Центр восстановительной медицины и исследования мозга имени Пржевальского. Южный централ. Владиленовский городской агломерат.

— Итак, коллега. Вам предстоит работать на пятом этаже. — Вещал пожилой доктор в потёртом халате, вероятно, ровеснике своего хозяина.

— Столовая находится в административном корпусе. Обед с 13:20 до 14:30, прошу не опаздывать. — Доктор двигался на удивление тихо, практически бесшумно, не смотря на то, что дорожки Центра, именно так его называют местные, посыпаны мелким гравием.

— Корпус слева — женский. Настоятельно не рекомендую туда ходить. Можете не вернуться. — Старик нервно хохотнул собственной шутке и снова посерьёзнел. На стене указанного корпуса висел здоровенный плакат из нескольких простыней, на котором чем-то бурым был изображён перечеркнутый член.

— Напомню вам, этажи с десятого и выше, а так же с минус второго и ниже, посещать категорически запрещено. Тут в кармане халата заиграла задорная мелодия и приятный женский голос запел — У губ твоих конфетных, конфетный вкус… Дальше послушать не удалось, телефон был оперативно изъят и приложен к уху.

— Да. Так точно! Никак нет! Есть! — Старик убрал телефон обратно, испуганно осмотрелся и рванул через кусты.

полчаса назад

безымянный кабинет на одном из верхних этажей

— Александр Иванович, как Это понимать? Я вас спрашиваю. Мне Это, в отчёте отправлять? Вы понимаете, что с нами будет? — Хозяин кабинета, мужчина в дорогом костюме, с дорогой причёской, и пахнувший не менее дорогим одеколоном, яростно тряс листом бумаги перед изможденным лицом сотрудника заведения. Худого, сутулого человека, неопределенного возраста и пола. Последний было трудно установить из-за мешковатого халата и длинных, засаленных волос, торчащих «сосульками» под произвольными углами.

— Но. Эксперимент… — Александр Иванович замялся.

— Что, Эксперимент?! — Всё сильнее злился обладатель пиджака.

— Его результаты могут…

— Могут быть засунуты в жопу! — Не выдержал мужчина, а исследователь густо покраснел.

— Бл..ь. Вы там совсем ох. и в своём отделе?

— Мы случайно Пал Игнатич. Света оступилась и… вот.

— Дол. ы! Уволю всех к чертям! Да я вас… — Крики было слышно даже в коридоре, не смотря на отличную звукоизоляцию. Хоть рок концерт устраивайте — уверял подрядчик.

пятый этаж

точное время не известно

По коридору разносился грохот катящейся каталки, постукивавшей колёсами на стыках крупных напольных плиток. Толкающий её санитар был беспечен и насвистывал простенькую мелодию. Улыбка блуждала по его гладко выбритому лицу, лысина задорно блестела в свете потолочных ламп. Внезапно, булки мужчины непроизвольно сжались, а сам он, затравленно, огляделся. Палата номер шесть — гласила надпись на двери, возле которой замерла тележка.

Санитар попытался сделать шаг дальше, но внезапный скрип двери сковал его ужасом. В палате не горел свет. Тёмная щель медленно расширялась. А лысина сотрудника засияла ещё ярче, от выступившего пота. Вселенский ужас, выражали глаза мужчины, волосы на ногах стремительно поседели а мурашки забегали по телу такими табунами, что зашевелился халат. Наконец в дверном проёме проступила худая фигура в смирительной рубашке. Свет из коридора, будто нехотя, осветил его фигуру и нижнюю половину лица, на которой немедленно расплылась улыбка.

— Вы на процедуры? — Вежливо спросил пациент.

— Аааа! Оно живое! — Бедняга санитар стремительно убежал. Каталка, зацепившись за полу халата, умчалась следом. Лишь одинокая «утка» осталась на бежевой поверхности пола сиротливо прикрывая следы подошвы, стёртой от слишком быстрого старта.

— Низко полетел. К дождю. Прокомментировал пациент и дверь в палату тихо закрылась.

Тишина окутала коридор. Но её вновь бесцеремонно нарушила пожилая санитарка с шваброй и ведром. Её, практически звериное, чутьё на грязь, и скорость появления при возникновении оной, граничили между волшебством и абсурдом.

— Тьфу, опять? Ну хоть не насра… Да ё… твою мать! На лестнице обгадился!

***

Тук, тук.

