Спокойна, выдержана, красива.

Ничего такого, что я раньше не знал об Айзе Агеевой.

Ладно, сейчас главное – ее запястья.

– Сядь на кровать. Можешь вести себя свободно, – проговорил я, вытирая руки бумажным полотенцем, сканируя полки на предмет наличия дезинфицирующих средств.

– Спасибо, сэр, – тут же откликнулась она, грациозно поднялась с пола и устроилась на краешке кровати.

Я сел рядом, взял ее за руки, чтобы лучше рассмотреть.

– Пидорасы, – не сдержался.

Айза, которая украдкой меня разглядывала, опустила голову слишком резко и прыснула.

Я разозлился, не особенно разделяя ее веселье.

– Полагаешь, позволять такое с собой делать – это смешно?

– Нет, сэр.

– Что же за улыбочки и смешки?

– Вы очень забавный, когда так нетолерантно выражаете свое отношение к доминантам.

– Они не доминанты, а два гондона.

Она снова хихикнула.

Я прикрыл глаза и сцепил губы, чтобы прекратить ругаться. Она, черт подери, права. Пусть пацаны и дали жару, но выражаться при покорной… Которую они чуть не покалечили… Эх, да кого я обманываю. Скоты они.

– Ладно, давай займемся делом, девочка.

Я взялся за смоченные «Мирамистином» тампоны и стал аккуратно прикладывать их к ссадинам. Айза почти не показывала боли, хотя точно не получала от нее удовольствия. Когда я стал наносить крем, она скривилась.

– «Бепантен»? – уточнила она.

– Да, а что?

– «Пурелан» лучше, сэр. У меня есть в сумочке, если бы вы разрешили…

– Нет, – обрезал я.

Я всегда пользовался этим кремом, и ни одна покорная не жаловалась. Для Айзы я тоже не собирался делать исключение. Если у нее гламурные предпочтения, то пусть в следующий раз вручит своим садистам розовые флоггеры с пропиткой из «Шанель №5».

Почему-то я адски злился и никак не мог перестать. Причем злился на всех. На недодоминантов, на Айзу, на себя. Вообще на систему клуба, которая окунула нас в эту ситуацию и заставила меня быть с ней наедине.

– Простите, – проговорила Айза и опустила глаза.

Только что она была собой, но тут же выключилась и стала снова просто куклой для утех, покорной, рабыней.

С другой я бы этому обрадовался, но с ней – нет.

Наконец, взяв себя в руки, я занялся ее запястьями, но и привычные манипуляции не принесли покоя. Каждое касание, каждый взгляд, каждый вдох рядом с ней становились сладкой пыткой. Я должен был остаться в стороне, поручить ее кому-то из надежных знакомых, но прекратить уже не было сил.

Она больше ничего не говорила, лишь доверчиво поворачивала руки и чуть слышно застонала, когда я нанес крем.

Закончив, я поспешил встать, и это снова было ошибкой. Ее глаза оказались на уровне моего паха, Айза как раз подняла голову и точно заметила, что мой член натянул брюки.

Она шумно сглотнула и облизала губы.

– Спасибо, сэр.

– Пожалуйста, девочка. Пообещай больше не играть с садистами и дилетантами.

– Обещаю, – спешно выпалила она. – Могу я отблагодарить вас?

Она соскользнула с кровати и встала на колени, протянула руки. Вид ее ссадин немного отрезвил.

– Нет. Твои руки.

Она взглянула на запястья и убрала их за спину.

– Они мне не понадобятся. Позвольте послужить вам, сэр.

Какого дьявола?

Я дернул пуговицу, молнию, освободил член из белья и протолкнул его ей в рот.

Это же обычная практика. Я вступился за нее, а она отсосет в знак признательности. Покорные были готовы всегда. Для меня уж точно. Я мог выбирать самых умелых, самых послушных, самых красивых.

Но вот сейчас я все же чувствовал, что это она меня выбрала. Хотя ее трахала половина клуба, но она все равно оставалась королевой. Каким образом? Без понятия.

Все мысли о причинах и следствиях моего особого отношения к Айзе рассыпались в прах, едва она взяла член в рот.

– Это не будет нежно или медленно, – предупредил я, кладя ладонь ей на затылок.

Она подняла глаза лишь на миг, но в ее взгляде я прочел полную готовность и отсутствие сомнений.

