Ромка разволновался. Димка звонил ему утром и сказал, что он кое-что придумал для прорыва в деле выяснения причин кратковременного общения Ромкиных жён, но и представить себе не мог, что тот будет ломиться напрямую.

– Как у Вас дела? – как ни в чём не бывало, продолжил Димка.

– Всё нормально, – нейтрально ответила Тоня.

– А это Полинка на качелях?

Видимо, Тоня кивнула, поскольку Димка продолжил:

– Какая уже взрослая! В школе?

– Да, во втором классе.

С каждым ответом в голосе Тони всё больше нарастало напряжение. Димка этого не замечал. Или делал вид, что не замечает.

– И как ей, нравится учиться?

Тут Тоня не выдержала и сухо произнесла:

– Дмитрий Андреевич! Не надо делать вид, что Вас интересует моя дочь! Вас Роман прислал? Что ему от нас нужно?

– Нет-нет! Никто меня к Вам не посылал. И я уже давно не работаю у Романа Алексеевича. Извините, Антонина Васильевна, что так неуклюже начал с Вами разговор… Я тут недавно узнал, что Роман Алексеевич попал в серьёзную аварию, хотел узнать у Вас о его здоровье. Вы же с ним общаетесь?

– Нет, – с явным облегчением в голосе ответила Тоня, – Я сама узнала об аварии совсем недавно. Мне его жена, Инга рассказала.

– Инга? – очень натурально удивился Димка, – Так Вы с Ингой поддерживаете отношения?

– Да какие «отношения»? – возразила Тоня, – Просто она мне позвонила, рассказала об аварии и попросила о помощи. У Романа было тяжелое сотрясение мозга, он даже память потерял. Не совсем, а так, какие-то куски не помнил. Даже жену не узнавал. Вот она и попросила меня с ним встретиться. Надеялась, что это поможет восстановлению памяти.

– Так Вы с ним встретились?

– Да, один раз. Но это не помогло. Роман меня не узнал.

– Печально, – протянул Димка.

– Печально, но не удивительно, – с ноткой горечи отозвалась Тоня, – Глупо было надеяться, что, если он любимую жену не узнал, то узнает бывшую.

– Ну, а в остальном он как? Каким Вы его нашли?

– Внешне выглядел нормально. Только ходил, прихрамывая, с палочкой. И, видимо, плечо болело. Всё время разминал его другой рукой.

Ромка поразился – надо же, заметила! Плечо побаливало до сих пор. Не помогали ни уколы, ни физиотерапия. Только когда показали в ЛФК элементарные упражнения, полегчало, и дело пошло на поправку.

– Спасибо, Вам, Антонина Васильевна за информацию, – закруглился Димка, – И ещё раз извините, что невольно заставил Вас понервничать.

Ромка отключился от прослушки и задумался. Что касается Тони, то тут стало всё кристально ясно. А вот Инга… Зачем ей, всё-таки, было нужно, чтобы к нему вернулась память в полном объёме? Насколько он помнил, к тому времени её он уже «узнавал». Или он что-то путает? И почему ему не даёт покоя этот вопрос?

10

Ромка тосковал. Видимо, действительно, сотрясение мозга не прошло бесследно. У него появились эмоции, которых раньше и в помине не было. Дело в том, что Тоня с Полинкой улетели на майские праздники в Казань. Димка с Ромкой, посоветовавшись, решили жучок с Тониного телефона снять – в аэропорту рамки, мало ли, заметят, проблем не оберёшься. Но Ромка, таким образом, остался без своего ежедневного виртуального общения с семьёй, и очень скучал.

Свой законный час на работе развлекал себя разглядыванием фотографий Тони и Полинки, нащёлканных Димкиными архаровцами. Вот Тоня и Полинка на беговых лыжах. Вот с хохотом катятся на ледянке с горки. Вот Полинка на коньках вместе с тренером – поза неуклюжая, даже на мелкой фотографии видно, что вот-вот брызнут слёзы. Ну, зачем Тоня мучает ребёнка??? Обязательно что ли осваивать всё? Полинка и так и на велосипеде катается, и на доске, и на лыжах… А вот радостная Полинка несётся по коридору (это в школе, наверное). А это с детской площадки: взлетают качели, крутится карусель, Полинка задом наперёд скатывается со спиральной горки.

