Возможно, вы и не подозреваете, но благодаря волшебному повороту судьбы то, что сегодня внушает вам страх, через несколько лет может стать вдохновением для роли.

Я окончила колледж в августе 1995 года. Чтобы не застрять дома на веки вечные, я поставила перед собой цель: переехать в Лос-Анджелес либо в мае 1996 года, либо когда накоплю десять тысяч долларов. Так что последующие месяцы я работала и копила. Когда наконец пришел май, у меня было восемь тысяч. До воображаемых десяти я так и не дотянула, но ждать дальше не было сил. Я упаковала вещи в машину и двинулась в путь. До сих пор помню выражение лица моих родителей, когда я вырулила с въездной дорожки, – смесь страха и облегчения. В основном облегчения: я таки убралась из дома.

И вот я отправилась в Лос-Анджелес со своими восемью тысячами. Сама себе я казалась очень умной и полностью готовой к новой жизни. Я всерьез рассчитывала года через два после переезда стать богатой и знаменитой актрисой (скажу честно: я полагала, что это произойдет месяцев через шесть, но притворялась, будто ожидала популярности через два года, чтобы меня не посчитали слишком высокомерной). У меня было все спланировано. Сначала встречусь с коммерческим агентом своего соседа. Я прикинула так: она меня увидит, сразу полюбит и подпишет со мной контракт. Затем снимусь в рекламе, которую покажут по всей стране, обзаведусь профсоюзным билетом SAG-AFTRA плюс получу приличную сумму наличными. Тут-то я и воспользуюсь тузом в рукаве. У моей мамы была приятельница, с которой они вместе ходили в церковь. Сын этой приятельницы работал в одном из крупнейших агентств по поиску талантов – William Morris Agency. Он станет моим агентом. Будет водить на вечеринки, чтобы познакомить с продюсерами и режиссерами, которые быстренько сообразят, что я – настоящая звезда. Кастинги будут проходить проще простого, ведь я сразу скажу, что могу сыграть как в комедии, так и в драме. Мне даже было жалко неудачников, у которых не было таких связей, как у меня. Олимп, я иду к тебе!

Реальность внесла свои коррективы: через шесть месяцев от моих восьми тысяч ничего не осталось. Они ушли на арендную плату, продукты, хедшоты, билеты в кино, ланчи и новый двигатель для машины. Я не могла позволить себе даже новую пару туфель, хотя у старых подошва протерлась до дыр. Последнее я помню особенно хорошо, поскольку в тот год страшно лило из-за очередной фазы Эль-Ниньо [17], так что левая нога постоянно была мокрой. Что до карьерных перспектив, коммерческий агент моего соседа отказалась даже встречаться со мной, а сын маминой подруги оказался литературным агентом в William Morris Agency, то есть представлял он писателей, а не актеров. Ой. Так что мой план ходить по гламурным вечеринкам и покорять акул кинематографа оказался просто-напросто песочным замком. Прошло шесть месяцев с моего знаменательного переезда в Голливуд, а никто даже не знал о моем существовании. Мне казалось, что все от меня просто отмахиваются, я была одинока и обескуражена. Моя мама понятия не имела, сколько раз я засыпала в слезах. Я думала о том, чтобы все бросить, раз пять на дню. Вот только дело в том, что мне было слишком стыдно вернуться домой. Я практически всем рассказала, что собираюсь стать большой звездой в Голливуде, и мысль о том, чтобы вновь предстать перед всеми этими людьми, была невыносима. Я присмирела и узнала, что такое унижение. Но что я могла? Идеи закончились. Я сделала все, чтобы установить связи с нужными людьми, завязать знакомства. Я просила всех друзей, у кого были агенты, представить меня им, но никто из этих агентов не захотел со мной встречаться. Как я так быстро опустилась на дно? Что я делала неправильно?

