Вдохнула и попыталась вытеснить все лишние мысли из головы. Секунда, другая, минута… Выдохнула. И стало немного не по себе от того, что в голове тишина. Внизу папа с Леной долго о чем-то разговаривали, горячо спорили, но я не могла разобрать их слова. Хорошо, что ему некогда переживать обо мне. Подруга его отвлечет, чем и занята в данный момент. Укрылась одеялом с головы и не заметила, как уснула…
Больница встретила меня своим обычным шумом и беготней. Я смотрела на все это и понимала, что я чувствую себя здесь, как дома. Вдохнула полной грудью запах медикаментов, хлорки, также прочувствовала надежду. Уверенно шагнула вперед.
Моя работа — это моя стихия, моя река с тихим течением, где я спокойно плыла на лодке, обходя все подводные камни. Как бы жутко это не звучало, но мне нравилось оперировать. Это ни с чем несравнимое чувство, когда у тебя в руках скальпель, перед глазами все твои знания, которые ты копила столько лет. Ты собрана и готова ко всему, на тебя все смотрят и все ждут твоих указаний. Твоя уверенность передается всем присутствующим, и операция проходит идеально. После ты испытываешь необъяснимые чувства, что у тебя все получилось…
Да, я любила свою работу, и никогда не жалела, что выбрала именно это профессию. И у меня получалось, хоть и в нашем роду не было врачей.
Ева
Остановилась на посту медсестер, вручила им старые истории болезни, которые надо было сдать в архив. Между делом и обычной болтовней аккуратно поинтересовалась насчет Лесми, есть у нее кто-нибудь из посетителей. Девушки охотно рассказывали про Чернова, не забывая при этом охать и ахать и мечтательно закатывать глаза. Оказывается, он вчера чуть ли не ночевал тут, дежурил возле дочери. Сегодня рано с утра заглянул к ней и уехал. И больше пока не появлялся. Лесми пока не перевели в палату. Еще он интересовался мной. Несколько раз спрашивал, не пришла ли я на работу и появлюсь ли я в больнице. После слов медсестры в груди разлилось приятное тепло. Улыбка против моей воли появилась на лице. Не стала больше задерживаться, еще начнут вопросами донимать. Мне этого совсем не хотелось.
В реанимационной привычно пиликали приборы. Рыжеволосая девчушка лежала на белых простынях. Все еще спала. Это нормально. Я аккуратно обошла ее и проверила показания приборов. Все в норме. Записала все данные в карту и еще раз взглянула на девочку.
Повезло Чернову с такой дочерью, хоть она и не родная ему…
Я смотрела на девочку и не могла налюбоваться. Рыжие волосы освободились от резинки и по своему желанию рассыпались на подушке. И никто не поправил их. Я аккуратно коснулась локона и провела сквозь пальцы. Мягкие и тягучие, словно мед, или смола. Погладила Лесми по голове. Ей как никогда нужна поддержка. Пусть она все еще спала, но все слышала. Иногда им нужен родной голос, зовущий их обратно, чтобы вернуться. Вернуться туда, где их ждут.
Лицо девочки не выражало никаких эмоций. Оно было спокойным, что могло не радовать меня. Я коснулась ее руки, мягко и нежно сжала в своих ладонях. Я не могла не восторгаться этой огненной девочкой. Такая маленькая душа, а столько сил и отваги в ней. Ей можно только позавидовать.
«Тебе уже пора просыпаться, Лесми. Будь сильной девочкой. Твой папа ждет тебя. Так быть, я тебе тоже расскажу о своих близнецах, как только ты немного наберешься сил, ‒ мысленно разговаривала я с девочкой. ‒ Они милые и такие смешные иногда».
Еще немного времени проведя около Лесми, я вернулась в кабинет. Меня подгоняло и то, что Чернов мог вернуться в любую секунду. Думаю, ни к чему нам пересекаться. Я хоть и считалась лечащим врачом его дочери Лесми, необходимости во встрече с ним не было. И его расспросы обо мне положение дел между нами ничем не меняли. Даже если я согласилась бы начать все заново, расстояние между нами сделает свое. Пройдет некоторое время и он, и я устанем мотаться туда-сюда. И я уверена, что он не согласится оставить столицу. Меня уговорить на такой поступок просто невозможно…
Я так и сидела за столом, перебирая истории болезней пациентов, унесенная в свои мысли. Не сразу заметила, как надрывался мой телефон, пытаясь достучаться до меня. Вздрогнула и ответила на звонок.