Ромка задумался. На работе и дома он уже предпринял шаги к «легализации» своей бывшей семьи, то есть к тому, что он их «вспомнил». Пришло время придумать, как восстановить отношения с Тоней и познакомиться с дочерью. Ромка так глубоко погрузился в свои мысли, что не услышал, как в кабинет вошла секретарша Мариночка.

Каждый рабочий день ровно в 16.05 Маринка заходила в кабинет начальника с подносом, на котором дымилась чашка ароматного кофе и благоухал ванилью только что испечённый круассан. Вот и сегодня она поставила поднос перед Романом Алексеевичем и невольно обратила внимание на фотографию светловолосого мальчика, красующуюся во весь экран монитора. Фотограф поймал напряжённый момент футбольного мачта. Мальчишка готовился нанести удар по воротам. На его сосредоточенном лице были плотно сжаты губы, а брови сдвинуты к переносице. И так он с этим выражением лица был похож на босса! Ну, просто вылитая копия! Мариночка умилилась:

– Ой, Роман Алексеевич! Какой сынок у Вас симпатичный! И на Вас так похож!

Ромка вздрогнул от неожиданно прерванных мыслей и уставился на подчинённую своим фирменным взглядом через узкие щелочки глаз:

– Разве в Ваши обязанности, Марина Николаевна, входит пункт лезть в мои личные дела? Что-то я такого не припомню!

У Маринки от обиды аж нижний подбородок затрясся. Ну, что такого она сказала?!? Только решишь, что босс стал чуточку человечнее, он тут же тебе и нахамит.

Нет, объективности ради, надо сказать, что настроение у него последнее время явно улучшилось. Не то, что первые месяцы после аварии. Тогда головы летели направо и налево. А сейчас, особенно после часового перерыва с трех до четырёх часов (интересно всё-таки – чем он в это время занимается?), босс, как правило, находился в благодушном настроении. Что быстро заметили и чем не преминули воспользоваться его сотрудники. Обычно, к этому времени в секретарской выстраивалась очередь из тех, кто желал решить свою проблему, личную или производственную, с наибольшей вероятностью положительного исхода. Впору было талончики с номерами в очереди выдавать, как в эпоху тотального советского дефицита.

Но случались и рецидивы. Недавно он, например, так орал на главбуха, Ольгу Ивановну, что отчётливо было слышно каждое слово не только в секретарской (просителей как ветром сдуло). Господи! И из-за чего?! Она, видите ли, не обратила его внимание на строчку в ежемесячных тратах, касающихся его алиментов бывшей жене, которую он даже не помнит! И откуда главбух могла знать – помнит он об этом или нет? Ольга Ивановна, как всегда, кротко взяла вину на себя, чем выбила из-под босса основание продолжать экзекуцию, и с достоинством покинула его кабинет.

Маринка никогда не слышала о существовании у босса первой жены и ребёнка, поскольку устроилась на работу в Ромкину фирму уже после его развода, и даже после женитьбы на Инге. Она, собственно говоря, и сменила Ингу на посту секретарши. И местом своим обязана была Инге не только в силу того, что она его освободила, резко превратившись из подчинённой в хозяйку, но и благодаря её капризу. Инга потребовала от мужа взять на эту должность женщину в возрасте. Маринка, проработавшая секретаршей всю свою сознательную жизнь и больше никакой профессией не владеющая, только что была с почётом выдворена на пенсию. Она горестно размышляла – на что она будет жить и чем занимать своё свободное время? А тут такое счастье привалило! Когда она увидела объявление о вакансии секретаря для женщины 55+, то не поверила своим глазам. Не поверили, решив, что в объявление вкралась типографская ошибка, видимо, многие, поскольку конкуренцию Маринке составляли сплошь молодые, грудастые и длинноногие. А взяли именно её!

Только вот характер у босса оказался – не дай бог! Маринка искренне завидовала Ольге Ивановне, которая умудрялась всегда выходить с достоинством из любой ситуации. Маринке это никак не удавалась. Уж как она старалась угодить боссу! И всё равно получала периодически на орехи. Каждый раз решала окончательно и бесповоротно, что это последняя капля, и завтра она обязательно напишет заявление об увольнении. Но каждый раз откладывала своё твёрдое решение на потом.