– Попроси меня, – шепчет.

Я задыхаюсь не в силах выдавить из себя ни слова. Снова на нём, он даёт возможность качнуться, но только раз.

– Попроси.

– Прошу, – не слово – стон.

Всё меняется. Стремительный переворот. Резкие, почти болезненные толчки. Страстные поцелуи и укусы по всему телу. Но тело выгибается навстречу, желая большего. Крик, я никогда не кричала… раньше. Он ложится рядом, затягивает меня на свою грудь, улыбается, поглаживая ещё подрагивающее от пережитого возбуждения тело.

– Мари, ты моя. Теперь будет только так.

– Где мы? – спрашиваю, мне так хорошо и уютно на его груди, глаза начинают слипаться.

– Дома, милая, теперь это и твой дом, – слышу, уже проваливаясь в сон.

Цемиас Пафор

Подстелив халат, мягко укладываю на него свою женщину. Ещё некоторое время рассматриваю лицо. Как я мог сразу не узнать её, повёлся на короткую юбку и худые ножки. Щенок. Ведь сразу же обратил внимание на лёгкую походку, плавные движения, округлые бёдра. Тогда казалось, что волосы слишком блёклые, да и острижены по плечи. И взгляд уставший, тусклый. А вот когда увидел её в окружении молодых подонков, удивился, она абсолютно не боялась. Когда один из молодчиков рылся в её сумке, даже показалось, что в глазах избранной мелькнул ехидный огонёк. Я готов был убить тех четырёх щенков, посмевших обидеть эту женщину, а заодно и того, кто позволил ей оказаться одной на улице в позднее время. Возможно, я бы так и сделал, ели бы кто-то из них посмел поднять руку на Мари, но она, моя необыкновенная женщина, даже не испугалась. Напротив, когда я оказался рядом, отошла в сторону, чтобы не мешать, только поморщилась, после того, как я ударил первого. И с сожалением посмотрела на него. Малышка, видимо, она не переносит насилия. Дальше мне пришлось действовать осмотрительнее, чтобы не наносить сильные травмы. Пропустил удар, когда рассматривал странное приспособление на руке одного из нападавших – щёку неприятно царапнуло, ерунда. Раскидал их как неразумных щенков, стараясь не сильно навредить, и, разумеется, они, как те же щенки, убежали, поджав хвосты. Она стояла рядом и рассматривала меня, почему-то была удивлена. Неужели думала, что я пройду мимо? Разве в их мире не принято помогать женщине? Пальцы нежно коснулись моей кожи. Наконец я мог дышать её ароматом. На ней было много запахов улицы, пахло какой-то алхимией, чужой кровью, как странно. Я готов был забрать её прямо сейчас, но сожаление, промелькнувшее в её глазах, на секунду остановило, я помедлил, и она убежала. Можно было, конечно, догнать, однако я не стал этого делать. Я боялся испугать и оттолкнуть своей настойчивостью… Однако, когда она скрылась за дверью, в душе поселилась тоска. Некоторое время я вглядывался в окна, всё моё существо тянулось к ней. Когда она выглянула, я уже понимал, что эта женщина никуда от меня не денется. А когда она пригласила в дом, душа возликовала. Я напрочь забыл о том мужчине, который был с ней. Ровно до того момента как переступил порог. Такого сильного спиртового запаха не было даже в лаборатории мэтра Ракела. Не обращая внимания на храп из соседней комнаты, она позвала меня на кухню. Как она живёт в такой тесноте! Еда имела идеальный вкус, быть может, потому, что была приготовлена руками любимой. Мар-рия источала удовлетворение и довольство, исподтишка наблюдая, как я ем. Как же мало надо этой женщине… Всё пытался незаметно вдохнуть поглубже, очень давно я не чувствовал столь пленительную смесь ароматов. Ел, украдкой разглядывая женщину, и думал, как быстрее увести её отсюда. Ведьма говорила, что необходимо поставить метку принадлежности, иначе портал не пропустит. Как сделать это, не испугав? Напиток заставил кружиться голову, моя женщина – волшебница. В какой момент всё изменилось, почему в глазах её читалось беспокойство, страх? Она боялась меня? Я понимал, что теперь нельзя медлить, хотел поцеловать, чтобы хоть как-то успокоить. Она отвернулась, открывая шею, что ж, так даже лучше. От её болезненного вскрика внутри всё сжалось. Если бы в тот момент мы соединялись, она бы почти ничего не почувствовала. Услышал, как в комнате заворочался мужчина, и открыл портал. Теперь она находилась на моей территории. Бежать, куда? Но всё же она сделала попытку, попыталась сделать. Во мне проснулся охотник, и я не смог сдержаться, она будет моей прямо сейчас. Тело женщины источало такой аромат желания, что у меня напрочь снесло крышу. Но её губы упрямо шептали, что она замужем. Она забудет о своём мужчине, который не прикасался к ней очень давно, так давно, что даже отголоска запаха близости не было на ней. Маленькая, какая же она маленькая, я наполнил её так медленно, как только мог. От напряжения сводило все мышцы, но я не позволял себе шевелиться, давая ей возможность привыкнуть. Только ласкал тело и с удовлетворением чувствовал, как желание переполняет её. Рваное дыхание возбуждало всё сильней, нет, ещё рано, переворачиваюсь, не отпуская, давая возможность лёгким наполниться. Сама пытается двигаться – не позволяю. Ну и кто теперь муж? Говорю, чтоб попросила, просит. Теперь почти не сдерживаюсь, но она всё-таки всего лишь человек, пока трансформация не будет завершена. Засыпает удовлетворённая и утомлённая. Мужчины у неё не было несколько лет, не иначе. А значит, завтра у неё будет болеть всё. Откидываюсь на траву, подложив руки под голову, сквозь листву ласковое солнце греет уже зажившую щёку. Почти полдень. Лесные ароматы проникают в лёгкие, и душу переполняет блаженство.

