Фамильяр избавился от небольшой злости, вызванной очевидной ревностью. И вновь вернулся к образу некоего почитателя, коих я ещё ни разу не встречал. Его пояс, битком набитый ампулами с содержимым разного оттенка, я заметил, еще когда вошел сюда. Пора уже было спросить о нем паренька.

– О, это моя гордость. Еще с раннего детства я увлекался алхимией и биологией, создавал различные жидкости. Кормил голубей и лунар из пробирок, смотрел на реакцию их организмов. Затем перешел на животных покрупнее. И сейчас уже использую совершенные рецепты для создания примесей, которые с разными долями интересностей воздействуют на людей.

Еще десять минут он всем нам рассказывал, что мог натворить каждый яд в его ампулах, но вникал лишь я. Не столько из любопытства, сколько из необходимости. Лишь изредка паренек посматривал на зверя, который уже явно вдоволь оценил мой личный яд. Но тот проявлял свои губительные симптомы с очень большим запозданием и не шел ни в какое сравнение с изобретениями этого хилого, но жилистого безумца. Который был рад меня видеть здесь больше, чем кто-либо. Однако с таким броским заявлением мог поспорить любой, стоит ему лишь оглянуться вокруг.

Гидра то и дело протыкала меня выходящими на мгновение из глубокой задумчивости глазенками. Мне было неизвестно ее привычное поведение, так что сравнивать не с чем, не говоря уж о формировании каких-либо выводов. Известно зато было оно другим.

Драуг порой вставлял правильные и необходимые с точки зрения осторожного начальника вопросы в эту череду почти пустого, но уж точно небезынтересного трепа. Недовольство новым, наверняка прервавшим что-то важное гостем различалось только на его лице. Разумеется до тех пор, пока не начнется кардинально переворачивающая все взаимоотношения бойня.

– Почему ты не носишь маску? Ведь мог спокойно гулять днем и не бояться обнаружения. Жить нормальной жизнью параллельно со своим помешательством.

– А что такое нормальная жизнь конкретно? Муравьиная работа для возможности иметь свой личный клочок пространства, а затем отдых в нем для еще большей работы? Или беззаботные прогулки, разговоры и траты денег в людных местах? Второе мне удается и без того, да еще и с куда большей изобретательностью, а значит и интересом. Первое, в свою очередь, никогда и не предназначалось осчастливить кого-либо. Если только не будешь привносить настоящие изменения своей работой, – уверенно ответил я где-то на тридцатый вопрос ядовитого алхимика, закинув руки за голову.

– Что ж, я все еще не понял, каких изменений ты добиваешься своими ежедневными занятиями, так что познакомлю с нашими. Ты принесешь нам немало золота и побед. Но что более важно, славы. Ведь Скорпионов станут бояться куда ощутимее, когда узнают, что с ними теперь сам Флэйд, – неожиданно вставил слово Драуг, чем заставил меня спрятать улыбку и поднять одну бровь. Такое внезапное предложение не могло быть сподвигнуто одним лишь разговором. Особенно от того, кто еще час назад подозревал меня в разы больше остальных.

– Я, конечно, люблю свое имя, но прозвучало это как-то не впечатлительно. Вот прямо не хватает громкого клича, как у каждого из вас, – указал я прыгающим в воздухе пальцем на каждого. – Поможете придумать?

– Разумеется. Это меньший из бонусов. Ты принят в высший круг нашего сообщества. По крайней мере на испытательный срок, естественно. Первое задание будет уже завтра. Отправишься вместе с Огром. Проявишь свои исключительные навыки допроса на нашем ценнейшем пленнике в заброшенном форте неподалеку.

Двое сержанта резко посмотрели на лидера, подняв брови. Но тот все так же оставался хладнокровен и продолжал следить за моим наполовину беззаботным выражением лица.

– Вот так сразу? Ну что ж, не люблю сидеть без дела. Договорились, босс.

«Никаких сомнений: он проверяет меня. Будь я шпионом, как он вбил в свою осторожную Доминионскую голову, то попытался бы узнать побольше о заключенных или чем-то еще. Какое же разочарование ждет его».

– С Огром вы быстро сойдетесь. Здоровяк так же сильно любит насилие, как и… – Фамильяр прервался и вскочил как ошпаренный, чтобы тут же рвануться к своему питомцу.

