Она болела три дня. Андрей отпаивал её бульоном и тепло улыбался, слушая Катин лепет про аварию и араба. «Мда… Пожалуй абсент — не твой напиток, милая. Галлюцинации рулят.» Однако, провожая её домой, тихо посоветовал никому про их эксперимент с абсентом не рассказывать. Вроде мягко и вскользь, но ледяной холодок пробежал по спине Кати. «Забудь, детка. Навсегда. И всем будет счастье. Поняла?» Она поняла. И забыла. Лишь однажды судьба напомнила о той ночи. Это было год назад, когда Павел смотрел какую-ту дурацкую публицистическую передачу, в которой рассказывалось о ныне покойном главаре террористической группировки «Пророк» — Хасане. Во весь экран современной плазмы демонстрировалась старая видеозапись. Катю тогда пронзило, словно электрошоком: он был так похож на того араба, которого описывал Андрей под действием абсента. Но приглядевшись, Катя увидела все пальцы на его руках. А Андрей тогда упоминал, что у его араба не было пальца на правой руке. Катя отмахнулась от своих воспоминаний, как от назойливой мухи…
… Впрочем, так же она поступила и сейчас. Даже если пьяный бред Андрея и имел место быть, то это уже не важно. Андрея нет в живых, и все свои тайны он унес с собой.
Катя продолжала щелкать «мышкой». Она помнила каждый снимок — ведь сама фотографировала целый день.
«Интересно, когда я успела это щелкнуть? — Катя залюбовалась очередной фотографией. — Все-таки ты гений, Катерина. Такой ракурс, такой фон замечательный. Надо именно эту фотку в рамку повесить. А кстати!»
Она оглянулась на старинные большие часы. Стрелки подбирались к восьми. Катя махнула рукой кому-то невидимому.
— А! Завтра зайду.
Она было вернулась к просмотру, но неожиданно нахмурила лоб. Затем подхватив бокал, пошла в спальню.
На большом зеркальном трюмо лежала её сумка. Катя долго шарила в её недрах, пытаясь что-то отыскать. «Да где ж она? Потеряла что ли?» Катя пыталась сосредоточиться, но мысли вяло плавали в затуманенном мозгу. Катя хлебнула вина из бокала, и потерла переносицу. «Допилась ты, Фомичева. Ведь помню, что боялась её потерять, и…»
Неожиданно она щелкнула пальцами: — А! Ну, конечно!
Она в одно движение выдернула из сумки паспорт, и раскрыла его. Между страницами белела узкая бумажка. Катя удовлетворенно захлопнула паспорт, и кинув его в сумку, вернулась к компьютеру. Отодвинувшись подальше, она рассматривала фотографию, поворачивая голову и так и эдак.
Неожиданно что-то её заинтересовало, и она вся подалась вперед.
— Не может быть — Катя чуть слышно шевелила губами. — Да нет! Это же бред! — её пальцы пробежались по кнопкам. — Где тут это идиотское увеличение. А! Ну-ка…
И колесико компьютерной мыши закрутилось под пальцем Кати. В какой-то момент рука замерла и безвольно сползла на стол.
Катя сидела, не дыша, уставившись на монитор экрана. Секунда, две, три… Затем она резко «свернула» фотографию, и «открыла» программу «Скайп». На экране высветились все контакты. Раздался щелчок «мыши» и тишину квартиры разрезал, словно ножом, звук вызова. От нетерпения ногти Кати выстукивали азбуку морзе по столу. Наконец….
— Катюш, привет милая. Как у тебя дела? — Алина улыбалась с экрана монитора. Но почти в тот же миг улыбка сползла с лица. — Ты опять пьешь, Кать? Ну сколько можно?
— Это моё дело. И вообще… что хочу, то и делаю — Катя быстро передвинула бокал с вином из обзора видеокамеры компьютера. — Это просто вишневый сок.
— Катя! Ты спиваешься! Ну нельзя же целыми днями пить и смотреть фотографии. Я понимаю, Андрей погиб, нам всем его не хватает…
— Ага… особенно тебе. — надула губы Катя. — То-то я смотрю, ты вся такая гладкая сидишь. Новый костюм? Поди Габана или Коко?
— Кать… Я на работе. И если я не рыдаю на людях, это не значит… — Алина на секунду отвернулась от монитора, но быстро взяла себя в руки. — Перезвони, когда протрезвеешь.
