– Тебе череп сильно жмёт и на мозги давит?! Я тебя предупреждала, чтобы больше не устраивал с Илвусом пьянок?! – прошипела моя злая супруга ему в лицо,

– Ты чего так возбудилась? Побойся богов, я-то здесь причём? – взвизгнул Донор и с надеждой посмотрел в мою сторону, но я из-за спины вампирши показал ему кулак, чтобы не смел перекладывать вину на меня.

– Слышь ты – портянка вонючая, я тебя сейчас калекой сделаю! – перешла к угрозам Виола.

Надо было спасать своего подчинённого, собутыльника и друга в одном бородатом лице гнома от своей кровожадной супруги.

– Милая! Хорош в ножечки играть! Наш толстяк решил жениться, и мы вчера отмечали это важное событие, – сообщил я Виоле.

Вампирша замерла, усвоила информацию и, отпустив Донора, удивилась: – Да вы гоните!

Ответить я не успел, по лестнице с помятыми рожами спускались Мелотон и Кироний.

– О-о-о-о, ещё два имбецила! – фыркнула Виола.

Кироний схватил кувшин и выпил остатки морса, а Мелотон, сообразив, что ему ничего не досталось, посмотрел на главу безопасности взглядом, в котором пообещал тому страшную месть: увеличение рабочего дня, уменьшение зарплаты, сокращение отпуска до нуля дней и никаких пенсионных выплат.

Но Кироний его проигнорировал, мол, в гостях все равны, и поинтересовался у вампирши: – Виола, у тебя прямо тучи над головой! Что случилось? А кто такой имбецил?

– Имбецил – это слабоумный кретин, который пьянствует с демоном! – грубо ответила она, схватила кувшин и, видимо, пошла за морсом, заодно и прислуге отвесить порцию на орехи.

– Как ты с ней живёшь? – зависнув, глядя вслед ушедшей Виоле, задал риторический вопрос Кироний.

– Женщина всегда права. Она не права, только когда виновата. Но разве она виновата, что всегда права?! – философски ответил я, а император поморщился от головной боли, которая обострилась, когда он попытался понять мою мысль, и я не удержался от подкола: – Мелотон, выглядишь, как будто тебя ребёнок нарисовал! Твоему лицу позавидовал бы любой породистый жеребец, а волосам – стог сена.

– От тебя сквозит сарказмом! И, вообще, сделайтесь потише, башка разламывается! – обиженно вздохнув, парировал император.

Пока мы обменивались любезностями, служанка, наверняка получив выговор, принесла ещё три кувшина морса, а Виола зашла вместе с Тавроном. Мы с ним по-дружески обнялись, так как не виделись уже пол цикла. Столицу я посещал не часто, а он редко наведывался в мой замок. Пора было закачивать этот балаган, так как у меня было ещё очень много запланированных на сегодня дел, и в том числе надо было переоформить одну торговую точку на гнома, и я спросил: – Кироний, вы вчера хотели о чём-то поговорить?

– Да! Кстати, хорошо, что Виола и Таврон тоже здесь, вас это так же касается, – подтвердил он и, присев рядом с гномом, поведал об их с императором интересе к нам: – Уже несколько декад с южной границы империи поступают тревожные вести о том, что орки собирают орду. У нас есть опыт войны с северными варварами, и последний раз это закончилось большой кровью, а южные орки не менее кровожаднее своих северных родичей. Пять дней назад в столицу доставили одного из пленных дикарей. Так вот он твердит одно и то же: скоро придёт кровавый дракон, возглавит орков, и они отомстят за убийство их женщин, детей и, вообще, за все унижение их народа. И, конечно же, они винят во всех бедах империю.

– Дракон? – спросила Виола, удивлённо задрав брови.

Вместо Кирония ответил Мелотон: – У орков есть предание, или легенда, или просто сказка для детей – называйте, как хотите. Весь смысл сводится к тому, что явится кровавый дракон со своим защитником, соберёт под свою длань всех степных орков и поведёт их расу к победам.

– А кто этот защитник? – опередив меня, поинтересовался Таврон.

– Какой-то посланник небес, который потом должен туда вернуться, – пожав плечами, пояснил император.

– А мы-то здесь причём? – задал я логичный вопрос, но уже начал догадываться, какой услышу ответ.

