Рычащий в трубку человек не был страшным. Ну да, он немного пугал громкостью и зашкаливающей агрессией по отношению к “ Уважаемому Сане и его криворукой команде победителей”, но в целом ужасным не был.

Мужчина за тридцать. Темноволосый, во время разговора он нет— нет, да и взъерошивал густую чёлку пятернёй. В полумраке кабинета я с трудом могла его разглядеть, но мне его лицо как-то сразу показалось приятным.

Я вообще не сильна на первые впечатления. Красавчик может мне показаться посредственным, а уродец— приятным, отчего довольно трудно потом делиться с кем-то личным впечатлением о человеке. Тут я однозначно и уверенно, сказала бы что он невероятно хорош собой, но барышня я, более чем, впечатлительная, так что сразу же списала всё на магию полумрака. Магнетизм директорского голоса. Мощную силу жестов…

Пока он не поднял на меня глаза.

Синие, даже с такого расстояния это было понятно. А ещё очень— очень живые, про такие говорят, что они никогда не лгут. И могут утопить своей глубиной.

Он смотрел на меня пристально: я могла поклясться, что уголки его губ чуть поднимаются в мимолётной улыбке, но потом он снова начал ругаться, и я осознала, что это была игра воображения.

Такие суровые боссы не улыбаются!

Пока разглядывала, он продолжал:

– Сань, я отдал тебе всю мелочевку от и до! И отдал тебе процент за неё!– каждая фраза звучала громко и чётко, как удар молота по наковальне.– Я скинул этот вопрос целиком, в надежде, что больше не буду отвлекаться на решение таких задач, как оклейка тестовых, мать их, машин. И надеюсь, что ты будешь отвечать за эти вопросы! Сам!– припечатал категорично.– Это ПРОСТАЯ задача. Рядовая! И очень мало отношения имеющая к рекламе. Мне проще избавиться от этих заказов вообще, а соответственно и от всей твоей команды, чем забивать ими голову…– он помолчал немного, выслушивая Саню, а потом ровно бросил:– Разберусь,– и прервал разговор.

Я уже хватанула воздуха, чтобы представиться, как он выставил вперёд руку, мол, ещё минутку. Я покорно кивнула. Мужчина набрал другой номер. Замер в ожидании ответа, снова возвращаясь ко мне взглядом. Он будто чего-то от меня ждал. В нём читалось задумчивое ожидание и молчаливый интерес. Это было странно и пугающе волнительно. На секунду показалось, что вот сейчас он уберёт телефон и обратится ко мне, вместо разговора с новым собеседником. А потом ему ответили и он… тут же отвернулся, словно между нами не было зрительного контакта.

Всего секунда! А я растерялась так, точно меня засыпали вопросами на самом сложном выпускном экзамене. И эту секунду я не знала что делать: бояться или гордиться таким вниманием, а теперь снова оказалась в одиночестве без пронзительного взгляда умных, очень внимательных, синих глаз.

Я не на шутку испугалась, что суровый босс, Роман Игоревич, станет опять кричать, срывая злость на мне!. Я очень не любила попадать под горячую руку. Всегда становилось обидно за такие ситуации.

 Пока мой— возможно— будущий— босс беседовал, я осмотрелась по сторонам. Являясь совершеннейшим визуалом, всегда отмечала каждую мелочь. Порой ещё с человеком не говорила, а уже, как Шерлок, дедуктивным методом вычисляла, хотя скорее, напридумывала про него всякого. Знакомство с Романом Игоревичем началось с приятного открытия: у нас с ним много общего по части организации рабочего пространства. Всё на своих местах, стол идеально… пуст. Ну ненавижу я пылесборники. Нефункционально, глупо, вечно грозит превратиться в бардак. Кажется, Роман Игоревич тоже сторонник чистоты и порядка: на столе только телефон для внутренней связи, ультра-тонкий закрытый ноутбук и коврик для мыши, а вот сама мышь отсутствует. Никаких стикеров, никаких “органайзеров” для ручек— карандашей. Прелесть! Точная копия моего рабочего стола— мечты.

