Теперь настала очередь Ланы усмехаться:

— То, что я увидела здесь, дорого. Очень дорого, отец мой. Так пусть же мой скромный дар позволит звёздам этого купола светить и дальше.

Она поднялась на ноги и вышла из исповедальни и из собора. Вышла, ощущая затылком взгляд отца Микеле. Взгляд человека, который уж точно не всегда был священником. А вот снайпером он точно был.

Заведение, в котором Радар дожидался Лану, соответствовало определению «клоповник» от первой буквы и до последней. Оно даже не было автоматизировано. Вообще, насколько было известно Лане из всё той же неведом кем подготовленной справки, здесь, на Земле, портье имелись в заведениях двух сортов: в самых дорогих и в самых дешёвых. В дорогих это было потаканием снобизму постояльцев, в дешёвых диктовалось нежеланием владельцев тратиться на установку систем (и платить налоги).

Лана, в её роскошном наряде, приобретенном на виа Корсо, смотрелась тут существом из другого мира. И именно поэтому не привлекала никакого внимания. Ну мало ли их, богатых синьор, вырвавшихся на краткий миг из-под надзора семьи и стремящихся урвать чуточку удовольствия, обеспечить которое муж не в состоянии? Мужья они вообще не для удовольствия, они для денег… на такие вот отели. Её даже ни о чём не спросили, лишь проводили понимающей ухмылкой.

Как и следовало ожидать, в крохотной комнатёнке на втором (а молодец, Джонни, сообразил!) этаже не нашлось места почти ни для чего, помимо огромной кровати. На которой и валялся сейчас этот бездельник. Впрочем, почему бездельник? Судя по тому, как азартно он хмыкал, глядя на развёрнутый дисплей, Радар был занят, и уж точно не просмотром дешёвой порнушки.

— Что там у тебя? — проворчала Лана, сдирая с головы осточертевшие кружева. Почти пять пополудни… надо поторапливаться.

— Али отписался, — немедленно отозвался Радар, садясь, сворачивая дисплей и поедая начальство подчёркнуто преданными глазами.

— И?

— По нулям. Бабка не при делах. Корпорация в целом — тоже. Оборудование, финансирование… глухо. Это точно не там.

— Хорошо, — Лана, нимало не стесняясь подчинённого, принялась избавляться от помпезного наряда.

Следовало отдать Радару должное, от комментариев он воздержался. Только открыл сумку, в которой лежала «рабочая» одежда госпожи первого лейтенанта, и принялся вдумчиво потрошить, последовательно выкладывая на свободную часть кровати бельё, одежду и оружие.

— А можно вопрос? — осторожно поинтересовался связист, когда, сграбастав пакет с бельём, Лана отправилась мыться.

— Валяй, — обернулась она, стоя уже в дверях санитарного блока.

— Зачем тебе понадобилась эта инфа?

— Джонни, я жива? — вопросом на вопрос ответила мрина.

— Вроде, да! — ухмыльнулся парень.

Ему явно нравилось то, что он видел. Лану это не беспокоило.

— А знаешь, почему? Почему я жива до сих пор? Только и исключительно потому, что нанимателю я верю не больше, чем противнику.

Итак, думала Лана, стоя под душем и стирая с себя тяжесть непривычной одежды и приобретённых в том же магазине непривычных духов, Генриетта ни при чём. Или, по крайней мере, поймать на «при чём» её саму и «Фокс Индастриз» не смог даже Али-Баба. Немало. Хотя, конечно, и не гарантия. Но будем исходить из того, что известно здесь и сейчас. Генриетта мимо кассы. Значит, Дезире в руках чужаков. Чужаков, которые не станут с ней церемониться, если… если — что?! Хватит ли Тине компетенции? Да, полученное образование на её стороне, как и происхождение. Как ни крути, внучка самого Мигеля Рэнсона, не хрен собачий. Но всё же…

Четверть часа спустя два непрезентабельно одетых человека выпрыгнули, нимало не смущаясь высотой, из окна второго этажа ещё более непрезентабельного отеля. Женщина, приземлившаяся первой, приняла выброшенные мужчиной сумки так, чтобы ничего не звякнуло и не брякнуло. Окно выходило на узкую улочку, совершенно пустую в этот час. Почему бы и нет? Ни контор, ни церквей, ни даже паршивой забегаловки… изнанка городка. В трёх шагах — толпа, а здесь пусто, потому что неинтересно. Никому.