Слово взял Кироний: – Даже если дракон – это миф, то орда дикарей уже не отступит, но, скорее всего, дракон – это иносказательное имя обычного разумного, и если ты не забыл, то в мире двух лун меня тоже звали Великаном. Илвус, мы просим тебя и твоих бойцов отправиться на юг империи и принять участие в защите наших границ. Ты и Валькирия – легенды нашего мира! Одно лишь ваше присутствие поднимет боевой дух солдат до максимальной высоты. Буду с тобой честен: мы ожидаем очень кровавую, но скоротечную войну. Орки, конечно, не смогут собрать армию в пятьсот тысяч, как это сделали гноллы. Но эти варвары – очень опытные войны, каждый из них крупнее и выше любого нашего солдата, при этом они с детства учатся владеть оружием. И я сейчас смягчаю исходящую от них опасность. Биться со здоровенными орками – это не косить щуплых гноллов. Погибнут тысячи имперцев, в том числе и мирные жители: женщины и дети. Мы даже не знаем – в какой участок границы они ударят, а вывести из-под удара всё мирное население мы просто не в состоянии.

– Мы готовы очень щедро оплатить услуги твоего клана! – добавил Мелотон, – Можешь взять золотом, а можем прилегающими к твоему клану землями.

– Кироний, – хмыкнул я, – Ты постоянно повторяешь одну и ту же ошибку!

– Какую же? – хитро прищурившись, поинтересовался он.

– Ты забываешь, что я – демон, а ты пытаешься разбудить во мне моралиста. Я тоже буду с тобой честен: мне плевать на империю и на ваши будущие потери в людских ресурсах, в том числе и мирного населения. Это всё ваши проблемы! К тому же ты умолчал, что не исключаешь возможности того, что дракон – это не обычный смертный, а самый настоящий зверь в прямом смысле этого слова. И в этом случае ваши войска с его помощью орки просто сметут и утопят империю в крови. И вы пришли ко мне в надежде, что одно чудовище встанет на пути другого чудовища.

– Илвус, я всё время удивлялся твоей проницательности, – похвалил меня император.

На что я грубо его осадил: – Мелотон, ты император Эрдагании, а не Удивляндии! Прекращайте меня держать за идиота!

– Ты прав, Илвус! – согласился глава безопасности, – Как ты там говоришь – «Лучше перебдеть, чем недобдеть». Именно этого принципа мы сейчас придерживаемся.

– Кироний, запомни: недобдетое можно добдеть, а вот перебдетое отобдеть назад уже не получится! – продолжил я прессовать двух самых влиятельных личностей империи, – И если вы давно не видели меня в демоническом обличии, то это не значит, что я очеловечился. Чудовище внутри меня продлило аренду до моей смерти.

– И сколько вы готовы заплатить? – задал самый важный для любого гнома вопрос Горелая Борода.

– Тебя, вообще, кроме денег хоть что-нибудь интересует? – с усмешкой спросил Таврон.

Гном нахмурился и пробубнил: – Я ненавижу деньги, но только, когда они в чужих руках. Ради золота я готов на самые мерзкие и отвратительные вещи, например, работать на демона.

Конечно, деньги играли не маловажную роль, но речь шла о наших жизнях, а при том раскладе, что озвучили Мелотон и Кироний – на юге империи ожидается очень кровавая резня, и я пока не видел существенных причин для нашего участия в этой бойне. Единственной мотивацией было – это желание выгулять своего демона, а прогулки без убийств своими руками ему давно наскучили. В конечном итоге мы с Виолой обещали обмозговать предложение императора отправиться на границу, я договорился с Тавроном и Донором встретиться позже, и всех выгнал.

Трудно было не заметить, что у жены очень скверное настроение, наша вчерашняя пьянка вряд ли была тому причиной, поэтому поинтересовался: – Милая, я тебя слишком хорошо знаю, рассказывай, что случилось?

В связи с врождённой женской вредностью она сначала поупиралась, мол, всё нормально, но потом сдалась: – Ил, несколько дней назад у меня появилась сильная тревога. Я сначала подумала, что с тобой что-то случилось, поэтому и сорвалась в столицу через сутки после твоего отъезда, но уже в дороге поняла, что к тебе это не имеет никакого отношения. Не знаю, как правильно тебе это объяснить словами, но я почувствовала, как будто наша дочь вернулась в этот мир. И сейчас ощущаю, словно, она где-то рядом, но в тоже время очень далеко.