Миссис Кук вышла на кухню и вернулась с блюдом нарезанного ломтиками мяса.
— Гарри, дорогой, не мог бы ты принести картошку?
Гарри кивнул и принёс из кухни миску с отварным картофелем и чем-то ещё — Северус не обратил особого внимания на то, что это было.
Во время обеда Гарри сидел тихо, как мышка, возможно, притворяясь, что его не существует, и оставляя разговор взрослым. Северусу почти нечего было сказать, так что поболтать с соседкой он предоставил Люпину.
— М-м, последние несколько лет я учился в Канаде, — казалось, Люпин избегал переходить на личности, предпочитая вместо этого отвечать на вопросы старушки о самом себе. — Только-только вернулся, как видите.
Северус почувствовал, как миссис Кук бросила на него задумчивый взгляд, а затем с удивлением увидел в её глазах что-то вроде разочарования.
— О, да? — она повернулась к Люпину, а тот спокойно продолжал:
— И поскольку школу закрыли, а Северус нездоров, он попросил меня остаться с ним до тех пор, пока школа не откроется.
Похоже, Северусу всё-таки не придётся обливиэйтить бедную соседку, и это хорошо — было чертовски трудно удалить воспоминания, столь конкретные, как один-единственный разговор. В отличие от Министерства, Северус не был уверен, что заклинание забвения полностью безопасно. Особенно для пожилых маглов. Интересно, подумал он, сколько несчастных вокруг, которым диагностировали возможное слабоумие, когда на самом деле это скверно выполненный обливиэйт?
После обеда Гарри ненавязчиво предложил помыть посуду.
— Это было бы замечательно, — широко улыбнулась миссис Кук.
— Я помогу тебе, Гарри, — добродушно сказал Люпин, вставая и собирая тарелки.
Сегодня днём Люпин и Северус обсуждали это, пытаясь найти варианты, как изжить привычку Гарри вести себя как домашний эльф.
Как только оба волшебника вышли из столовой, Северус почувствовал покалывание магии на своей коже. И дверь в коридор, и дверь в кухню захлопнулись сами собой.
Проклиная себя и свою глупость, Северус вытащил из рукава волшебную палочку. В комнате воцарилась тишина.
Старушка, казалось, ничего не заметила, она совершенно не двигалась, а её взгляд стал крайне рассеянным.
— У меня есть кое-что для тебя, Северус, — мягко сказала она глуховатым голосом. Через секунду её глаза сфокусировались на зельеваре, и она, виновато улыбнувшись, слегка рассмеялась, словно над собой. — Так странно, я совсем забыла об этом.
Миссис Кук механически встала, не обращая внимания на направленную на неё палочку, которую Северус не опускал, пока она шла к шкафу с фарфором. Открыв стеклянную дверцу, миссис Кук вытащила коробку размером с большую шкатулку для драгоценностей, обтянутую синим бархатом. Не пытаясь вручить коробку Северусу, она поставила её на стол перед ним.
— Эйлин, бедняжка, дала мне её перед смертью, — печально сказала миссис Кук. — И сказала, что я должна отдать это тебе.
Синий был любимым цветом его матери. Северус протянул руку, затем осторожно отдёрнул её.
— Она просила передать тебе, — миссис Кук снова села, положив руки на стол, — что это подарок для Принца-полукровки и что ты знаешь, что это значит.
Волшебник ошеломленно уставился на неё.
— Она… она сказала вам, что там? — прохрипел он.
— Нет, — миссис Кук покачала головой, — только то, что я не должна отдавать это никому другому, понимаешь?
Никому другому — вероятно, отцу Северуса или Министерству. Северус действительно понимал. Или, по крайней мере, думал, что понимает.
Очень медленно он постучал палочкой по коробке. Шкатулка на мгновение засветилась золотом, и в воздухе зазвучала мелодия, похожая на мелодию магловской шкатулки, принадлежавшей матери — колыбельная, которую обычно пела Эйлин.
Всё ещё двигаясь медленно, он осторожно взял коробку со стола. Ничего не взорвалось. Коробка оказалась тяжелее, чем можно было предположить по её размеру.
Магия в комнате внезапно испарилась. Северус услышал, как Люпин из кухни ломится в дверь. Распахнув её, он ворвался в комнату, размахивая палочкой, готовый к бою.