— Ей вы. Да, вы. Читающие этот текст. Пока этот пейсатель, ушёл, позвольте преставиться: Аркадий Аркадиевич Сухой. Прям как конструктор самолётов. Но не конструктор. Электрик я. — Высокий блондин с короткой стрижкой рассеянно почесал макушку.

— Работаю в нашем НИИ имени не помню кого уже… Сокращённо — в Дурке. Её так почти все местные называют. Хотя от некоторых обитателей слышал про какого-то автора тудой, но эти совсем от реальности оторваны. Всё про бояр с царями, да колдунами бормочут. Пушкина перечитали, что-ли. Петра Алексеевича, который. Знатный сказочник был.

— Так отвлёкся я что-то. Мне тридцать семь лет. Образован и почти обучен в техникуме, по понятно какой специальности. Разведён. Детей не нарожал. Или не народил. Нету их у меня в общем.

— И ещё один фактик, я Геймер. Запойный. Просто жить без этого не могу.

Блондин неожиданно за озирался.

— Блин, срисовали нас. Тикайте хлопцы, айл би бэк…

ВНИМАНИЕ

КРИТИЧЕСКИЙ СБОЙ СИМУЛЯЦИИ

ОШИБКА ¿356}98]097

РЕСТАРТ ЧЕРЕЗ…

3

2

1

ОШИБКА ПЕРЕЗАГРУЗКИ

ПОИСК РЕШЕНИЯ

…

ВВЕСТИ ПРОТОКОЛ 200

ЛИКВИДАЦИЯ СИМУЛЯЦИИ: СОГЛАСОВАНО

ЛИКВИДАЦИЯ ПЕРСОНАЛА: СОГЛАСОВАНО

ЛИКВИДАЦИЯ СВИДЕТЕЛЕЙ: ОЖИДАНИЕ…

ОЖИДАНИЕ…

ОЖИДАНИЕ…

ВНИМАНИЕ

ОБНАРУЖЕН КРИТИЧЕСКИЙ КОНФЛИКТ ВСЕЛЕННЫХ

ВЫПОЛНЕНИЕ ПРОТОКОЛА 200 ОТМЕНЕНО

ЗАПУСК ПРОТОКОЛА 300

…

ОТ..СИ У

ТРАКТОРИСТА

С..КА КТО СЛЕШ НЕ ПРОСТАВИЛ?!

День не задался с самого утра. Я собирался ехать на работу. Под звуки непонятной возни этажом выше, двигали что-то тяжёлое, громко топали и ругались, поглотил завтрак и вышел на улицу. Начав напевать ещё в подъезде — раз с подружкою своею пил под вишнями компот, вышел на улицу и с удивлением закончил — оглянуться не успел я, на неё упал дроп-под. Под звон стекла этажами выше, на мою старенькую девятку рухнул рояль… Здоровенный, белый, бл. ь рояль! И отскочил в кусты, возле которых стояла машина.

— А космодесантник? В полном ах… сильно удивлённый спросил я. Следом за роялем прилетел мужик в красной спецовке. Что характерно, молча.

(Если кто не узнал, песенка Саши Кладбище)

От удара об остатки машины, с головы летуна слетели белые стринги, и повисли на чудом уцелевшем боковом зеркале а сам упавший со стоном поднялся на ноги, стряхнул с кучерявых волос осколки стекла и поковылял в подъезд.

— Аврааамчик, ты жив? — донёсся сверху взволнованный женский голос.

— Если жив, иди ко мне, я уже мокренькая. — голос принял игривые нотки, а Авраамчик заковылял быстрее.

— Пи. ц, — сказал Аркадий и подошёл осмотреть груду металла, которая была его автомобилем. Его внимание привлекли стринги. На белоснежной поверхности выделялось что-то чёрное. — Накажите меня, господин. — гласила вышивка.

— Ей, а как же трусы? — крикнул Аркадий вслед уковылявшему мужчине. На что получил ответ сверху.

— Оставь себе, красавчик. Или лучше заходи к наам… — блондин еле увернулся от бутылки шампанского, по счастью пустой, прилетевшей следом за прочими летающими объектами.

— Да ну на. ер. — бормотнул про себя электрик и поспешил на остановку троллейбусов. До начала смены оставался час, а ехать предстояло минут сорок.

Ничем не примечательная поездка продолжилась пробежкой. От остановки до Дурки можно было добраться двумя путями. В обход лесочка, по асфальту, но долго или сквозь лесочек, но быстро. Аркадий посмотрел на небо, (небо посмотрело на Аркадия, искра, буря, безумие), тёмные тучи сгущались над НИИ, намекая на сильный ливень.