Ну вот и все. Не посидим мы уже с этими любезными людьми за мирной беседой. Переломный момент, в котором мне ни в коем случае нельзя было терять инициативу, неизбежно наступил. Несчастный пес громко и неестественно заскулил, потерял силы держать себя в лапах и начал испускать изо рта мерзкую пену. Выражение беспокойства нарисовалось на моем лице вслед за остальными участниками начавшегося мероприятия.

– Молох! Дружище! – хозяин задергал пса рукой за тело, словно это бы пробудило его от смертельного яда. Тот однако все еще был жив. С закатанными зрачками медленно, но жадно он поглощал последние в своей острозубой жизни сгустки воздуха.

– Фамильяр, сделай, что сможешь. Я наконец схожу потолкую с нашим поваром. Как-то все это подозрительно. А ты, Гидра, присматривай за гостем, – Драуг встал из-за стола и направился к единственной двери наружу. Исполнитель первого приказа начал судорожно рыться в какой-то сумке, по всей видимости ища лекарства. Никому похоже и в голову пока не прилетело, что за этим стоял уж точно не их прислужник-повар. Никому, кроме одной персоны, едва заметно покачивающей головой в моем направлении.

Я встал со стула и с ярко выраженным изумлением вновь посмотрел на собаку, неспешно подойдя к зависшей над ней целью и засучив правый рукав. Затем повернулся и перевел взгляд на Гидру. Та, как ни странно, не поспешила спасти коллегу ни словесным предупреждением, ни физическим контактом. А лишь озарила меня самой широкой за сегодня улыбкой и уверенно кивнула, словно даруя одобрение.

Разумеется. Как же иначе. Ну и как я вдруг оказался орудием в руках какой-то девицы? Они же именно этого обычно и добиваются с мужчинами. За такое я наказываю в том числе. И имея опытное представление о подобном как никто другой, я все равно попался?

«Да не кори себя так по этому поводу. В тех тошнотворных историях бараны шли на так называемые подвиги лишь ради расположения своих сирен. Никто тобой не манипулировал, не наш случай. Ей попросту безумно повезло поймать грохнувшегося с неба единомышленника. И ты сразу почуял неладное, так что способности все на месте».

– Что там с ним? – встрял я лицом возле сидящего Фамильяра, попутно прислоняя правый кулак к его шее. Чтобы уже через секунду отжать смертоносный рычаг.

– Страшно признать, но очень похоже на яд. Откуда это вообще могло…

Что-то страшное и холодное прилетело мне в плечо, оттолкнув от уцелевшей жертвы на несколько метров. Фамильяр повернул голову и тут же резко отпрянул с невнятным бормотанием, чуть не свалившись на пол, но вовремя опершись о него руками.

– Займись им! – крик знакомого голоса озарил комнату, и я в легком ошеломлении взглянул на Гидру. Та вскочила со стула и с диковинной легкостью швырнула его с разворота в атаковавшего меня из входного проема Драуга. Деревянная мебель с характерным звуком разрушилась о тело ублюдка и выдворила его прочь. Разбойница тут же схватила заряженный арбалет недоумевающего коллеги и без всяких забот выстрелила в командира. Я уже и так потерял голос от лицезрения столь поразительной сноровки и череды непредвиденных событий, но девица решила добить меня еще больше. В окончание губительной комбинации она разбежалась вслед за отбившим снаряд пронырой и налетела на него с занесенными кинжалами. Парочка скрылась за поворотом коридора, оставив меня наедине с премного разочаровавшимся поклонником.

– Фух. А твой босс, погляди, не такой вовсе и идиот, – закряхтел я, поспешно вставая на ноги. Если нестись перезаряжать брошенный арбалет он вряд ли стал бы, то кинуть в меня одну из ампул уж точно ничего не мешает.

– Что за… Что творится вообще?!

– Да вот демонстрирую тебе вживую то, за что ты меня идеализируешь, – я осмотрел себя и с гордостью похвалил наплечную пластину, сберегшую кожу от потока магического льда. Но вот накидка в этом месте стала выглядеть, мягко говоря, неопрятно. – Понадобился один вечер, чтобы погубить твою собаку. В лоб справиться со всей грубой мощью твоего контуженого друга. Переманить твою любимицу на свою сторону. И сейчас вот заняться тобой. А ты до сих пор ничего не осознал.