 Я окинула взглядом весь кабинет. Панорамные окна, безо всяких шторок— жалюзи и прочей ерунды. Единственное настенное украшение— огромное зеркало, встроенное в стену без всяких рам. Вообще стиль его кабинета можно было одним словом назвать “без всяких”. Ни стеллажей, ни полочек, ни ковриков, ни цветов в кадках а— ля “домашний уют”. Никогда не понимала этих псевдо— домашних изысков на рабочем месте. Может кто-то и сказал бы, что кабинет безлик и холоден, а мне тут было нереально комфортно, как дома.

 Интерьером нашей с Максом квартиры я не занималась— не позволили, потому жила в музее современного искусства, и на уборку тратила по итогу пол дня. Зачем? Кому это нужно? А вот тут и убираться нечего. Пол протёр, стол протёр, зеркало помыл и готово! Идеально. Взгляд зацепился только за переполненную мусорную корзину со смятыми бумагами, будто совсем недавно кто-то в неё прицельно швырялся, да ещё, пожалуй, я бы с освещением поработала.

 Беседа Романа Игоревича, кажется, шла к завершению…

– Да,– пауза.– Нет,– пауза.– Да,– пауза.– Да,– пауза.– Да. Понимаю,– пауза.– Нет,– пауза.– Конечно,– пауза.– До завтра,– пауза.– Надеюсь,– пауза.– И мне.

 Ответы были короткими, чёткими, как выстрелы. Я немного расслабилась, ну хоть с криками покончено.

– Здравствуйте,– поздоровалась наконец, когда мужчина отложил мобильный на стол и откинулся в кресле, устало прикрыв глаза. Он не ответил, и я с чистой совестью продолжила:– Напряженненько у вас тут…– наверное болтала лишнего, но молчание напрягало, мне было неуютно.

– Именно,– неожиданно активно ответил мужчина. Встал с кресла и подошёл к панорамному окну, из которого открывался потрясающий вид на вечерний город, всё больше утопающий в огнях.

 Со стороны показалось, что он просто собрал в себе последние капли энергии и теперь работал на них. Вид был усталый, вымотанный морально, будто весь день на его голову только и делают, что сыплются проблемы. Несколько секунд молчаливо смотрел в окно, а потом повернулся:

– Как тебя зовут?

– Кристина…– бодро начала.

– Кристина,– вторил глухо, не дав договорить фамилию,– тебе чего— нибудь налить?– кивнул на мини— бар, который оказался встроенным в шкаф в углу кабинета.

– Нет, спасибо,– немного ошарашенно мотнула головой я.

– А я выпью,– несмотря на вымотанный вид, двигался легко и энергично. Клацнул бокал, мой— возможно— будущий— босс откупорил начатую бутылку дорого коньяка, если верить брендовой этикетке. Я точно завороженная следила за его манипуляциями, туго соображая, как должна себя вести на собеседовании в подобной ситуации. Жидкость тем временем с гулким плеском наполняла снифтер. А я продолжала молча наблюдать за суровым боссом, а он неспешно налив коньяка, так же неторопливо сделал глоток.

– Главное уметь правильно распределять физическую и эмоциональную нагрузку и грамотно выпускать пар…– осмелела я.

Коньяк в руке будущего работодателя, как-то вмиг разрядил обстановку до “относительно неформально” и я решила, что собеседование будет проходить чуть дружественнее, чем я рассчитывала. И это к лучшему!

– Да, Выпустить пар— то, что нужно…

– Медитации?– робко уточнила я, будто страшилась нарушить магию странного собеседования.

– Как вариант,– усмехнулся он с таким видом, будто мы оба знаем, что это значит.

 Дверь скрипнула и в кабинет просунулась мужская голова.

– Пр— простите Роман Игоревич, у нас тут пр…

Я стояла совсем близко к заглянувшему и еле удержалась, чтобы не вытолкать его обратно в холл. И без того долго ждала, чтобы мне уделили внимание. Волновалась. Дождалась. Вроде только контакт налаживать начала. Чего не хватало, чтобы посторонний человек оборвал столь важную для меня и моего взрослого будущего встречу!

Измученный вид сурового Игоревича меня немного напрягал, а работу получить очень уж хотелось. Тем более, мы вроде как “интимную” обстановку устроили. Тет— а— тет! И сам босс предлагал выпить. Меня это почти обязывало встать на защиту несчастного босса, кому не давали завершить рабочий день на той ноте, на которой он желал!

Но тут “мужская голова” обратила на меня внимание, и посмотрела как на пустое место. Пустое, но красивое место!