Валера качает головой, его взгляд затуманен. И я не имею представления, о чем он снова думает. Что еще мне нужно сказать, чтобы он перестал на меня давить?

Когда пауза затянулась, я решаюсь на шутку.

– Иногда я задаюсь вопросом: кто из нас психотерапевт? – Его взгляд проясняется, и он выпускает смешок.

– Ты права. Я слишком накручиваю, – сдается муж.

– Верно. Что еще может случиться? Ты знаешь хоть одного человека, который переживал вещи страшнее, чем я? – Он качает головой.

– Я хочу, чтобы ты была счастлива. – Я не выдерживаю его искренности, встаю и сажусь ему на колени.

– Я уже счастлива. – Коротко целую мужа в губы. – Потому что ты меня спас, потому что ты есть, потому что у меня, наконец, нормальная жизнь. Чего мне еще желать?

Валера крепко сжимает меня в объятиях, прижимаясь головой к моей груди. С минуту мы сидим в полной тишине, потом он поднимает на меня полные восхищения и любви глаза и говорит:

– Давай заведем ребенка.

Я отшатываюсь и вскакиваю на ноги от неожиданности.

– Ребенка? – с ужасом переспрашиваю я.

– Да! – радостно восклицает он. – Я хочу от тебя ребенка!

– Валера, ты больной?! – вскрикиваю я и прикрываю рот рукой.

Гости заведения тут же покидают свои тарелки и с открытыми ртами пялятся на нас.

Мне ужасно стыдно! Как я могла такое сказать? Валера выглядит таким разбитым и растерянным. Разве женщина может говорить подобное? Боже! Мне хочется спрыгнуть с этой крыши и оставить кровавый след на асфальте.

– Сядь, – сквозь зубы выдавливает мой муж.

Я починяюсь и сажусь, не решаясь поднять на него глаза.

– Посмотри на меня, – спокойно просит он.

Я мотаю головой.

– Миа, посмотри на меня.

Поднимаю голову, и из его глаз вылетают тысячи жалящих пощечин.

«О, господи!»

– Прости. Пожалуйста. Прости, – начинаю тараторить я. – Я не знаю, как это… Просто вырвалось. Я очень хочу. Очень хочу ребенка. Но. Может. Позже. То есть не сейчас. Сейчас не время. Я только устроилась. И мы только, что обсуждали возможную нормальную жизнь. Я была не готова. Я не ожидала.

Валера выставляет вперед руку, заставляя меня остановиться, и я замолкаю.

– Миа, я понял. Не продолжай, – отчеканивает он очень холодным тоном. – Ты права, я поторопился.

– Нет! – снова вскрикиваю я и инстинктивно пригибаюсь от любопытствующих взоров. – Я не подумала. Валера, пожалуйста, прости.

Беру его за руку, но он отдергивает ее.

Что же я наделала? Как я могла сказать ему такое? Этому мужчине. Центру моего мира. Он всегда заботится обо мне. А я поступаю с ним, как последняя сука. Сколько же еще у него терпения? Сколько раз мне еще придется просить прощения? Иногда я не могу себя контролировать. Нападаю без причины и следствия. Нормальный человек не способен столько вытерпеть, а он терпит. Любит и всегда рядом. Невероятно!

– Знаешь, я наелся. Поедем домой, – шипит он и подает знак официанту.

Всю дорогу от ресторана до дома мы играем в догонялки. Валера стремительно жмет на газ, а я, проклиная себя и его, стараюсь не давать ему спуску.

Припарковав свою машину около его, бегу вслед за мужем.

– Валера, пожалуйста, подожди.

Он делает вид, что не замечает меня. Так я его уязвила.

– Милый, прошу. Признаю, я неправильно отреагировала, пожалуйста, прости меня.

А как хорошо начинался вечер! Проблемы мальчика Пети – ничто, по сравнению с обидой любимого.

«Маленькая дрянь!» – раздается в голове, теперь уже вполне справедливое обвинение.

Валера открывает квартиру, не смотря на меня, проходит в спальню и с силой захлопывает дверь. Следую за ним и тихонько скребусь.

– Милый, прошу. Пожалуйста, прости. Давай начнем все сначала, хорошо? – предлагаю ему поиграть в его любимую игру – моя последняя надежда на сегодня.

Внезапно он открывает дверь, его губы трогает едва заметная улыбка.