— Северус? — требовательно воскликнул он. — Ты…?
Миссис Кук сидела, сложив руки на груди, и взгляд её снова стал рассеянным. Северус растерянно показал на женщину, а затем на шкатулку, не совсем уверенный в том, что сказать.
— Я… всё в порядке, — он поспешно положил шкатулку на колени, а палочку убрал в рукав, жалея, что на нём нет привычной мантии со множеством карманов, в которых можно было спрятать что угодно.
Люпин, напряжённо кивнув, тоже убрал палочку.
Миссис Кук вздрогнула.
— Гарри, дорогой! — позвала она бледного мальчика, заметив его за спиной Люпина. — Ты не мог бы поставить чайник? — Она встала, как будто ничего особенного не произошло. — А теперь, молодые люди, если вас это заинтересует, у меня есть кое-что в холодильнике, — она поспешила на кухню, чтобы приготовить чай.
Люпин растерянно переводил взгляд с Северуса на кухню и обратно. Они слышали, как миссис Кук болтает с Гарри, не обращая никакого внимания на то, что мальчик смотрит через кухонную дверь на своего опекуна.
— Что это было? — шёпотом спросил Люпин, подходя к стулу Северуса.
— Держи палочку наготове, — глубоко вздохнув, прошептал Северус в ответ.
Глупо было открывать коробку здесь, не проверив её на наличие проклятий. Но только Эйлин было известно о Принце-полукровке, и только она знала значение этой специфической песенки. Подняв откидную крышку, Северус приготовился к любым неприятностям.
В коробке лежал ключ, похожий на ключ от сейфа в Гринготтсе, конверт, на котором мелким почерком Эйлин было написано имя Северуса, и золотой перстень-печатка со стилизованной буквой П.
Северус уже видел раньше такие кольца. Их носили наследники старинных чистокровных родов. На самом кольце были обереги — древние заклинания. Однако Эйлин до самой смерти носила фамилию Снейп. Последний из Принцев (его дед) умер незадолго до самой Эйлин, так что кольцо должно было перейти к ней и иметь букву «С».
Северус долго смотрел на кольцо, прежде чем до него дошло: последним наследником линии Принцев (теперь, когда Северус заявил права на мальчика) стал Поттер.
У Северуса не было ни малейшего шанса прочитать письмо здесь, так что он быстро закрыл коробку.
— Что это? — прошипел Люпин, всё ещё напряжённо стоя рядом и держа руку на рукаве с палочкой.
— Всё в порядке, — повторил Северус, сглотнув. — Кое-что, что оставила для меня моя мать.
Вот почему миссис Кук так упорно вспоминала дом Снейпов: Эйлин наложила заклятие на соседку, чтобы та передала эту коробку Северусу, и оно активировалось, по всей вероятности, в ту минуту, когда они остались в комнате одни.
— Иди заканчивай то, что ты делал.
Люпин резко кивнул и вернулся помогать мальчику мыть посуду. Северусу нужно было время, чтобы взять себя в руки.
Все эти годы он не знал, что Эйлин задумала скрыть его наследство от Министерства. У него перехватило дыхание, и Северус сглотнул, борясь с жалящим гневом и давним горем.
— А теперь, Ремус, садись, дорогой, — вошла миссис Кук с чайным подносом, а Гарри следовал за ней с бисквитами. — Северус, ты совсем измотался? Выглядишь очень бледным, — она разлила чай по чашкам и раздала всем. Затем подхватила один из бисквитов и вопросительно посмотрела на Северуса. — Не хочешь немножко?
Северус отрицательно покачал головой, взял чашку и снова отключился от разговора, надёжно удерживая на коленях синюю бархатную коробку.
— Сэр? — очень тихо позвал Гарри, пока Ремус разговаривал с миссис Кук. — Что-то случилось?
Северус покачал головой.
— Так как же ты заболел малярией, Северус?
— Я… — он понял, что женщина обращается к нему, но мозг сработал недостаточно быстро.
— О, он был в Африке, занимался организацией международной гуманитарной помощи, — небрежно вставил Люпин. Северус решил, что в какой-то момент ему придётся задушить этого человека ради блага волшебного мира. Однако это отвлекло её от дальнейших расспросов.