Из-за того, что отсутствовали открытые рецензии советская цензура имела четыре недостатка.
1. Она была назойливой. Когда цензоры решали вырезать из фильма какой-нибудь эпизод, кинорежиссёр не мог отказаться. Это, разумеется, вызывало возмущение. Прототипом современной цензуры могут стать устрашающие надписи на пачках с сигаретами. Такие же надписи можно ввести, например, на видеодисках, в афишах и в рекламных роликах фильмов, на обложках книг и т. п., что данный фильм, данная книга или иное произведение опасны для психики, степень опасности может быть определена и надписана по пятибальной шкале. Культуроведы могли бы определить степени опасности конкретно для всех видов искусства и техники. Тогда, когда цензура будет просить режиссёра вырезать какой-либо эпизод из его фильма, он будет вправе отказаться, но тогда на афишах фильма будет проставлена его степень опасности, а фильм или иное произведение будет продемонстрировано зрителям полностью, как задумали сценарист и режиссёр или иной автор. Но далеко не все фильмы содержат нарушающие психику эпизоды. Для большинства фильмов, или литературных произведений, или записей песен, или картин достаточно разместить рецензию одного рецензента, защищающего интересы страны. Тогда, прочтя её, зритель, читатель или слушатель сможет обратить внимание на те стороны информационной продукции, которые он по невнимательности или неопытности не заметил и мысленно не отторг от себя. Благодаря тому, что рецензент один, а не группа спорящих рецензентов, потребитель информационной продукции будет более ориентирован в своих конкретных действиях по итогам просмотра, прочтения или прослушивания, и ему будет более понятно то, что требует от него представитель власти. Он может с этим не согласиться, поскольку из продукции не вырезаны какие-то эпизоды, но он будет понимать в случае несогласия, в чём он, возможно, неправ, что приведёт к повышению качества его поступков по итогам просмотра, прочтения или прослушивания информационной продукции.
2. Советская цензура не пропускала феноменальные фильмы и произведения. Феноменальное произведение может содержать сцены или иные картины, опасные для психики, но они полностью нивелируются общим содержанием и смыслом произведения, которые из него понятны. Например, есть какая-то ненормальность, которая служит преградой главному герою, но он эту ненормальность изобличает и преодолевает, одерживая победу. В Советском Союзе допускались феноменальные фильмы только про Великую отечественную войну. На афишах и обложках таких фильмов или иных произведений надо писать, что это феноменальный фильм, в нём содержаться эпизоды с такой-то степенью опасности для психики, и цензура должна пропускать такие фильмы без купюр. Я, например, Ф. М. Достоевского не считаю феноменальным писателем. Да, он показывал реальную жизнь в нашей стране, но делал из неё такие выводы, что читателю потом жить не хотелось. Всё-таки, прочитав феноменальное литературное произведение, читатель должен получать информацию, чтобы жить, учиться и бороться, Достоевский так не умел писать.
3. Советская цензура не регламентировала шутки. Она ударялась в крайности: или совсем запрещала шутить, что невозможно, или допускала в 1980-тые годы шутки, которые способствовали разрушению государства (типа фильма «Кин-дза-дза»). Надо иметь в виду, что самые смешные шутки. над которыми все смеются, как правило сбываются. Невозможно не разрешать шутить, но у людей должны быть святые вещи, над которыми они не шутят. Пока в Российской империи не шутили про царя, освоение новых территорий, настоящую войну и душу, она стояла. Но когда начали шутить про это, она пала. Под настоящей войной я подразумеваю войну с противником, вооружённые силы которого сильнее наших. Таких войн в России было две: война 1812 года и Великая отечественная война. Вы меня извините, но война с терроризмом не является настоящей, потому что террористы гораздо слабее нашей армии, хотя и с ними надо уметь воевать. То есть в современном законе о рецензировании должно быть указано, что нельзя шутить о Президенте РФ, освоении космоса, душе и настоящей войне. Шутить вообще о войне или о власти возможно, есть, например, чёрный юмор, но в законе должно быть указано, что это нежелательно делать, на произведениях с такими шутками должно быть отмечено, что они опасны для психики. Шутить о Боге тоже нежелательно, такие произведения тоже должны быть отмечены, что они опасны для психики. Но умные люди про Бога не шутят, поскольку шутящего про Него Бог Сам накажет. Совсем запрещать шутить про Бога нельзя, поскольку не всегда понятно, допустима ли та или иная шутка, иногда священники сами говорят про Бога вещи несерьёзные, но они сами не понимают, что говорят. До конца понимают про Бога, видимо, только некоторые выдающиеся монахи.