‒ Ева Александровна. Хорошие новости, ‒ Екатерина Алексеевна сразу перешла к делу. ‒ Ваше заявление и документы рассмотрены, ваша кандидатура одобрена. Почти. Комиссия требует личной встречи с вами. И останется дело за малым, подписать необходимые документы.
Каждое слово директрисы детского дома я пропустила через себя, и мне захотелось кричать от наполняющего меня счастья. Вскочить на ноги и начать танцевать. Да хоть румбу или ча-ча-ча. Неважно! Это уже никакой роли не играло. Сдерживалась лишь из-за того, что нахожусь на работе. Вид нервно дергающегося врача, думаю, не принесет мне уважения среди персонала. Хотя… Никого нет рядом в данный момент. Я сжала руку в кулак, вскинула ее вверх и несколько раз прокричала «Yes!» Затем присела обратно, одергивая рабочую форму.
Надо будет сообщить отцу. Помогли ли его старые связи, либо же Чернов перестал изображать из себя всемогущего, это уже неважно. Главное, что я могу дать близнецам больше, чем просто навещать их и одаривать подарками. Совсем скоро у них будет свой дом. Надо бы их навестить. Только сдерживала себя из-за Лесми. Она должна вот-вот проснуться, а ее отца до сих пор нет. Я хотела быть рядом, когда она придет в себя. И почему только это меня беспокоило? Она мне никто, только очередной пациент. Но желание быть с ней рядом от этого не пропало. Я же в первую очередь врач. И только после всего этого я та, кем хочу быть и стать…
Мой телефон снова дал о себе знать. Обрадованная последними новостями, я даже не смотрю на имя звонившего.
‒ Скучала? ‒ раздается знакомый голос. ‒ Я вот безумно хочу тебя увидеть. У меня столько новостей для тебя!
Я не сразу нашла, что ответить Даниилу. Он так внезапно появился, после того, как погрязь в своих делах. Или его заставили. Надо еще разобраться.
‒ Ты что не рада меня слышать? Обиделась? ‒ мужчина начал беспокоиться.
‒ Нет, нет! Все хорошо. Просто я так обрадовалась, что даже не знаю, что тебе ответить.
‒ Согласиться на встречу со мной. Думаю, что сегодня уже поздно, а вот завтра я украду тебя на целый день. И не забудь подружку захватить с собой. Дядя Саша проболтался, что она огонь! ‒ и в трубке услышала мелодичный смех.
‒ Разведка донесла значит. Что, наше совместное семейное счастье теперь отменяется? Я ведь даже платье белое себе присмотрела… ‒ в ответ на мои слова мужчина расхохотался пуще прежнего.
Поговорив с ним еще немного, мы попрощались, договорившись о встрече. Я вздохнула. Жизнь налаживается, а Чернов скоро уедет. Осталось всего-то пару дней подождать. Но мои надежды не оправдались…
Глава 27.
Ева
Всю ночь я дежурила в больнице, хотя у меня был всего-то один единственный пациент. Старалась заполнять отчеты, изредка захаживая к Лесми. Знаю, что медсестры на посту следили за ней в оба глаза. И не удивлюсь, если Чернов пообещал им поощрения. Это не мое дело. Мне надо вылечить девочку и отправить ее домой, желательно вместе с отцом. Я каждый час шла по пустынному ночному коридору и заглядывала к ней. Ближе к утру она проснулась. Я в тот момент повторно записывала показания приборов в ее карточку.
‒ Лежи, лежи, ‒ остановила я девочку, видя ее попытки привстать. ‒ Все хорошо. Тебе нельзя вставать, надо еще полежать и набраться сил. Ты пока еще очень слаба.
И улыбнулась ей. Она попыталась что-то у меня спросить.
‒ Папа скоро приедет. Он все время был рядом с тобой, и мне пришлось прогнать его, иначе вместо тебя здесь лежал бы он, ‒ губы Лесми растянулись в улыбке, глаза засияли. Значит все прошло успешно. ‒ Папа навестит тебя чуть попозже, до обеда.
Я очень надеялась на это, что к полудню он объявится, какие бы дела или обстоятельства его не задержали. Смачила губы Лесми водой, побыв с ней еще немного времени.