— Ну, погоди-погоди. Прости. — спохватилась Катя. — Я не со зла. Просто тоска такая… Пашка на смене, Борька опять куда-то свалил. Слушай, подруга. Может, заедешь ко мне после работы? Посидим, чаю попьем. Фотки посмотрим, а? Ну пожалуйста, Алиш…
И Катя сложила ладони в молитвенном жесте…
* * *
Денис работал с раннего утра. Работал с какой-то тупостью робота. Надо за сегодня закончить оформлять документы для закрытия дела. Затягивать уже не было никакого смысла — финал истории стал неотвратим. Завтра он брякнет папку на стол Протапову, и все. Забыть, не ломать больше голову. Все — забыть. Свою неудачу. Отъезд Марго. Ссору с Лизой. Снова залезть в берлогу и в тишине, темноте, бесконечном одиночестве зализывать старые и свежие раны.
Тарас Дениса не трогал — только незаметно подсовывал свежие булочки и чашечки кофе. Денис с благодарностью поглощал эти простые знаки внимания и заботы, и думал — вот настоящий друг, не лезет в душу, а думает обо мне, заботится. И снова методично перекладывал, проверял и подшивал бумажки.
В кабинет вошел дежурный опер и сообщил, что Денису с Тарасом надо ехать на труп. Вызов поступил со «Скорой». Денис и Тарас собрались молча и быстро, в машине к ним присоединился Петрович.
Минут через двадцать они уже входили в квартиру. И тут Денис испытал настоящий шок. На полу, рядом с массивным столом, на мягком светлом ковре, нелепо раскинув руки, лежала… Катя Фомичева. Вокруг ее головы растеклось кровавое пятно.
— Никак — наша фигурантка, — тихо произнес Петрович, склоняясь над трупом Кати.
— Да, черт! А мы и адрес не проверили! — ужаснулся Денис.
— Чудны дела твои, Господи, — вздохнул пораженный Тарас.
Фельдшер «скорой» сообщил, что когда они приехали, женщина была уже абсолютно мертва. Тяжелая травма головы, несовместимая с жизнью. Вызов поступил от сына.
— А где сын? — спросил Денис.
— В спальне, релашку ему вкололи. За ним тетка присматривает.
— Какая тетка?
— Красивая.
Денис пожал плечами и вышел.
Боб сидел в углу комнаты на диване с белым как мел лицом. А у окна дрожала… Алина. Именно дрожала — плечи мелко тряслись, словно в квартире была минусовая температура. Денис тактично кашлянул. Алина резко обернулась, тогда как Боб ни на что не реагировал.
Денис боялся истерики, но обошлось. Алина взяла себя в руки и за пять минут рассказала всё, что знала со слов Боба. Катю нашел Павел: пришел домой после ночной смены. Решив, что Катя заснула прямо на полу, он стал её переносить на диван. В этот момент вернулся Боб. Помогая отцу, заметил кровь. И понял, что мать — мертва.
— А где Павел? — Денис снял пиджак и накинул на плечи Алине.
— Он… Он… — Алина на секунду отвернулась.
— Отец в коме. — тихий голос Боба словно взорвал мозг Дениса.
Боб поднял красные глаза на Дениса и продолжал говорить все тем же тихим, каким-то безразличным голосом. Все произошло очень быстро. Как только Павел окончательно понял, что Кати, его Кати больше нет, он сел рядом с ней и больше не двигался. Боб не сразу заметил, что отцу нехорошо. Он метался по квартире, в голове выплясывали джигу какие-то дикие мысли: кто заберет маму — «Скорая» или менты? А кому звонить первым? И с какого телефона? Лучше наверно с городского… Боб не помнил, что же все-таки решил. Лишь услышав спокойный голос оператора Скорой, немного пришел в себя. А когда вошел в комнату, увидел отца, который с трудом дышал.
— А потом пришла Алина. — Боб отвернулся.
Денис взглянул на Алину. Та кивнула.
— Приехала скорая. Фельдшер вызвал вторую бригаду. Они Павла и забрали. Но по дороге… Инсульт… Надо ехать в больницу. Нельзя ли все тут по-быстрей закончить?
В комнату заглянул Фельдшер.
— Нам бы это… Паспорт умершей… Бумаги заполнить…
— Ты почему, урод, не сказал, что хозяина в больницу увезли? — прошипел Денис прямо в лицо парню.
— Так это… вы не спрашивали. А я чо? Я фельдшер. Тут же на базу звякнул — пацаны и приехали. Забрали, да он уже того… в кому впал. Ну так это… паспорт нужен. Ваши по полкам пошарили — нету. Может это… сын знает?