Эвакуации предшествовала короткая, но от этого не менее серьезная перебранка. Лана настаивала — и настояла! — на том, чтобы одежда, в которой они с Радаром ходили по Риму и отбыли из него, отправилась в утилизатор вместе с коммуникаторами, извлеченными из ячейки на вокзале Термини. Радар, влюбившийся в перепавший по случаю девайс, возражал отчаянно, и смирился с поражением только после того, как чувствительно получил в ухо.

У лейтенанта Дитц были свои резоны поступить именно так. Да, разумеется, отец Микеле увидит всех участников операции не далее, как через несколько часов. И уж тогда-то монсеньор получит всю информацию о персоналиях. Но вот виртуальное присутствие монсеньора на предстоящем совещании ей было совершенно без надобности. И сколько бы Радар ни клялся, что всё чисто, иметь при себе и дальше что-то, побывавшее в салоне машины, было неосмотрительно. Она даже новые сумки купила в ближайшей лавчонке, торгующей соответствующим товаром, и переложила в них свои и Радара пожитки. В багажном отсеке к собственно содержимому ничего прицепиться не могла, а вот к самим сумкам — запросто. Конечно, это уже отдавало паранойей, но риск требовалось минимизировать. А что свежеприобретенная сумка служила неважной заменой той, привычной, сделанной на заказ… будем живы — справим новую.

Отель, который выбрал для базы Солджер, был средним по всем возможным показателям. Какие-то претензии на респектабельность присутствовали, но в целом — ничего особенного. А потому портье отсутствовал и некому было задавать неуместные вопросы и давать ещё более неуместные рекомендации. Конечно, были системы слежения… но вот уж нейтрализацию этого фактора Лана смело оставила на усмотрение Бодена. Судя по тому, сколько презрения было в его усмешке — обоснованно. И буквально через две минуты она с ироничным удивлением смотрела на руку майора Солдатова, стоящего чуть в стороне от входа в номер — и от возможной линии огня. Рука непринуждённо лежала на почти (но только почти; для кошки вообще ни о чём) скрытом пистолете: похоже, Радар перестарался, обеспечивая их незаметное прибытие.

— И? — приподняла Лана бровь. — Ты что сказать-то хотел, майор?

— Стучаться надо, — проворчал Солджер, расслабляясь. — Молодцы, аккуратно пришли.

— На том стоим, — фыркнула Лана. — Остальные где? Рекогносцировка?

В комнате присутствовал сейчас только её русский коллега и нынешний командир.

— Вернулись, — проворчал он. — Устраивайся.

Проигнорировав неизбежную кровать, кресла у журнального столика и стул у туалетного, Лана отошла к окну. И оттуда, из глубокой ниши, которую можно было, пожалуй, назвать эркером, наблюдала, как через дверь, соединяющую два соседних номера, подтягиваются её — их — люди.

В глазах вошедшего первым Альта мелькнуло что-то вроде облегчения пополам с досадой: должно быть, их с Радаром прибытие не отсёк не только Солджер. Тина кивнула со значением. Похоже, какую-то информацию ей нарыть удалось. Таня подмигнула и с ногами забралась в одно из кресел — габариты позволяли. И кресла, и её собственные. Забродин оседлал стул. Замыкавший процессию Тим дёрнул уголком рта и, как и Альт, уселся прямо на пол.

— Радар! — буркнула Лана.

— Норма, — так же неприветливо отозвался связист. — А если бы ты не отобрала тот комм…

— Как же ты мне надоел! — рявкнула в сердцах мрина, которую эта тема порядком достала за то время, что они добирались до соратников. — Закончим операцию — подарю такой же, только заткнись уже!

— Обещаешь? — если надежда может быть хищной, то именно она мелькнула сейчас в прищуренных глазах Радара. Мелькнула и погасла: сжатый кулак Ланы недвусмысленно намекал на… намекал, в общем.

— Итак, господа, — начала лейтенант Дитц, убедившись, что подчинённый прекратил выделываться, — несколько соображений. Во-первых, можно довольно уверенно утверждать, что Генриетта Фокс и корпорация «Фокс Индастриз» не имеет отношения к исчезновению Дезире и, как следствие, к выходкам Андрея Сперанского…