Мари устала, а тут ещё перемещение и… в общем, всё остальное. Интересно, почему от неё пахло алхимией и чужой кровью? Разумеется, сейчас уже почти нет этого запаха, разве что немного осталось на волосах и халате. Снова взглянул на безмятежное лицо. Надо отнести её в кровать и позвать Ракела, чтоб погрузил её в глубокий сон, он ей сейчас необходим. Всё-таки мне надо было сдерживаться сильнее. Я натянул штаны, удивляясь, как они остались целы. Рубашка, как и сорочка Мари, разодраны, рассмотрел, что осталось от её маленьких… что это? Панталонами не назовёшь, небольшие кусочки ткани, я даже не обратил внимания, когда трансформированным когтем разорвал на ней это смешное препятствие. Полупрозрачное, с кружевами, наверное, это смотрелось.… Не думать, а то в штанах опять становится тесно. Кинул взгляд на куртку, слуги заберут. Сунул кружевное нечто в карман брюк и, укутав обнажённое женское тело в халат, с величайшей осторожностью поднял на руки. Мари заворочалась, удобнее устраиваясь, уткнулась носом в мою грудь, снова затихла.

Ракел покачал головой, сканируя тело избранной. Изменения уже начались, всё происходило слишком быстро. Поднял осуждающий взгляд на меня.

– Лорд Цемиас, уж не хотели ли вы убить свою истинную? Разве можно было настолько не сдерживаться?! Она ведь слабый человек.

– Всё так серьёзно?

– Я погружу её в сон на десять дней, – маг покачал головой. – Это позволит процессам, начавшимся столь стремительно, немного замедлиться. И даст время сойти синякам.

– Десять дней?! – я умоляюще посмотрел на мэтра.

– Вы что, хотите, чтобы ваша пара увидела в зеркале это, – он сдвинул одеяло, открывая грудь, сплошь покрытую фиолетовыми синяками, – и ужаснулась?

Конечно, маг был прав, я чувствовал, как нежна её кожа, а регенерация… она пока всего лишь человек. Пусть так, у меня будет время подготовить всё к её пробуждению. Гардероб, бельё, я вытащил из кармана кружевное… надо будет спросить, как это называется.

Вызвал служанок, приказал подготовить ванну, сам отнёс туда Мари, поморщился, глядя на уродливые синие и жёлто-зелёные отметины по всему телу. Какая же она нежная, но столько страсти… прикрыл глаза, вспоминая её прикосновения, стоны, крик. Моя, теперь только моя. Изменения в её организме будут происходить около года. Потом, полностью перестроившись, она будет способна выносить потомство. Конечно, в полной мере, Мари не станет оборотнем, но долгие годы жизни и быстрая регенерация ей обеспечены. Странно только, почему так всё быстро пошло, неужели причиной тому стала моя несдержанность.