Волдеморт сделал кивок Нагайне, и змея остановилась перед Драко, заглядывая бездонными бусинками глаз в него. Драко сжал правую руку в кулак. Он не моргал, сухой взгляд уперся в змею.

— Хорошо, мальчик. — наконец продолжил Лорд задорно. — Только второй раз ты туда не поедешь, а то я вижу слишком много отвлечений.

Драко напрягся. Что змееед имел ввиду?

— Мой Лорд, я не…

— Поедет мистер Нотт. — просто ответил Волдеморт. — Ты будешь полезнее рядом с отцом.

Губы Драко исказила судорога бешенства, он побледнел, но кивнул. Поклонившись, он присел.

— Благодарю Вас, мой Лорд.

Тео почувствовал, что сердце екнуло. Так ли он был прав, говоря, что ему не нравится режим Темного Лорда? Змея ревности уступила место новому чувству: его залило вдохновением. Благодарностью, справедливостью. Хер тебе, Драко.

Он вскочил с места, чуть не опрокинув стул, зацепившись за его черные деревянные ножки.

— Мистер Нотт, Грейнджер должна быть здесь завтра. Впереди предстоит укрепление наших идей в мире, борьба с врагами. Нам нужно знать, с нами ли она или против нас. Семейству не удастся отсидеться как в прошлый раз, мы начнем с дочери. — пальцы Лорда застучали по лакированной поверхности длинного стола. — Не провалите задание, как ваш предшественник, Теодор.

Да. Мерлин, да! Тысячи миллионов раз да! Это было сродни чувству, которое испытывали древние вожди, отпивающие вино из черепов поверженных врагов.

Тео захлестнула благодарность. Он был оценен.

Его оценили!

— Благодарю, Мой Лорд! Сейчас же отправляюсь. — он вышел из-за стола, кланяясь и оставляя рядом с пустым сидением Рейгана второе место. — Благодарю, Мой Лорд.

Он бросился к двери, практически переходя на бег. Стук его сапог разлетался по зале, оседая в камине. До него доносились размеренные слова Масильбера, продолжающего зачитывать список, но Тео не мог отказать себе в удовольствие обернуться на Драко, когда открывал дверь.

Он смотрел низко в стол и губы его были плотно сжаты. На ухо Драко что-то быстро шептал Люциус.

***

— Моргана явилась народу?

Гермиона сжала губы и одернула рыжий вязаный свитер, присаживаясь напротив деда, одетого во фрак. Он соблюдал этикет даже за завтраком.

— Я просто устала сидеть в одиночестве и без еды. — сердито ответила она, накладывая к себе в тарелку тосты и джем. Старый Грейнджер усмехнулся себе в усы.

— По вашим щечкам, мисс, ровно как и по поведению вашей няньки, явно не скажешь, что вы изголодались.

Гермиона подняла глаза и рассерженно кинула масло обратно в хрустальную масленку.

— Ах вот так! — она сделала попытку подняться, когда руки Джин поймали ее локоть.

— Садись, Гермиона, мы по тебе скучали. — ее голубые глаза улыбнулись. — Дедушка просто шутит.

Гермиона присела и вернула масло и джем обратно к себе на тарелку. Венделл кивнул ей и завтрак продолжился. Дед был явно доволен ее возвращением, потому что чувствовал себя на стороне выигрышной, пусть и в споре, который так и не разрешился. Он пил крепкий кофе, в который положил не менее семи кусков сахара.

Гермиона, насупившись, жевала тост. За окном бушевала весна, расцветая свежими красками повсюду. Из распахнутых окон виднелись море и зеленые выгоны с овцами. Ей до смерти хотелось гулять. После визита Мал… Драко Гермиона поняла, что не сможет сидеть больше в душном плену комнаты.

— По моим подсчетам Темный Лорд со дня на день уничтожит остатки сопротивляющихся очагов в Шотландии и сможет выйти на Ирландский остров. — довольно сообщил дед, откладывая полосу газетной сводки. Его большой нос расплылся в радостной эмоции.

Гермиона скривилась.

— Тебя совсем не смущает, что остатки сопротивления — это буквально мои друзья! — она возмущено посмотрела на него.

Венделл глубоко вздохнул и сжал виски руками.

— Прошу вас, отец! Гермиона! Прекратите этот спор, вы не измените позиций друг друга, но испортите нам завтрак.