Когда я только переехала в Лос-Анджелес, то держалась очень вызывающе. Не брала дополнительные уроки по актерскому мастерству, не присоединилась ни к одному театру. Рассуждала так: «Я только что окончила театральный. К чему мне курсы актерского мастерства?» Так что я валялась на диване, почитывала журнал Backstage [18], отправляла заявки на бесконечные прослушивания и ожидала звонка. Тем временем мой сосед по квартире стал работать в театре. Занимался он самыми рутинными делами: строил декорации, убирался, принимал билеты. Я же думала: «Я приехала сюда не для того, чтобы убирать за другими актерами! Я приехала сама быть актрисой!» Меня это просто возмущало. Тем не менее, пока я валялась в нашей квартирке-лачуге, мой сосед проявлял изобретательность. Помню, он объединился с ребятами, которых повстречал в театре, и вместе они стали писать сценарий, а потом снимать какой-то свой проект. Он все время был занят и вечно перешагивал через меня, уходя утром из дома.

Мой сосед все делал правильно. Он жил как художник. А я? Я жила как праведный отшельник. Пока он проводил вечера и выходные в активной, позволяющей развиваться творческой среде, я сидела дома. Одна. Пересматривала «Закон и порядок». Я оказалась в изоляции, зациклилась на себе. Читала пьесы, работала над акцентом, смотрела кино. Однажды на выходных я решила пересмотреть все фильмы с Дайан Китон. Все это, конечно, замечательно, но я была одна. Это все усложняло. Мне казалось, что я «сосредоточена». Мне казалось, я мыслю «стратегически».

Слушайте, я не была снобом в том, что мне предстояло делать как актрисе. Я готова была бесплатно снимать студенческие фильмы. Сниматься в промышленной рекламе. Я бы начитывала аудиопьесы. Я была готова на все, лишь бы играть. Вот только не понимала, насколько важно постоянно быть частью творческой среды, находить единомышленников и жить с ними одной жизнью – жизнью художника. Когда я наконец обрела все вышеперечисленное, жизнь моя изменилась. А произошло это, когда я перестала стоять в стороне. Я на добровольных началах обрабатывала почту в театре. Брала уроки импровизации. Пошла на занятия по игре на камеру. Познакомилась с единомышленниками, и мы начали создавать собственные проекты на стороне. Иногда мне доводилось играть в этих проектах, иногда я мастерила реквизит. Это не имело значения. Всем нам хотелось одного и того же, и мы не давали друг другу бездельничать.

Если хотите стать актером, вы должны жить как художник. Должны находить способы выразить свою творческую натуру во взаимодействии с другими людьми. Такая жизнь полна риска. Я мало чем рисковала, сидя субботним вечером перед экраном, просматривая фильмы с Джоном Кассаветисом и ощущая в этой связи свое интеллектуальное превосходство. Послушайте: я рада, что занималась всем этим. Прекрасно, что целый год я была одержима немым кино, а на следующий взяла в прокат все оскароносные фильмы, вышедшие с 1970 по 2000 годы, и посмотрела их. Иногда вам нужно нечто подобное. Нужно исчезнуть, остаться наедине с собой, чтобы совсем не свихнуться. Но еще я знаю, что не делала ничего, кроме этого. Я тянула время. Никуда не двигалась. Не проводила время в компании других творческих людей, не росла. Я находилась на обочине и просто наблюдала.

С точки зрения практики в моей жизни и карьере стало что-то меняться, когда я перестала стоять в стороне. Я на добровольных началах сыграла маленькую роль в показательном спектакле[19] своего друга и в итоге обзавелась менеджером. Начала работать в театре, а потом на нашу пьесу пришел агент и подписал со мной контракт. Однако я советую вам быть активнее не поэтому. Вступая в различные группы и организации, вливаясь в компании, вы формируете сеть эмоциональных связей, необходимую в долгосрочной перспективе. Все дело в том, что вы должны найти свое «племя» художников, тех, кто поможет вам в темные времена. Большинство актеров и художников по натуре отшельники. Мы ненавидим разговаривать с людьми. Мы жутко антисоциальные личности. Но вы должны побороть стремление провести целый день в одиночестве. Встаньте из-за компьютера и запишитесь на занятия. Станьте волонтером, например билетером в театре. Поработайте помощником продюсера на производстве короткометражки. Станьте участником конкурса «Фильм за 48 часов»[20] или участником фестиваля в формате «Пьеса за 24 часа» [21]. Найдите хоть что-то и присоединитесь.