– Так я сирота? – прошептала Адель.

– Где же мне искать Элиаса? – разговаривая с самой собой, бубнила дымка.

Она брела по пустому коридору, украшенному цветами в горшках. Интересно, он действительно был таким или так видел только путешествующий дух? Девушка коснулась стены. Белая и шершавая. Не опуская руку, она повернула за угол. С двух сторон находилось несколько дверей, но только одна из них была приоткрыта. Адель подошла к ней. Табличка на деревянной двери гласила о том, что здесь находится архив.

В комнате что-то зашуршало. Звук привлек молодую особу, и она решила заглянуть в щель. К сожалению, ничего кроме шкафов с папками не было видно. Неожиданно там упало что-то тяжелое. Это напугало духа так, что она едва не подпрыгнула.

– Ой. Нужно спрятаться, чтобы тот человек не подумал, что я за ним слежу! – дымка прикрыла голову и спешно стала искать место для укрытия. – Стоп. Я же призрак, мне не нужно бояться людей. Я их даже не вижу! – досадно вздохнув, девушка смело вошла в архив.

Оказавшись в помещении, она стала изучать его.

Огромная комната. В ней множество деревянных шкафов тянулись до самого потолка. Каждая полка была занята папками, бумагами и коробками. Наверху, в ряд висели длинные лампы. Они дарили немного тусклый свет. Здесь сильно пахло пылью и старой бумагой.

Проходя вглубь кабинета, она заметила небольшую коморку в стороне.

Там и находился нарушитель покоя. Элиас стоял около небольшого стола, который был занят почти полностью. Просматривая документы, он периодически смотрел на настенные часы. Кажется, мужчина куда-то торопился. Может быть, хочет избежать встречи с призраком? Или ждет конца рабочего дня?

Она медленно приблизилась к парню. Мужчина так сосредоточился на содержании текста, что не сразу обратил внимание на новоприбывшую. –       Что ты ищешь? – поинтересовалась Адель.

– О, – отозвался Эл, слегка вздрогнув. – Уже нашла меня? Прости, не предупредил, что пойду сюда.

– Ты же не собирался меня бросить? – прищурившись, девушка наклонила голову и пристально стала смотреть на парня.

– По этому поводу можешь не переживать, – он поднял голову. – Я не бросил ни одного призрака, которого мне удалось встретить.

– Сделаем вид, что поверила, – она скрестила руки и стала рассматривать содержимое стола.

Среди всех бумаг, таблиц и прочих документов лежала фотография. Она совсем не вписывалась в интерьер старого кабинета. Адель взяла ее. На ней был изображен молодой человек в костюме. Брюнет с серыми глазами, прямым носом и легкой улыбкой.

– Почему она здесь? – поинтересовалась дымка.

– Это Чарльз Двин. Я нашел для тебя, но потом пришлось зайти в архив и задержаться. Может снимок поможет восстановить память о прошлом.

– Воспоминания, – прошептала Адель, перебирая в голове мысли о своем возможном окружении. – Точно! Пока я искала тебя, вспомнила своих родителей, – улыбнулась девушка.

– Это здорово, – обрадовался парень. – И где мы можем их найти?

Она резко приуныла. Счастье будто испарилось с ее лица. Она пожалела о своих словах. И загрустив, опустила голову.

– Они на кладбище, – с болью в голосе произнесла дымка.

Элиас замер. Он чувствовал, что Адель больно от его слов. Но откуда он мог знать?

– Прости… – проговаривая в полголоса, мужчина отвел взгляд.

– Не извиняйся, ты не знал. Это моя вина. Не понимаю, зачем сказала, если… – она замолкла. – В общем, они не смогут помочь. А насчет фотографии… я ничего не чувствую. Я побуду одна.

Призрак спешно покинул комнату. Внутри у нее бушевало море эмоций. Тоска, досада и гнев. Девушка скучала по родным. Убеждалась в собственной беспомощности. А главное, злилась на абсурдность всей ситуации. Все-таки она не готова смириться с таким состоянием. Если она умерла, то должна быть похоронена. Но что за бред! Призраков не существует. Мертвые не ходят, где им вздумается.

– Я сейчас пойду и докажу, что не умерла. Если у меня нет могилы – значит, это сон, галлюцинация или кома. Что конкретно – пойму потом.

Адель побежала на кладбище. Как ни странно, но расположение этого места она помнила прекрасно. И что самое странное, оно находилось в четырёх кварталах от работы её нового друга. Единственного человека, видевшего её. Такая близость к месту упокоений душ пугала. Город все еще пустовал. Ну и что? Все это просто страшный сон.

