«Адвокат должен вселять уверенность и доверие, а правильная улыбка в правильных местах – залог щедрого вознаграждения и расположения присяжных и суда» – всегда поучал отец, демонстрируя ту самую, честную улыбку.

– Мариана Дмитриевна, рада видеть Вас, – привстала, указывая рукой на кресло напротив стола. – Я ознакомилась с материалами, изучила договор и пришла к выводу, что мы вполне можем отсудить у вашего мужа приличную компенсацию.

– А пожизненное содержание? – с жадностью в глазах подалась вперёд Машка Мясоедова, которая Мариана Клоди.

– Не буду Вас обнадёживать и кидаться напрасными обещаниями. Пожизненное содержание Вам не светит ни при каком раскладе. Только компенсация, и наша задача сделать сумму приемлемой, – охлаждаю её пыл и давлю беспощадно порывы жадности. – С всплывшими нюансами нам будет сложно выбить и её, но мы сделаем всё возможное, чтобы Вы не остались ни с чем.

– Вообще, я хотела нанять Серёжу, – прогнусавила Машка, укладывая губы в капризную уточку, – С его опытом и компетенцией моё содержание было бы обеспечено, но с его занятостью пришлось воспользоваться рекомендациями Сержа и обратиться к Вам. Очень надеюсь, что поддалась на уговоры не зря.

– Мой опыт и компетенция позволяют вытрясти из Матвея Аристарховича всё возможное в сложившейся ситуации, тем более моя работа здесь включает тесное общение с Сергеем Андреевичем и контроль с его стороны, – уверила её, скрипя зубами и ещё тщательнее контролируя сползающую улыбку.

Сучка, силиконовая долина, испорченная роскошью девица! Мне не надо рассказывать про занятость Сержика. Его расценки выше моих раз в десять, и занимается он только ооочень жирными клиентами. Что ему до Машки Мясоедовой, чья дорога либо обратно в село, либо в переходное знамя не самых перспективных самцов денежного сектора. Повезёт, если задержится надолго в любовницах какого-нибудь банкира с сединой в волосах. Молодая, привлекательная, оттюнингованная на средства Клоди, но с подпорченной репутацией жадной дуры, не умеющей держать на месте трусики, и не способной обуздать колхозную скандальность.

– Завтра мы подготовим встречное заявление в суд и направим его на рассмотрение вашему мужу, – поднялась и шагнула по направлению к ней, намекая, что встреча окончена. – Свяжусь с Вами сразу, как появятся новости.

Машка фыркнула, выскочила за дверь, а я села обратно, задев мышку и выводя экран из сна. Хорош… Но не моего поля ягодка… Щёлкнула клавишей, закрывая все окна с Казарцевым и погружаясь в работу по новому делу.

Валерия

Уже в одиннадцать часов следующего дня мне на почту пришёл ответ на встречное заявление от Казарцева с предложением встретиться за обедом и обсудить претензии и запросы сторон. Деловые обеды и ужины происходили не редко в нашей области, но эта встреча меня напрягла. В первую очередь мои мысли потекли не в сторону подготовки документов, а в подсчёт количества дней, прошедших с последней эпиляции. Знаю, не профессионально, но не часто выпадает шанс пообщаться с таким экземпляром в не стенах суда.

Жаль, что не осталось времени заскочить в салон и довести причёску до идеала. Пришлось потратить полтора часа на приблизительный расчёт желаемой суммы, расширенную формулировку претензии, указав время и даты запечатлённых измен, на выделение важных пунктов брачного договора и копирование снимков приличного качества.

Ещё раз глянула на восторженное выражение лица Матвея, прессующего секретаршу на рабочем столе, обратила внимание на мечтательно закатанные глаза осчастливленной… О чём, интересно, думала она в тот момент, когда цеплялась пальцами за край столешницы, сводила брови домиком и старательно выводила пухлыми губами ровную «О»? Хороший ракурс нашёл водитель Клоди, цепляя камеру. Ощущение, что сам бегал по кабинету и выставлял порно-актёров в удачные позы. Вот здесь развернитесь, здесь оттопырьте попу, здесь добавьте звука, а сейчас замрите, пока я подлезу снизу и зафиксирую полное погружение. Тьфу!!! И лезли же дурные картинки в голову.

