— Где вы, Борис?
— Я? Я в аэропорту. — сквозь треск и помехи голос Бориса был еле слышен.
— Как в аэропорту? Ты же мне встречу назначил, урод!
— Помню. Простите, я ошибся. У меня плохо голова варит.
Он что-то еще мямлил о неверных логических выводах, и о том, что ему слишком тяжело сейчас оставаться дома. Решил полететь к морю, куда-нибудь подальше, на другой континент.
— Какое море? Послушай, парень, ты… Алло!
Но связь уже оборвалась.
— Твою мать! — рявкнул Денис.
Ну, и конечно, на звонки Дениса телефон Боба больше уже не отвечал. Разозлившись, Денис швырнул телефон на приборную доску. Казалось, от такого удара он должен был развалиться на части. Однако аппаратик лишь отскочил обратно Денису на колени и… зазвонил.
— Да! — рявкнул Денис.
— Это Алина. Вы мне звонили. Простите, не могла перезвонить. Алло… — её голос заглушали чьи-то рыдания, Денису они были слышны в трубку, хоть далеко, но вполне отчетливо.
— Алина Маратовна, я бы хотел…
— Секунду… — оборвала Алина. Видимо Алина отодвинула от себя телефон, потому как в следующую секунду Денис услышал: — Нэл. Прекрати, пожалуйста. У меня важный разговор. Вернется твой ненаглядный, я же сказала.
Затем Денису в ухо полетела частая дробь каблуков — скорее всего Алина вышла из комнаты.
— Да, Денис. Извините еще раз — у меня тут дочка в истерике бьется. Мальчик неожиданно сорвался заграницу, и она… ну, это наши проблемы.
— Только не в этот раз. Ваша дочь слезы льет по Борису Фомичеву?
— Да — неподдельное удивление засквозило в её голосе. — А откуда вы знаете? Хотя… вы же полиция. Вот… Неожиданно сорвался, позвонил из аэропорта, сказал — ему надо побыть одному. Как психолог — я его понимаю. Такая трагедия…. Так по какому поводу вы мне звонили, Денис?
— Уже не по какому. — буркнул Денис. — Извините за беспокойство.
* * *
Алина отключила телефон, и вернулась в гостиную. Нелли продолжала рыдать в подушку роскошного дивана.
— Детка… ну послушай меня.
— Не хочу. Я его как дура два часа ждала, а он… улетел в Испанию! Зачем тогда про фотоателье врать? Зачем?
— Доченька… В таких трудных ситуациях человек действует спонтанно, пойми…
Раздался тактичный кашель. Алина повернулась — в дверях стоял водитель Григорий.
— Ты где был?! — тут же заорала Алина. — Почему моя дочь должна возвращаться из города на такси?
Григорий топтался на месте, мял свои огромные руки, и бубнил об «отошел за водой, а эти уроды эвакуаторщики тачку угнали». Пока разбирался, пока доехал на штрафстоянку….
— Пошел вон! — холодно изрекла Алина и отвернулась.
Григорий тут же исчез.
Алина сморщилась — плач Нелли набирал обороты. Алина подошла к резному шкафу, открыла стеклянную дверцу и вынула пузырек. Накапав из него в высокий бокал несколько капель, она долила воды из графина. Вернулась к дочери и почти насильно влила в нее лекарство.
Нелли еще пару минут всхлипывала, а затем успокоилась. И еще через четверть часа, тихо спала, укрытая плюшевым пледом. А Алина гладила её по голове, и приговаривала:
— Все пройдет, милая. Всё пройдет….
* * *
… Денис ехал домой. Он устал. Устал не столько физически, сколько морально. Слишком много подозреваемых, слишком много версий, слишком много событий. Уход Марго, смерть Екатерины Фомичевой и её мужа, неожиданная связь убийства и теракта, внезапный отказ от своих слов Бориса.
Если бы знал этот напыщенный сосунок, что своей «глупой ошибкой» он оборвал в душе Дениса так тщательно охраняемую, далеко запрятанную нить надежды. Надежды найти убийц Леры.
В то, что гибель Глазунова и взрыв в торговом центре как-то связаны, Денис был уверен. И сколько бы Тарас не сомневался, сколько бы не уговаривал «бросить искать черную кошку в темной комнате», да и вообще — забыть про террористов, Денис не желал сдаваться. Потому что… Потому что не мог забыть. Не мог забыть Леру и её гибель.