Солнце клонилось в закат. Сегодня небесная звезда свою работу в этой части планеты закончила. Напоследок оно одаривало вечно спешащий мир своим золотом.

Адель задыхаясь, бежала, что есть сил. Казалось, она желает перегнать само время. Она будто застряла в кошмаре этого города. В большой простыне, что должна укрывать, но с каждой секундой пугает все больше. В какой стороне выход? Есть ли он вообще? Вдруг эта пелена создана, чтобы задушить ее? Жуткий страх одолевал девушку и отбивал пугающим ритмом в висках. Она не призрак. Но что, если однажды Элиас умрет и оставит ее одну? Нет, она точно не призрак. Что, если Эл просто ее воображение, а она никого не встречала? Да что же за бред? Точно нет! ***

Добежав до окраины города, Адель наконец-то остановилась.

Прислонившись рукой к ближайшему дереву, она нагнулась. Ноги зудели от боли. Легкие будто высушили и скомкали. Хотелось вырвать их из груди и выбросить вон. Горло пересохло. Дышать было очень сложно. Темнело в глазах. Подняв голову, девушка заметила кладбище.

– Добралась, – выдохнула она.

Адель двинулась вперед. Перед ней оказались большие железные ворота. Немного покосившиеся и поржавевшие от старости, они крепились к белым бетонным стенам. Таким же старым и обшарпанным. Поросшие травой тропинки расходились в разные стороны, лабиринтом огибая все могилы. Казалось, этой паутине дорожек нет конца до самого горизонта, отчего в груди зарождалось чувство угнетения от зыбкости бытия.

Теперь ее окружали холодные серые надгробья, деревянные и каменные кресты. Ухоженные и забытые могилы. Завядшие и свежие букеты цветов. Каменные статуи и склепы, давно забытых людей, облюбованные местной шпаной для настенной росписи.

Абсолютная противоположность шумному городу. Здесь никто и никуда не торопится, ни о чем ни мечтает, ничего не желает и все равны. На удивление, в этом месте не было ни одного призрака. Адель обрадовалась тому, что не видит их, значит, она может подтвердить свою физическую составляющую. Девушка быстро начала изучать памятники. Она поняла, что сейчас для нее, возможно, самым правильным будет искать себя по фото. Изучая одно за другим, она не находила себя. На очередной плите не оказалось ее изображения. Шанс возрастал.

Проведя поиски до темноты, взгляд Адель постепенно стал замыливаться. Теперь все надгробья не отличались друг от друга. Будто вселенская матрица дала сбой. Зажглась первая звезда. За ней вторая, третья. Через неопределённый срок их было уже не счесть, но девушка продолжала свои поиски, не отвлекаясь и совершенно не задумываясь о времени.

– И это не я, – измученно произнесла дымка, проходя мимо очередного памятника. – Как я устала.

Среди всей тишины слышалось лишь пение сверчков. Маленькие светлячки с каждой секундой светили все ярче. Казалось, они желают соревноваться с небесными светилами. Девушка обвела кладбище взглядом. Вдруг ею стало обуревать чувство грусти. Здесь в ее окружении были могилы и стариков, и детей. Кто-то из них, живя ожидал своей смерти, а для кого-то она стала неожиданностью. Всех их оплакивали, по ним до сих пор скучают. Заботятся о могилах и приносят цветы. Будет ли такой же человек у Адель? Проведает ли ее Чарльз? Кем он был для нее?

Поток долгих и болезненных мыслей прервали голоса, доносившиеся из дальней части кладбища. Кто-то пел у склепа. Люди? Если их слышно, значит разговоры о призрачной сущности-глупости. Нужно скорее их найти.

Пробираясь сквозь свисающие ветви деревьев и кустарники, она заметила костер. Около него танцевали трое парней и девушка. От активных телодвижений тени причудливо плясали вокруг, на стенах склепа, кустах, деревьях. На шаманах были надеты разорванные серые балахоны. На поясах висели оранжевые ленты с пластиковыми цифрами и буквами. За них были заправлены различные пучки трав. Босые ноги оплетали браслеты. Во всклокоченные волосы вплетены ляссе и перья. В руках бубны и трещотки. Все их действия были хаотичны, похожи на припадки больных людей, но и в них была какая-то завораживающая закономерность. Доверия эти люди не внушали, но были единственной надеждой на мир живых.