Не теряя больше времени, сложила документы в папку, подцепила ключи от машины и выпорхнула из прохлады офиса в июньскую жару. По дороге пришлось поматериться, пожалеть, что не воспользовалась услугами такси, вынудив себя бороться с тупостью индивидуумов, выползших на дорогу покататься.

Последним меня взбесил мудак на новёхоньком гелике, тормозившем на каждом светофоре и трогающемся только после нескольких сигналов клаксонов. Игрался в телефончике, или ещё хуже, дрочил на девчонок в коротких юбках, идущих по тротуару – не знаю, но то, что он сильно усложнял моё передвижение, и подвергал риску репутацию юриста, не склонного к опозданию, это факт.

Женщине моей профессии всегда приходилось очень щепетильно относиться к этому нюансу, выживая в жёстком мире мужчин. Сколько раз я слышала фразу: «Адвокат? баба? Да у неё все мысли о шмотках и губной помаде. В её папке вместо документов лежит зеркало, в которое она пялится во время заседания, на которое прибегает за пять минут до конца». Вот после таких слов ещё и опаздывать, значит дать лишний повод позубоскалить.

Мне оставалось метров пятьдесят до цели, когда мудак на гелике вдарил по тормозам, остановился напротив ресторана и зарулил в карман на единственное свободное место.

– Тварь! Чтоб тебе пусто было! – треснула ладонью по рулю и потащилась искать, куда приткнуться.

Не сказала бы, что мне повезло, но могло быть намного хуже. Машину удалось бросить примерно через километр, а затем сайгаком нестись на каблуках, грозясь подвернуть, или, не дай бог, сломать ноги. Никогда не понимала выбор плитки для покрытия тротуаров. Наверное, красиво, возможно, должно было быть долговечно и качественно, если бы соблюдались технологии укладки, и камни не топорщились на разной высоте. Но вы когда-нибудь ходили по ним на шпильках? А быстрым шагом? А если ещё вспомнить жирную наледь зимой.

Но это всё лирика. Сейчас же я семенила, быстро перебирая ногами, смотрела на часы и с ужасом отсчитывала минуты опоздания. Двадцать минут! Грёбанные двадцать минут задержки! В ресторан я влетела растрёпанная, с красной рожей и потной спиной под пиджаком.

– Простите за опоздание, Глеб Вадимович, – постаралась гордо подойти к столу, держа спину прямой, а нос по ветру. – Какой-то невменяемый придурок тормозил перед моим носом, играясь в телефончик, а потом занял единственное место. Пришлось искать, где припарковаться.

– Ничего, Валерия Генриховна… Это Москва, – сдержанно ответил он, поднимаясь и отодвигая мне стул. – У меня осталось пятнадцать минут, так что давайте ускоримся.

Прямой намёк на мою нерасторопность задел, особенно из уст этого напыщенного индюка. Социальные сети немного привирали с его фотографиями. Он оказался ещё великолепнее. Настолько же хорош, насколько и надменен. Чёрт! Как можно быть таким красавчиком, особенно на фоне моего замыленного вида, и таким моральным уродом, ставящем себя выше других.

– Капучино с солёной карамелью, – оторвалась от созерцания красавчика на подошедшего официанта.

– Что-нибудь ещё? – поинтересовался тот. – У нас потрясающий малиновый брауни и грушевый штрудель с мороженым.

– Нет, спасибо. Только кофе, – отказалась от заманчивого предложения, с завистью глянув на бифштекс с овощами в тарелке перед Глебом. В моём желудке за сегодня побывал только бутерброд с сыром, две чашки кофе и переговаривающиеся друг с другом стенки. А нет. Стенки ещё вели умную беседу.

– Мы ознакомились с вашим заявлением и в корне не согласны с ним, – начал Глеб, смачно прожевав кусок нежнейшей говядины. – Мариана Дмитриевна изменила моему клиенту, поэтому, согласно контракту, она не имеет права ничего требовать.

– Верно. Но Матвей Аристархович первым пошёл на измену, вынудив мою клиентку страдать, переживать, чувствовать себя неуверенной. Не удивительно, что она решила поднять и утвердить своё либидо в постели молодого, привлекательного мужчины. Кстати, ознакомьтесь с доказательствами, – раскрыла папку и разложила по стеклянной поверхности с десяток фотографий. – Обратите, пожалуйста, внимание на даты. Слабости вашего клиента проявились гораздо раньше, чем Мариана Дмитриевна оступилась. Исходя из этого факта, мы настаиваем на выплате морального ущерба.