Шутки на темы, про которые нельзя шутить, удаляются из произведений, сайты с такими шутками блокируются.
4. Советская цензура допустила перепроизводство фильмов и произведений о Великой отечественной войне и производственных произведений, но недостаток фильмов о холодной войне. Произведения о Великой отечественной войне надо создавать, но сейчас другое время, в войне появилось много новых методов, к борьбе с которыми в 1990-тые годы рядовые граждане оказались не готовы. Я не считаю, что Россия проиграла холодную войну. Холодная война окончилась вничью. Но российское руководство допустило ряд ошибок, которые привели к тому, что потери нашей страны по окончании этой войны были гораздо больше, чем у стран НАТО. Были этому и объективные причины. Б. Н. Ельцин был не глупее Дэн Сяопина, реформатора китайской экономики, но на Ельцина власть свалилась неожиданно, он не успел подготовиться к своему правлению. Если бы он поработал над программой своих действий, получше обсудил бы её, ещё лет 5–7, собрал бы и подготовил достаточную команду единомышленников, то положение нашей страны было бы сегодня гораздо более выгодным. Невозможно управлять такой большой страной силами одного обкома, не осознав всех особенностей нашей страны. Из-за недостатка кадров для своей политики внутри своей страны Ельцин обратился за помощью к американцам, которые имеют многовековой опыт управления рынком. Но не всё, что рекомендовали американцы следовало выполнять. С. Кремлёв, анализируя распад СССР, приходит к выводу, что имело место предательство руководства нашей страны [2]. Но это мнение солдата, который видит войну из окопа. Солдат смотрит на своего противника через прицел, и ему нет нужды с ним общаться. А руководство нашей страны должно было общаться с противником по холодной войне, на высшем уровне проходили встречи и переговоры. Пока с нашей стороны этим занималось в руководстве страны поколение наших дедов, страна стояла. Наши деды не имели духовного образования, но они прошли через страдания Великой отечественной войны и имели закалённый характер, были сильны духом и умели вырабатывать и отстаивать своё мнение. В 1980–1990-тые годы произошла смена поколений. Пришло к власти в нашей стране поколение людей, которые всю жизнь жили под прикрытием дедов, а духовного образования не имело. И они оказались слабее своих противников из НАТО, воспитанных в условиях конкурентной борьбы. НАТО не одерживало над нашей страной военной победы, войск на территорию Российской Федерации не вводило, но оно одержало ослепительную духовную победу над руководством нашей страны. В общем необходимо создать несколько умных фильмов о холодной войне и её окончании. Американцы склонны забывать о том, что такое холодная война на самом деле, а не в пропаганде, поэтому они стремятся к её возрождению. Более глупую войну трудно себе представить. Её придумали наши деды, испугавшись настоящей войны, тяжело пережив её, чтобы по-настоящему больше не воевать. Экономики стран, участвующих в холодной войне становятся всё хуже, а пропаганда трубит о том, что всё хорошо, а рядовые граждане поделать ничего не могут, могут только терпеть. Информационное оружие годами безпрепятственно применяется внутри стран-участниц холодной войны, лишая постепенно их население способности к поступательному развитию своих стран. В общем я против холодной войны. Если победим террористов или окончим другим способом войну с терроризмом, то надо будет придумать новую, более умную войну, или перейти к безвоенным технологиям развития общества, если они возможны.