— Это лицемерная позиция, папа! — воскликнула Гермиона. Венделл покачал головой в немом негодовании и посмотрел на них с мольбой.

— Прошу вас. Никакой. Политики. За столом. — он ударил рукой по скатерти. — Пока я еще хозяин этого дома, поэтому могу просить о чем-то. Точнее не просить, а устанавливать правила.

Старик шаловливо взглянул на него и продолжил изучение газеты. Гермиона снова насупилась. Ее растрепанные кудряшки делали ее похожей на одуванчика.

— Гермиона, как ты провела время? — спокойно спросил Венделл, следя за домовиком, подливающим кофе его жене.

Гермиона пожала плечами, стараясь выглядеть как можно более равнодушной. Но сердце билось как пойманный вампир.

— Прекрасно провела… я читала.

Отец улыбнулся.

— Я могу выписать тебе издание о Гоблинской Столетней Войне, обещал же. — его лицо мягко развернулось к дочери. Гермиона, откусившая большую часть тоста, поспешно закивала.

Завтрак дальше проходил довольно миролюбиво, и Гермиона уже собиралась отпроситься гулять, когда дверь ударилась, сотрясаясь витражным стеклами, и на пороге возник трясущийся Уилли. Его уши дрожали словно принадлежали африканскому слону.

— Хозяин. — срывающимся дробящимся голосом проговорил Уилли. — Там. Там Пожиратель Смерти!

Идиллия хрустнула, надрываясь лебединой песней. На губах деда Грейнджера промелькнула какая-то удовлетворенная радость, а Грейнджеры мгновенно поднялись со своих мест.

Венделл прислонил напряженную ладонь ко лбу. Его миролюбивый облик изменился в мгновение.

— Джин, идите с Гермионой, мы с отцом останемся.

— Папа, но… — Гермиона сделала попытку остановиться, увлекаемая матерью ко второму выходу.

— Гермиона, иди! — Венделл повысил голос и дал знак эльфам продолжить уборку. Она не стала сопротивляться.

***

Они оказались в розовой гостиной. Маленькой вспомогательной комнате с великолепным освещением и мебелированием. Комнату использовали как будуар для дам, когда в поместье происходили приемы.

— Мама, они хотят сделать папу Пожирателем Смерти? — Гермиона остановилась, покусывая губы. Ее руки чуть-чуть подрагивали.

Джин спокойно поправила волосы, печально улыбнувшись дочери.

— Гермиона, об этом знает только человек, который к нам приехал. — тонкий рот Джин чуть дрогнул, опускаясь вниз. — Я не имею ответа на твой вопрос, но мы с папой не поддерживаем и не можем поддерживать происходящее. Ты знаешь это.

Гермиона кивнула. Джин перевела взгляд на окно, а потом осторожно присела в кресло.

— Мы приняли решение о переезде. Я не знаю, как ты отнесешься к этому, но ты должна поехать с нами хотя бы из-за соображений безопасности.

Гермиона почувствовала, что внутри как-будто что-то оборвалось. Вчера она получила письмо от Драко, который писал ей о казни трех чистокровных волшебников из-за каких-то доносов, и о Джинни, которая смело ворвалась на это судилище. Она понимала, что мать права, но когда в голове рождались мысли о том, что она не увидится с Драко очень долго, сердце начинало болезненно ныть.

— Да, наверное, вы правы. — слова эти дались ей с большим трудом, как-будто она переступала через себя. — Мама, я никогда не выйду замуж за Теодора, ты же знаешь это.

Джин мягко улыбнулась и кивнула.

— Почему он вызывает у тебя такое отторжение?

Гермиона нахмурилась. Промеж бровей появился сильный залом.

— Я не знаю, ма. Но мне просто неприятно о нем думать на уровне подсознания.

— Проклятье какое-то. — Джин посмотрела на дочь с материнской нежной насмешкой.

— Нет! Это мои чувства. — Гермиону почему-то обидело предположение, что ее любовью и ненавистью возможно манипулировать со стороны.

— Хорошо, Гермиона, я не принуждаю тебя к этому. Хотя, должна признаться, что сначала рассматривала такой вариант. — Гермиона закатила глаза.

— Он отвратителен. — ее губы дернулись с недовольством. — Куда мы едем?

Джин поднялась и подошла к окну. Свежий морской воздух соленым ветром бил в лицо.