— Что не так? — Тэхён мгновенно переключается на деловой тон. Он выпрямляет спину, стараясь сидеть как можно ровнее, поджимает губы и те превращаются в тонкую напряжённую линию. Он готов к конструктивной критике, в отличие от Чимина, который меньше всего сейчас хочет давать обратную связь и указывать на недостатки в отчёте друга.
— Давай потом, — выдыхает он немного жалобно и поднимает на Тэхёна уставший просящий взгляд. Чимину так надоело чувствовать себя разбитым, а мир вокруг ещё сильнее давит на него, подобно двум стенам, которые неотвратимо надвигаются друг на друга. Он словно попал в ловушку из собственных страхов и переживаний. Ему не откуда брать уверенность, когда дело касается любви. Чимин думал, что Юнги поможет ему преодолеть эту скованность, но, как верно говорят, нельзя вступать в отношения, не проработав перед этим свои травмы. Они только лишь сильнее заставят эти травмы обнажиться. Внутренним демонам нет дела до романтики.
— Чимин, — с особой интонацией окликает его Тэхён, и Чимин кивает, кажется, понимая. Он снова загоняется.
— Тебе следует поговорить с Юнги. Уверен, он уже сотню раз пожалел о случившемся между вами. И я без проблем уступлю ему место. Прости за отчёт, должно быть я отправил тебе старую версию, которую не вычитывал Чонгук, — добавляет Тэхён и тепло, понимающе улыбается. Пусть они и одногодки, но Тэхён сейчас выглядит более зрелым, у него всегда найдётся дельный совет, и Чимину кажется, что он общается с заботливым старшим братом, которого у него никогда не было, но которого он смог обрести в лице своего друга.
— Я не собираюсь лишать тебя этой поездки, тем более что ты действительно её заслужил, — проговаривает Чимин. — А нам с Юнги полезно будет пожить в разных номерах, — подытоживает он.
Чимин чувствует, как головная боль постепенно начинает отступать. Он принял решение и наконец может перестать терзать себя мыслями «а, вдруг нужно было по-другому…» Даже на душе становится чуть легче. Он не злится на Юнги и не обижается, простил его ещё вчера, но быстро идти на попятную не хочет. Им нужно определиться с границами и многое обсудить, иначе они так и будут ссориться по каждому мелкому поводу, измотают друг друга и ни к чему дельному в итоге не придут. Юнги нравится Чимину слишком сильно, и он готов вложиться в их отношения.
— Уверен, что не пытаешься просто проучить его? — уточняет скептически настроенный Тэхён. В парах иногда такое случается: вместо того, чтобы решить проблему путём разговора, люди начинают сторониться друг друга и идти на разные ухищрения, чтобы заставить своего партнёра ревновать и, таким образом, отомстить за причинённую обиду.
— Уверен. Мы с ним обязательно поговорим, но попозже. А сейчас нас ждёт работа, — с новым приливом сил Чимин открывает принесённую Тэхёном папку. Тэхён ещё с минуту наблюдает за непривычно бодрым начальником, и прежде, чем начать пояснять информацию из отчётов, цокает раздражённо, но вслух ничего не говорит. Что ж, дела и в самом деле не ждут.
🖇Неделя до поездки на остров пролетает как в тумане.
Юнги погружается в работу, оставляя в какой-то момент все попытки связаться с Чимином. Тот отвечает исключительно по рабочим вопросам, не выходя из роли обычного коллеги. На предложения вместе выпить кофе не соглашается, проводить домой не позволяет, ссылаясь на чрезмерную занятость. Он не отталкивает, но и к себе не подпускает, держит на расстоянии, ясно давая понять, что до конца не простил и ожидает от Юнги более решительных действий. А что, в самом деле, Юнги может предложить? Съехаться? Позвать под венец? На глазах у всего коллектива признаться в своих чувствах? Последнее пугает Юнги сильнее всего. Стоит ему только представить эту картину, как в голову лезут самые отвратительные сценарии дальнейшего развития событий. В конце Чимин его обязательно оставляет, даря напоследок лишь кривую усмешку. Иногда Юнги кажется, что всё происходящее с ним похоже на сюжет малобюджетного нуара, который может привлечь внимание только самых отчаянных зрителей. Но Мин ведь не какой-то замкнутый депрессивный мизантроп, он умеет получать удовольствие от жизни. Да, социальный интеллект не его сильная сторона, но в остальном-то он справляется? Почему же тогда Чимин продолжает изводить его молчанием?
