображении. – Эй, ты чего застыла? – неожиданно уже более спокойно подал он голос, неверно предположив, что я нахожусь на грани обморока.

Но нет, к его прискорбию, своими криками он смог довести только Барсика, что бедненький, подпрыгнув на месте, вылетел в форточку, скрывшись из вида, и это с его то жирненьким пузом! И вот ведь дотянул же ещё до туда! Я явно недооценила этого млекопитающего.

Или обоих млекопитающих?

—  Как странно… — пробормотала я удивлённо, вспоминая раздел из учебника по биологии за одиннадцатый класс, но нужная мысль никак не желала приходить ко мне, а перед глазами только отчётливо проступали страницы по латыни, мешая сосредоточиться.

Да и вид кошака, что резким движением вылетает из окна, подобно раненной антилопе, тоже не отпускал, мелькая в сознании каким—то красным цветом самосохранения.

Может тоже, того, в форточку? Глядишь, и я пролезу.

—  Что странно?

—  Не могу определить к какому типу языка относится твой, — поделилась переживаниями я, все— также задумчиво глядя на него, параллельно отметив про себя, что его зрачки расширились от шока совсем как у человека, а из носа даже перестал валить пар, ведь он затаил дыхание, переваривая мои слова. – Больше похоже на язык льва, судя по текстуре, но форма слишком схожа с человеческой, и я не понимаю… Чтобы понять, нужно произвести вскрытие похоже, иначе говорить с уверенностью не приходится. Как же, однако это увлекательно… Ты не против, может?

—  Что? Вскрытие…

—  Ну, знаешь, нужно просто разрезать тебя, чтобы посмотреть, что внутри, — пояснила я, как на духу, видя, как расширяются с каждой фразой его бедные нечеловеческие глазёнки, в которых явственно как у младенца проступил испуг.

А может в форточку, и он пролезет, чем черт не шутит?

—  Ты совсем охринела? – Наконец выдал он, обессиленный моими умозаключениями, осев на кровать и уставившись на меня глазами размерами с блюдце. – Ты ведь в курсе, что я тебя съесть могу? – поинтересовался он через пару минут тяжёлого для него молчания, доверительно подняв левый глаз, что видно по— нашему означало поднять бровь.

Нет, наверное, все же лезть туда придётся мне.

Я недовольно покосилась туда, тяжело вздохнув.

Глава 2.

—  Так давай ещё раз подытожим… — Крутанулась на стуле я, отчего кофе в моих дрожащих отнюдь не от страха руках рисковал вылиться на пол, но удача сегодня явно сопутствовала мне. Я сощурила красные глаза от недосыпа на своего незваного гостя, что был очень даже вежлив, учитывая ситуация, в которую я его поставила от не сильно большого ума. Впрочем то, что это было не нарочно, он и сам понял.

Желтоглазый демон тяжело вздохнул, прежде чем вполне себе настороженно произнести:

—  Человечишка, не моё это дело конечно, — почесал вполне по— человечески макушку он: — но этот странный напиток действует на тебя необычно, ты ведь в курсе? – Вообще, кофе в моих руках был действительно опасен для жизни (преимущественно его, просто для справки) ведь мало ли что мне ещё в голову ударит? Я медик, я могу, умею и, черт возьми, практикую.

Резко захотелось злобно засмеяться и посмотреть его реакцию, но я решила начать из далека:

—  Это кофе, мой дорогой демон. – Просветила его я, чуть ближе пододвинув чашку к нему, как и полагает радушной хозяйке с вполне себе добренькой улыбочкой саблезубого тигра: — Хочешь? – Но чудо— юдо не оценил моей бесценной благодетели, нацеленной проверить, как напиток подействует на его организм. Как не вежливо все— таки! Так мало того, он ещё не хило так напрягся, и тут же отодвинулся от меня. Вот же демон, я же ему не что— то ядовитое подсовываю, а он! Хотя можно и попробовать…

На пару секунд я залипла на этой мысли, но, к своему вещему разочарованию, обнаружила, что в моей квартирке не найдётся даже элементарной марганцовки, что уж говорить о ртути или что—то типа того. Может ему еду Барсика подсунуть? Видно, нехорошие мысли явственно проступили на моем лице, отчего реакция моего гостя стала вполне себе понятна:

—  Обойдусь, — оскалился этот неблагодарный, вызвав на моем лице неодобрение, что я не собиралась сдерживать:

—  Ей— Богу, ты точно демон? – Моему возмущению не было предела! Вот и вызывай себе вот таких вот демонюг, тоже мне неженка нашёлся! Прибила бы да силёнок мало, но вот хотелось со всей страстью голодного до расчлененки студента медика. – Столько страстей и испуга из—за кружки кофе!

—  Слышь! – Как обычно взревел он, отчего я тут же выставила руки вперёд, не желая снова всех этих его выкрутасов и демонстрации силы. Плавали— знаем, не впечатлило. А бедный Барсик сегодняшнюю ночь видно проведёт вне дома, впрочем, сам виноват. – Я, между прочим, один из наивысших демонов.

Я скептически глянула на него, едва сдержав смешок:

—  Ладно— ладно, как скажешь. – Тут же довольно пробормотав: — Мне больше достанется, — а это к слову о вкуснейшем кофе, что я снова отпила под неодобрительный взгляд.

Чудо— юдо, тем временем, все же не осталось в стороне, обдав меня струёй пара, отчего комната снова пропахла гарью:

—  С тебя, по— моему, уже хватит этого кофе, а то уже скоро совсем соображать перестанешь. – Вот ведь гад, по глазам вижу хитрым и обозлённым, что специально злит меня!

Назло ему выпила целую кружку, лишь после довольно промурлыкав ему в ответ:

—  Твоего мнения не спрашивали, ящерица переросток! – Он ухмыльнулся и сложил руки на огромной чешуйчатой груди, что как по мне было довольно интересным зрелищем, но ему это уже явно надоело, поэтому он усмехнулся, заявив мне прямо в лицо:

— Пещерный человек!

— Динозавр недоросток.

— Ведьмино отродье, — а вот тут мне это обзывательство ой как не по душе было:

— Помесь акулы с козлом, вот кто ты! – Выкрикнула я, сложив руки на груди, и уставившись на него не мигая, мыслями возвращаясь к его преинтереснейшему языку, что никак не давал мне покоя даже учитывая нашу небольшую перебранку.

Видно, крыть было нечем, либо он решил быть умнее, промолчав.

Минуты текли медленно и как всегда неумолимо, пока я этого не замечала, все также находясь в размышлениях, пока эта фауна наконец не подала голос:

—  Человечишка, можешь так на меня не пялиться? – Вот же чудик, ещё и такой тон выбрал, как будто я к нему клеюсь. Больно надо, тоже мне бесценный нашёлся. Впрочем, и правда бесценный, но не таким же путём! – Мне уже право, не по себе!

А сколько показного смущения на грани с сарказмом в томном баритоне его голоса! Ой, мамочка моя демоница! Профи, однозначно, и я с уважением признала это. Решил сделать меня подобным путём?

Я вылупилась на него, замерев, ведь это было слишком, пока этот недокозел продолжал ехидненько мне так улыбаться, а нужная мысль для ответа все никак не приходила ко мне в голову, поэтому я тупо выдохнула, чтобы хоть что—то сказать: