— Это на тебя все смотрят, дорогая! Ты самая красивая женщина из всех, кого я знаю.

Спектакль был очень длинным, захватывающим, невероятным! Когда Дженк и Джемре возвращались, было уже очень поздно. В холле отеля почти никого не было. Сонный портье на ресепшен скрылся где-то за высокой стойкой. С лестницы спускался мужчина, с которым Карачаи столкнулись почти нос к носу. Он замер прямо перед ними и не сводил взгляда с Дженка. Тот, в свою очередь что-то тихо говоривший жене, взглянул мельком и застыл на полуслове. Некоторое время мужчины смотрели друг на друга молча. Джемре почувствовала, как напрягся Дженк, сжимая ее руку в своей так, что ей стало даже немного больно.

Первым опомнился незнакомец. Его лицо слегка перекосило от злой усмешки.

— Ба-а-а! Кого я вижу! Карачай! И ты здесь!

— Хай… — произнёс Дженк и собирался было пройти мимо, но незнакомец не позволил ему, преградив дорогу.

— Не познакомишь меня с женой? Госпожа Карачай, я правильно понял? Видите ли, мы с вашим мужем давние знакомые. Очень давние! — Джемре переводила взгляд с незнакомца на мужа. — Меня зовут Пол Уильямс, к вашим услугам!

— Уильямс? — Джемре повторила его фамилию, кажется, она где-то ее слышала совсем недавно.

— Ты не входишь в число людей, с которыми я хотел бы разговаривать, не то что знакомить со своей женой, Пол. Уйди с дороги.

— Ну, мою жену ты прекрасно знаешь, поэтому я подумал, что мы вполне могли бы дружить семьями, — в тоне Пола звучала злая издевка. — А! Вот и она.

Джемре увидела на лестнице женщину, которую сразу узнала, свою новую знакомую. Джин быстро спускалась, явно догоняя мужа, но остановилась на середине. Постояв, продолжила свой путь уже заметно медленнее и, наконец, присоединилась к ним. Она как-то напряженно посмотрела на своего мужа и перевела взгляд, который не понравился Джемре, на Дженка.

— Здравствуйте, — сказала она, слегка приподняв бровь и оглядывая Дженка, затем перевела взгляд на Джемре и слегка улыбнулась. — Да, я не говорила, мы с твоим мужем учились вместе и не только… У нас была очень бурная молодость… Возможно, он не посвящал тебя…

Джемре окатила ее ледяным взглядом.

— Я знаю все о своем муже, дорогая Джин! И о его прошлом тоже. Между нами нет секретов! — и, горделиво вскинув голову, сжала руку Дженка в своей.

Посмотрев на него, Джемре едва заметно кивнула, и супруги Карачай одновременно двинулись прямо вперед так, что Полу и Джин пришлось расступиться, чтобы дать им дорогу.

Пол бросил на жену уничтожающий взгляд и быстрыми шагами пошел к выходу. Джин направилась за ним, догнав его только на улице.

— Пол…

Он резко развернулся к ней.

— Ты не сказала, что Дженк тоже здесь! — надвигался теперь он на нее, сверкая глазами, в которых горела бешеная ярость.

— Он здесь с женой и не имеет никакого отношения ко мне… К нам.

— К тебе? Не имеет отношения? — Пол явно был вне себя от злости. — С кем тогда ты развлекалась в нашем номере?

Он схватил ее за плечи и тряс, заглядывая в глаза.

— Ну же, отвечай!

Джин отпихнула его.

— Тебе какая разница! Скажи спасибо, что я еще не ушла от тебя! Неудачник!

Он с размаха влепил ей пощечину с такой силой, что она пошатнулась. Не упала только потому, что Пол поймал ее и зажал в руках.

Джин плюнула ему прямо в лицо.

— Отпусти меня! Будь проклят тот день, когда я связалась с тобой!

— Признайся! Ты из-за него напросилась со мной в Турин? Ты все еще любишь его? — не унимался он.

— Да! Люблю! Всегда любила и всегда буду любить! — выкрикнула она и со всей силы пихнув мужа в грудь, бросилась бежать обратно в отель.

========== Глава 20 ==========

Погода в Турине начинала портиться — с неба срывался снег, мелкий и колючий. Вьюга кружила снежинки, наметая огромные сугробы на тротуарах. Ветер завывал и пугал сильными порывами. Ещё утром, глядя на чистое декабрьское небо никто не мог и подумать, что за считанные минуты тишь и спокойствие будут нарушены капризом зимней стихии. Небо вдруг неожиданно потемнело и Турин стал похож на чёрно-белую фотографию. Свинцовые низкие тучи закрыли солнце. Всё указывало на приближение снежной бури.

Массимо уже собирался идти на посадку самолета, когда зазвонил телефон. Это был Карло.

Карло всегда относился к нему как к сыну, которого у него никогда не было. Массимо был его дальним родственником, седьмая вода на киселе, как это обычно называют. Рано оставшись без родителей, будучи еще мальчишкой, он попал к своему троюродному дяде и остался с ним в окружении могущественного и богатого дона Джакомо Манкузо. Он был смышленым парнем и его быстро заметили, дон Джакомо начал доверять ему и постепенно продвигать вверх от простой шестерки к управляющему делами в Турине. Хотя и не без помощи и покровительства Карло, который был правой рукой и доверенным человеком Манкузо долгое время.

Массимо остановился, бросив взгляд на часы, ответил:

— Дядя, я уже вылетаю, так что скоро скажешь мне все, что хотел в лицо…

— Массимо, сынок, не приезжай сюда! — голос Карло в трубке был странно взволнованным, что было на него совсем не похоже.

Сколько знал парень своего дядю, он всегда был бесстрастным, что бы не происходило. Он замер.

— Что случилось?

— Это я у тебя хочу спросить, что случилось? — Голос Карло перешел на какое-то странное шипение. — Какое отношение ты имеешь к ней?

Массимо побледнел. В его голове пронеслось, что видимо дон Джакомо узнал о его любовной связи с его дочерью, и это ничем хорошим не могло для него обернуться.

— А что произошло? — спросил он внезапно охрипшим голосом.

— Что произошло? — неожиданно взвизгнул Карло, — Ты издеваешься надо мной! Только что Манкузо получил целое досье на тебя! Все твои делишки и левые сделки! Все деньги, которые ты прикарманил! Но самое главное — фотографии, где ты вместе с Мими в непотребном виде и официальный отказ от помолвки от Дарио! Ты в своем уме был, когда развлекался с ней! Дон Джакомо спустил на тебя всех своих собак! Так что быстро прячься где-нибудь подальше и не высовывайся! Но сейчас я спрашиваю даже не о дочери Манкузо! Ты имеешь какое-то отношение к исчезновению жены дона Джакомо?

— Что? — Массимо уже плохо соображал. От всего услышанного у него задрожали колени и похолодело все внутри, липкий пот выступил по всему телу. — Какое исчезновение?

— Анжелика! Дон Джакомо поймал ее, когда она копалась в его столе. Он сначала не придал этому большого значения, но, когда она сбежала, он начал подозревать, что она могла шпионить за ним. Известно только, что она отправилась на материк, возможно, в сторону Турина. Теперь, когда ты так облажался, дон Джакомо будет подозревать тебя еще и в сговоре с Анжеликой! Ты что-нибудь знаешь про нее? И говори мне лучше правду!

***

Только войдя в номер, Джемре отпустила ладонь Дженка, которую продолжала со всей силы сжимать, пока они поднимались к себе. В полном молчании она сняла шубку и бросила ее на кресло. Затем подошла к окну и долго смотрела на ночной заснеженный Турин.

— Джем, — её плеча коснулись горячие пальцы мужа.

Она вздрогнула, как от неожиданности, будто он вырвал ее из своих мыслей и резко развернулась на каблуках, хмуро посмотрев на него. Дженк застыл на полуслове, вглядываясь в ее сердитое лицо.

— Не надо никаких объяснений, Дженк! — остановила она его. — Мне достаточно того, что ты не соизволил поставить меня в известность о своем давнем знакомстве!

Ее резкий тон и легкая издевка в голосе, подкрепленная ядовитым взглядом, заставили его отступить на шаг.

Джемре, распрямив спину и слегка вскинув голову, прошла мимо него в сторону их спальни и хлопнула дверью. Этот резкий звук отозвался у него прямо в сердце. Дженк прикрыл глаза. Постоял несколько минут, рассеянно думая, и устало потер лоб пальцами. Подойдя к бару, достал бутылку виски и, плеснув в бокал, тут же опрокинул залпом в рот.

Апартаменты, в которых остановилась пара Карачай, располагались на верхнем, пятнадцатом этаже здания отеля и занимали половину этажа. Огромная спальня, уютная гостиная, рабочий кабинет — всё, что только может пожелать душа для чудесного времяпрепровождения вдвоем. Но сейчас Дженк почувствовал себя одиноким, сидя в огромной гостиной. Всегда, когда он ссорился с женой, он не находил себе места, обвиняя себя во всем. Виски ничем не помогло ему и даже не опьянило хотя бы слегка. Единственное, чего он хотел сейчас, это сжать жену в своих объятьях.