Все свои переживания он, вполне ожидаемо, вываливает на Намджуна и Лиён, которые наперебой заявляют ему, что ничего страшного не случилось, и Чимину просто нужно время. Они не расстались, чувства не прошли, их отношения не закончились, только вот поверить в это становится с каждым днём все сложнее. Особенно, в преддверии праздников и приближающейся поездки. Юнги ведь тоже умеет себя накручивать, с его тараканами вообще мало кто может сравниться, а теперь в его драматическом оркестре появился новый инструмент, надрывно оплакивающий воспоминания о Пак Чимине и его очаровательной улыбке, которая теперь ярко светит кому угодно, но только не Мин Юнги.
Как бы Юнги ни хотел отрицать один довольно очевидный факт, но эта поездка на остров, скорее всего, его последний шанс выстроить с Чимином хоть какой-то диалог. С одной стороны, он надеется на то, что Чимин на отдыхе расслабится, уберёт колючки и позволит себя хотя бы обнять. Юнги никогда не предполагал, что так сильно будет скучать по чьим-либо объятиям, но вот он, мужчина средних лет, по-глупому страдает, когда Чимина нет рядом с ним больше нескольких суток. С другой — Юнги рассчитывает на то, что его собственные страхи вдали от дома поутихнут, и он готов будет во всеуслышание заявить, что они с Чимином пара. Тем более, вне рабочей обстановки сделать это будет проще. Не то чтобы он считал, что отношения обязательно надо как-то афишировать и выпячивать, но ради Чимина, вроде бы, уже готов пойти на этот шаг. Поймав себя на этой простой и немного отрезвляющей мысли, Юнги понимает, что впервые за всю свою сознательную жизнь любит другого человека так искренне, так сильно, что дыхание перехватывает. А когда-то его считали бесчувственным пнём. Ох, как они ошибались.
В назначенный день небольшая часть их коллектива отправляется в аэропорт Кимпхо, откуда запланирован утренний рейс до острова Чеджу. Трансфер до аэропорта организовывать специально не стали, потому что на метро или на такси каждому добираться было сподручнее, чем тащиться от офиса, расположенного в районе Йонсангу. Ченг лично пересчитывает всех поголовно, как детей перед отъездом в лагерь, и что-то отмечает на планшете. Юнги не успевает толком рассмотреть, что же там написано, прежде чем экран гаснет, но он уверен — там список со множеством колонок. Тяга к системности заложена у Пэн Ченг в крови, и Юнги ей по-доброму завидует. Он сам обычно слишком ленится, чтобы вести такое большое количество таблиц.
На входе у них проверяют температуру и сертификаты о вакцинации, досматривают вещи и только после этого позволяют пройти к следующей инстанции. Юнги идёт самым последним. В аэропорту как всегда шумно, несмотря на то что многие международные рейсы были отменены. Юнги сегодня ужасно не выспался и предпочёл бы всей этой суете уютную тёплую постель, желательно, конечно, с Чимином под боком. Он нервничает перед поездкой, как когда-то перед первым большим путешествием без родителей, прокручивая в голове сценарий разговора с Чимином. Юнги не знает, достанутся ли им места в самолёте рядом, или ему всё-таки придётся отлавливать момент, чтобы вывести Чимина на диалог уже по прилёту, но он надеется на благосклонность судьбы.
— По приезде нас встретит автобус, — инструктирует Ченг. Юнги слушает её вполуха, затуманенным взглядом скользя по рядам квадратных окон, расположенных под потолком. С виду и не скажешь, что этот аэропорт — старейший в стране. Рядом с ним стоит Намджун, который, заметив, что Юнги витает в облаках, ощутимо пихает его в бок. Юнги раздражённо шипит и зло смотрит на друга, а тот лишь кивает на Ченг — мол, не отвлекайся, послушай. Но стоит Юнги прислушаться к её речи, как Пэн замолкает и после небольшой паузы просит всех проследовать к стойкам регистрации; до вылета остаётся около сорока минут, и вот-вот объявят посадку.