– Между нами ничего не произошло? – Ну, слава Богу!

– Да. – Облегченно вздыхаю я.

– Давай заведем ребенка, – перебарывая гнев, предлагает он.

– Хорошо. – Я неуверенно улыбаюсь.

Я делаю это, чтобы он меня простил, но хочу ли я этого на самом деле? Нужно подумать.

Валера радостно заключает меня в свои объятия и жадно целует в губы. Я отдаюсь моменту, но что-то внутри меня кричит и требует остановиться. Я позволяю ему сделать это с собой, в глубине души надеясь, что с первого раза не смогу забеременеть, да и вообще… Ребенок сейчас не входит в мои планы, ведь я только начинаю жить. Но Валера… Как я ему это объясню? Разве такой мужчина как он в состоянии понять, что женщина может не хотеть ребенка? Этот добрый, любящий, внимательный, заботливый мужчина не может вместить в свою систему подобное представление о жизни. Даже если оно мое. У него семья – это семья. Двое – неполноценно и противоестественно. И, конечно, он прав. Да, я хочу ребенка, но потом. Когда-нибудь…

До утра я ворочаюсь в постели, перескакивая от одной мысли к другой и обратно. Моя жизнь за один день снова стала каким-то кошмаром. И я не знаю, справлюсь ли я. Как смогу? Может, мне вообще не суждено жить нормальной жизнью?

Когда небо трогает первый луч света, я тихонько выбираюсь из кровати и бреду в ванную. Из зеркала на меня смотрит безжизненная фигура. В глазах пустота, щеки впалые, лицо мертвецки бледное – я отворачиваюсь от нее или от себя.

После душа наношу толстый слой тонального крема, крашу опухшие от слез глаза. На носочках пробираюсь обратно в спальню – Валера еще спит. Он выглядит очень довольным и сладким. Вытаскиваю из шкафа брюки и розовую блузку, одеваюсь, и осторожно, чтобы его не разбудить, выскальзываю из квартиры.

Меньше всего мне хочется говорить с ним, видеть его и думать. Эта ночь высосала из меня все силы, так что не знаю, удастся ли мне справиться с еще одним рабочим днем. Может, зря я это затеяла? Может, таким как я не суждено быть как все?

Офис встречает меня тишиной и пробивающимся светом сквозь жалюзи второй части кабинета. Смотрю на часы – без десяти семь. Неужели Константин уже на месте? Решаюсь открыть дверь и посмотреть.

Там никого. Проскальзываю внутрь. Отчего-то в глубине все клокочет от волнения, чувствую себя шпионкой. Провожу рукой по его столу из массива – под стать такому мужчине – и опускаюсь в его кожаное кресло. Оно принимает меня, подстраиваясь под изгибы моего тела.

«Вот это да!»

На его столе лежат какие-то бумаги, ежедневник и… А это что? Я вытягиваю лист с черным кончиком из общей массы и раскрываю рот от изумления. На бумаге изображено лицо девушки очень похожей на меня или… Он нарисовал меня! Рисунок пока не закончен, но уже заметно, что она, то есть я, счастлива – широкая улыбка и ямочки на щечках.

«Интересно, когда он успел подловить такой момент?»

В попытках разгадать загадку, мои веки смыкаются, и я засыпаю.

Сквозь сон слышу шум за стеной, громкие басовитые голоса, чей-то смех, пытаюсь проснуться, но я слишком устала.

– Тише-тише, – доносится до меня знакомый шепот, голоса стихают, и шепот повторяется: – Подождите снаружи.

Я уже почти проснулась, но не могу открыть глаза. Кто-то едва слышно ступает по паркетному полу. Вдруг чья-то тяжелая рука оседает на мое плечо и едва ощутимо сжимает его.

– Миа, – раздается над моим ухом голос Константина.

«Надо же какой странный сон».

– Миа! – голос становится резче, и я вздрагиваю.

– Что? – Встречаю его полный вопросов взгляд. Оглядываюсь.

«Я заснула в его кабинете?»

– Что ты здесь делаешь? – с интересом спрашивает он, и его взор падает на рисунок. Я делаю вид, что не заметила.

– Прости. Я рано приехала и… и увидела свет, – я пытаюсь оправдаться, вставая с его кресла. От слабости мои ноги подкашиваются, но он успевает обхватить меня своими огромными руками.

«Как неловко!»