-Это потому, что у вас в магазинах перебоев с сахаром не было. Как только начнутся - так эти ведьмы моментально появятся, и ты увидишь, на что они способны. Ну а здесь их держат исключительно для развлечения. Как бойцовых петухов, -поведал Вергилий, с шипением катая уголёк за щеками.
Наконец, все зрители заняли свои места. Свет в зале погас, и начал играть какой-то суровый хард рок, под который включился один единственный прожектор, осветивший центральную часть арены, где уже стоял демон в смокинге, похожем на костюм Алегрема.
-Почтеннейшая публика! Мы рады вас приветствовать на финале чемпионата по сахарным боям! -громогласно заговорил он в микрофон. -Сегодня у нас схлестнутся два величайших чемпиона и пусть победит сильнейший! В правом секторе у нас сегодня выступает неподражаемая и свирепая бабушка Даша, более известная как Кровавая Кузьминишна! Она вооружена ржавой тележкой смерти.
На арену, ковыляя, вышла старушка божий одуванчик, катящая за собой тележку с вихляющимися колёсиками и плотно набитой сумкой. Трибуны зааплодировали и заорали от восторга. Какие-то зрители даже растянули плакат 'Кузьминишна - вперёд!'.
-В левом секторе появляется уже не живая, но всё ещё легенда, Зинаида Петровна, по прозвищу Петровна-разрушительница! Вооружена старой клюшкой! -объявил конферансье.
Зал опять зашумел, приветствуя очередную участницу. С противоположной стороны арены появилась вторая старушенция, в платочке и очках с огромными линзами. Одной рукой она держалась за поясницу, а другой - опиралась на бадик.
Обе бабки выглядели крайне безобидно и беспомощно. Их жалкий видок даже вызвал сострадание в сердце Андрея, когда он представил, что сейчас этих несчастных стареньких женщин заставят друг с другом драться.
-Напоминаю главные правила! -продолжал чёрт-конферансье. -Ядом не плеваться! Друг друга не проклинать! За волосы не таскать! Всё остальное - можно.
Старушки одновременно поместили в рот вставные челюсти, выполнявшие роль боксёрской капы, и встали наизготовку. Ведущий чёрт молниеносно метнулся к решётке, и выскочил наружу через дверь, которую за ним тут же заперли. Арена вновь осветилась полностью, пошёл отсчёт времени, и когда он подошёл к концу, сверху, из-под купала, прямо между бабушками упал большой пакет сахара. Бабки уставились на него как удавы на кролика, а затем сорвались с места, попытавшись разом его ухватить. Они яростно столкнулись, отпрыгнули назад и снова столкнулись. Петровна с размаха врезала Кузьминишне клюшкой по лбу. Так, что треск услышали даже зрители на дальних рядах. Кузьминишна зашаталась, но устояла. Её противница успела ухватить пачку, но тут же получила мощнейший удар с разворота, нанесённый гружённой тележкой, весившей не менее тридцати килограмм, отчего бабку буквально унесло метра на три, её очки разбились вдребезги, а сахар улетел в другую сторону. За ним бросилась противница, не выпуская из костлявой руки рукоятку скрипящей тележки. Второй рукой она подхватила пакет, и попыталась затолкать его в сумку, которая и без того была набита до отказа. Но проворная Петровна была уже тут как тут. Свалив противницу с ног, она запрыгнула на неё верхом, набросила свою палку ей на шею и принялась отчаянно душить.
Андрей ошарашенно смотрел на эту безумную битву. Он и подумать не мог, что дряхлые бабки способны так жестоко и отчаянно сражаться.
-Пет-ров-на! Пет-ров-на! -болел рядом с ним Вергилий, подпрыгивая на стуле. -Да-вай! Да-вай!
Но Кузьминишна вдруг нанесла неожиданный удар своим острым локтем прямо по рёбрам атакующей соперницы, заставив ту, кряхтя, откатиться в сторону, и тем самым избавившись от смертельного захвата. Оторвав тележку от земли, Кузьминишна легко подняла её над головой, словно молот, и со всей дури обрушила на Петровну. От удара колёсики тележки отвалились, и из сумки в разные стороны посыпались яблоки, кочаны капусты и ржавые гантели. Петровна корчилась от боли и завывала, словно подстреленный волк.
-Убей! Убей! Убей! -скандировали трибуны, демонстрируя большие пальцы, устремлённые к низу.
Ощерившись искусственными зубами, Кузьминишна вновь подняла свою поломанную тележку над головой, готовясь нанести последний, решающий удар. Но, неожиданно для неё, практически поверженная Петровна, взмахнув своей клюшкой, словно самурайским мечом, хлёстко ударила соперницу по ноге, вложив в этот удар весь остаток своих сил. Кузьминишна громко ойкнула и уронила собственную тележку себе же на голову. После чего навзничь грохнулась на пол. Из упавшей рядом с ней сумки выкатилась гиря в 25 кило. На подламывающихся руках, Петровна приподнялась, подползла к выпавшей пачке сахара, и вцепилась в неё обеими руками, трясясь от радости.
Решётчатая дверь открылась и чёрт-ведущий вернулся на арену. Подбежав к победительнице, он долго не мог оторвать её правую руку от пачки, чтобы поднять в воздух, символизируя победное завершение боя.
-Итак, победу одержала Петровна-разрушительница!!! -провозгласил он. -Поистине это был просто эпический бой!
Его голос тут же утонул в рёве ликующих и рукоплещущих трибун.
-Да! Она сделала это! -в порыве эмоций, Вергилий крепко обнял Андрея. -Как она её! Видел?!
-Это как-то неправильно, -с трудом переваривал увиденное тот. -Чтобы бабки, вот так друг дружку метелили. Из-за пачки сахара... Это как-то не вполне приемлемо, что ли... И дико... Но впечатляюще.
-Я знал, что тебе понравится! -подмигнул ему поэт.
Покинув цирк, они, всё ещё находясь под сильными впечатлениями, продолжили свою экскурсию. Теперь их путь пролегал в сторону Котельных. После пережитого зрелища, настроение у Вергилия заметно улучшилось. Он, не умолкая, продолжал восхищаться старухой, за которую болел. Андрей его не слушал. В эти минуты он пытался понять, почему столь неприятное мероприятие, коим являлся поединок двух бабушек на арене, вызвало у него не ярое отторжение и неприязнь, а какой-то нездоровый азарт, за который ему сделалось даже немного совестно. Наконец, гид уловил его смятение, и задал вопрос.
-Андрей, с тобой всё в порядке?
-А? Да, Вергилий. Я просто пытаюсь проанализировать всё, что увидел.
-Есть какие-то мысли? Поделись.
