Существование различных типов языков – корневых, агглютинативных, флективных – Вундт объяснял ступенями психологического развития народов, параллельного с развитием сознания отдельного человека. Речь детей, представляющая собой набор слов, не соединенных флексиями, по его мнению, соответствует корневым языкам. Сознание ребенка характеризуется цельностью восприятия мира.

В современной психологии стиль обсуждений семантической темы существенно переменился, стал более доказательным и фактичным, хотя теоретический анализ (вместо фактических данных) по-прежнему занимает в них значительное место.

При обращении к психологической стороне языка удобно использовать исходно широкий и нестрогий термин семантика речи, или вербальная семантика. Психологи уже приняли его в связи с развитием темы психосемантика (Артемьева, 1999; Петренко, 2010; и др.), и он стал привычным для обозначения содержательно-психологических выражений общего характера, чему не помешало его заимствование из других научных областей. При определении содержания данного термина используются считающиеся в общем смысле синонимичными термины единого смыслового поля: мысль, значение, смысл, понимание, сознание, психологическое содержание речи.

Обратим внимание на то, что последний из перечисленных терминов требует специального разъяснения. Содержанием речи человека может быть, в принципе, любое явление действительности: жизненные случаи, исторические события, литературные произведения, экономика, физические и химические процессы, технические устройства – все, что может явиться предметом обдумывания. Описываемые в форме речевых текстов явления, относящиеся к окружающей действительности, составляют предмет различных наук и текстов и могут вовсе не иметь отношения к психологии. В круг же явлений, относящихся к психологическому содержанию речи, входят вопросы: как в психике человека образуется имя, значение слова; каким образом слово «выбирается» для его использования, соответствуя мысли говорящего; каким путем младенец научается осмысленной речи, как развивается его осмысленность и многое другое. Интуитивно мы ощущаем, что используемые термины обращены к одной общей области. Однако полной ясности в их употреблении не достигается.

С нашей точки зрения, корень осмысленности (да и самого слова смысл) состоит в том, что устанавливается соответствие между некоторым сигналом и определенным явлением действительности. Например, совсем еще маленький ребенок понимает, что выпавший из руки предмет должен упасть на определенное место внизу. Аналогичным образом для ребенка до годовалого возраста слово «сыр» имеет отношение к определенному виду еды на столе. В этом процессе осмысливание состоит в установлении соответствия между внутренним образом у субъекта и определенными свойствами обозначаемого объекта. Вспомним при этом, что и в древней науке соотношение слова и его значения в жизни исходно рассматривалось как семантическое явление. По-видимому, это соотношение составляет коренное свойство осмысливания.

При разработке темы вербальной семантики заманчивы исследования раннего речевого онтогенеза, где процессы семантического плана находят относительно более простые, а потому и более ясные, проявления.

Лингвистика и психология занимаются исследованием разных сфер проявления вербальной способности человека. Однако границы между этими науками нередко оказываются недостаточно четкими.

Располагая обширным полем исследованного материала, лингвистика в известные периоды своего существования старательно отгораживалась от психологических подходов. Они воспринимались ею как чуждые и недостаточно объективные. Тем не менее, в ее истории не раз возникали психологически ориентированные направления, а отдельные весьма авторитетные ее представители склонялись к суждениям психологического характера.

Тенденция к размежеванию психологии и лингвистики нашла своих сторонников и в психологии. В начале ХХ в. приобрел популярность тезис, согласно которому предметом исследования в психологии является речь, но не язык. Основанием этого тезиса явилось, как мы уже отмечали выше, влияние суждений авторитетного лингвиста Ф. де Соссюра, согласно которому речь – это явление индивидуальное, организуемое в соответствии с психологическими закономерностями. В отличие от этого язык социален: он создается социумом и обслуживает его. Поэтому язык является предметом лингвистики. Этот тезис, будучи некоторое время популярным в психологии, стал со временем терять своих сторонников. Пришло осознание того, что язык не в меньшей степени, чем речь, является психологическим феноменом: речевые процессы протекают с участием языковых структур, сформированных в психике говорящего индивида, их нельзя отделить друг от друга. Вспомним также, что в классических психологических работах (например, В. Вундта) термины речь и язык употреблялись как синонимичные.

Так какими же на сегодняшний день представляются взаимоотношения психологии и лингвистики в исследовании речи и языка?

Существует точка зрения, что эти науки имеют общий объект исследования, но предмет их различен. Это значит, что в обеих науках процесс научной абстракции протекает по-разному, тогда различными оказываются и системы их абстрактных объектов, или логических моделей (Леонтьев, 1999, с. 6–8). Если это и так, то важно понять: существует ли взаимная польза от встречи этих наук, могут ли они, в принципе, дополнять друг друга? Представляется обоснованным положительный ответ на этот вопрос.

Дело в том, что психология, занимаясь природой вербальной способности, нуждается в систематическом и квалифицированном описании фактов ее проявления. Эти знания находятся в руках лингвистов. Например, психолог, изучающий ход формирования фонемной системы языка маленького ребенка, должен опираться хотя бы в минимальной степени на данные фонологии (раздела лингвистики). Ему необходимы ответы на вопросы: что такое фонема, как выявляются различия фонем, как они описываются в их отношении к месту их образования в артикуляторной системе ребенка, как фиксируются противопоставления фонем, каковы фонологические различия разных языков? Такого рода данные позволяют психологу проследить и осмыслить становление фонемного строя языка ребенка, развитие его рецептивной и артикуляторной способностей. Примером такого рода психологической работы может служить исследование В. И. Бельтюкова, где изучался онтогенез фонемного строя языка (Бельтюков, 1988).

Если психолог занимается исследованием становления грамматики в детском языке, то ему необходимы лингвистические данные о морфологическом строении слова (желательно в разных языках), о выделенных лингвистами классах слов, грамматических категориях. При наличии такого рода данных психолог может понять, в поле каких явлений он работает и насколько общими являются получаемые им результаты. Это было важно и для нашего исследования детского словотворчества (Ушакова, 1979, 2011).

Таким образом, можно видеть, что лингвистика дает психологическим исследованиям широкий кругозор, предоставляя им базу для описания языковых и речевых феноменов различных национальных языков, их системной организации и проявления, закономерностей развития и изменений.

Психологические данные, со своей стороны, могут быть полезны лингвистической теории в плане придания ей естественнонаучной и социальной ориентированности. Явления языка и речи рассматриваются в психологии в контексте природных и социальных условий жизни человека, учитываются мозговые механизмы вербальных проявлений. Тем самым результаты, которые получит в своем исследовании психолог, будут существенно важны для лингвистически ориентированного ученого, в чьи интересы входит глубинное познание вербальной способности.