Конечно, Денис понимал, что рано или поздно у него будет семья, дети, дом. Что найдется женщина, которой будет плевать на его график работы, на маленькую зарплату и на его крики от кошмарных сновидений. Но никто, даже лучшая из женщин, никогда не вытеснит любви к Лере из сердца и ее образа из памяти.
Ну как они все не понимают? Он должен был быть в команде расследования теракта в торговом центре. Должен! Чтобы довести дело до конца. Чтобы всеми доступными средствами, выйти на заказчиков и хоть так отомстить за её смерть. Может не прямым ее убийцам, но другим, похожим уродам, которые наживаются на смерти простых, ни в чем не повинных людей. Далеких от политики, власти и денег.
Но — пожалели. Не доверили, подозревая в личной предвзятости.
И вдруг этот амулет. Эта символика, связывающая убийство Глазунова и взрыв в центре. Разве это не доказательство, что Денис должен, просто обязан искать, искать, искать до победного заказчиков адских актов и призвать их к ответу? Нет. Для Протапова, Тараса и всех остальных — не доказательство. Совпадение, случайность. Но Денис не мог поверить в такие совпадения. Не мог или не хотел?
Он так надеялся на встречу с Борисом. Ведь он уже рассматривал убийство Глазунова под другим углом. Поэтому надеялся, что информация парня даст ему возможность сделать еще один шаг к цели. Но — нет. И здесь «не срослось».
Денис вздрогнул от настойчивых звуков клаксонов, которые требовали двигаться дальше. Он кинул взгляд на светофор — зеленый уже мигал, а он и не заметил, задумавшись. Денис стронул машину.
А может Протапов и друзья правы? Может Денис придумал эту черную кошку, и она даже не приближалась к той комнате.
Устал. Он устал. К черту. Он в отпуске. Надо отключить мозги, чем-то заняться по дому. Можно разобрать балкон — давно собирался. Или залечь на диван и обложиться книгами. Старыми добрыми приключениями или фантастикой. Только не детективами. Хватит с него расследований на работе.
Денис завернул к дому. И уже подкатывая к подъезду, заметил тощую фигуру Васи. Вася сидел на лавочке и курил. Под ногами белели несколько окурков сигарет. Давно сидит однако…
Денис приткнул машину впритык к тротуару и вышел. Вася тут же вскочил и устремился ему навстречу.
— Зачем вы от меня её прячете? Я люблю её. И мы все равно будем вместе. Вы ничего не сделаете. Я понимаю — вы мент… то есть….- обрушился он на Дениса так яростно, что тот даже не сразу понял о ком говорит парень.
— Стоп! — рявкнул Денис и для уверенности хлопнул Василия по плечу. — а теперь спокойно и внятно — что случилось?
— Мне надо поговорить с Лизой. Я ей с пятницы звоню. Сотовый у нее заблокирован, к домашнему она не подходит, в институт не ходит, у подруг нет. Вы ее посадили под домашний арест?
— Что? Какой арест? Ничего не понимаю. Она три дня как к тебе… — Денис оборвал фразу на полуслове. И тут же почувствовал, как где-то на уровне живота организм скрутился в узел, по спине прокатилась холодная волна, а в голове раздался щелчок.
— Ты хочешь сказать… — еле выдохнул он — что Лиза не у тебя?
— Что?
Через десять минут Денис гнал машину настолько быстро, насколько позволяли вечерние пробки — было уже около шести, народ двинул со службы домой. Где-то бессовестно подрезая, где-то ныряя в подворотни. На коротких свободных трассах он терзал педаль газа, выжимая из старенькой иномарки все что возможно. Хотя торопиться уже было не надо. Уже три дня, как никто не знал, где Лиза.
Оказалось, что в тот злополучный день Лиза не только напилась с подружками в честь удачно сданной сессии, но и вдрызг поругалась с Васей накануне вечеринки. Из-за какой-то глупости, мелочи, так часто возникающей между влюбленными. Что-то вроде «пошли в кино? Нет, хочу бродить под луной и слушать серенады». Слово за слово — в результате пиво с подружками под вечное: «все мужики — козлы». После вечеринки и ссоры с Денисом, Лиза у Васи не появилась, и даже не звонила — что и понятно. Опять же: «все мужики…». Но вот куда она пошла?