Она знала, что справится со всем, что я решу ей дать, и это возбуждало еще сильнее.

Айза не разочаровала. Мне нравилось трахать ее рот, жестко, поворачивать ее голову, входить глубоко, задерживаться, чувствуя, как сжимается горло. Нравилось, как текла слюна по ее лицу, по моем члену. Нравилось, как она зажмуривалась и хрипела, когда я отступал на пару секунд. Но этого ей хватало, чтобы побороть рвотный рефлекс и восстановить дыхание.

Я знал, что она будет невероятной, и теперь не мог остановиться. Яйца болели, требуя разрядки, но я продолжал смаковать ее рот, оттягивая оргазм, продлевая удовольствие.

– Ляг на кровать, на спину, чтобы голова свешивалась.

– Да, сэр, – тут же откликнулась она и поспешила исполнить.

– Руки разведи в стороны. Не хочу задеть твои ссадины.

– Конечно, сэр. Спасибо, сэр. Вы так внимательны.

Я потянул за пояс ее халата, обнажая тело. Кожа на животе и бедрах покраснела, но не критично. Я вовремя остановил сцену. А вот сам не смог остановиться. Да и был ли у меня шанс? Кажется, Айза обрекла меня на оргазм, едва я коснулся ее кожи.

Сейчас, толкаясь в ее рот максимально глубоко, я чувствовал нечто большее, чем удовлетворение от глубокого горлового минета. Она была хороша, прекрасна. Это я знал и раньше, но проверить – бесценно. Я видел, как ее половые губы блестят от смазки, но не коснулся их ни пальцем, ни губами. Меня заводил сам факт, что она вся мокрая, заведенная, нуждающаяся.

Почему-то я был уверен, что ее смазка была только в честь меня. Ну, не верилось совсем, что те издевательства на кресте приносили ей удовольствие.

Нет, нет и еще раз нет. Это только мое.

Я толкнулся, замер, оттягивая разрядку до спазма, и отпустил, наконец выстрелив ей в горло спермой. Тут же пожалел, потому что захотелось кончить на ее грудь или на лицо.

Черт, я бы столько всего хотел с ней попробовать.

Но беззвучный сигнал тревоги в голове уверил, что и этот инцидент не должен был иметь место.

Как бы то ни было, я уже кончил. Глупо сожалеть о том, что уже случилось. Тем более, она сама предложила, а я был бы кретином, если бы отказался.

Я Доминант, а она Покорная. Ей нравится служить, а мне не противен минет. Тем более такой.

– Твоя благодарность принята, девочка, – проговорил я, поднявшись. – Можешь встать.

Кажется, она хотела продолжения. Или мне показалось, что на миг лицо Айзы омрачилось. Она встала с кровати, провела ладонями по идеальным каштановым блестящим волосам и проговорила:

– Если я вам больше не нужна, сэр, могу вернуться на вечеринку?

– Нет, – ответил я, даже не задумываясь. – Вечеринка для тебя окончена. Оденься, собери вещи и выйди к главному входу. Я отвезу тебя домой.

– Но меня ждет машина…

– Отпусти.

– Но, сэр…

– Проблемы со слухом или с моим приказом?! – рявкнул я, теряя терпение.

Да, я опять злился, потому что сейчас сам нарушал правила, заставляя покорную ехать со мной. Она должна была повиноваться лишь в стенах клуба.

– Я вас поняла, сэр.

– Жду в машине через пять минут.

Я поправил брюки и вышел из спальни.

Меня трясло, пока я одевалась. Запястья горели огнем, и теперь я, как и Артур, злилась на своих приятелей. Кто бы знал, что публичная игра со знакомыми геями превратится в такое шоу и закончится глубоким минетом на кровати. И отсасывать я буду не одному из моих доминантов, а самому Артуру Казаеву.

Конечно, я знала его. Слава Артура бежала впереди него. Он был редким гостем в Москве, но если заглядывал в клуб и давал урок, то зал просто ломился от гостей. Каждая мечтала служить ему. Он был опытным, внимательным, умелым. Я мечтала поиграть с ним. Я задерживала дыхание, когда замечала его на своих сессиях или демонстрациях, но никогда до этого Казаев не обращал на меня внимания.

Наверное, мне стоило самой к нему обратиться или попросить Вадика организовать нам встречу. Но мне всегда казалось, что Артур откажется. Не знаю, почему. Или мне хотелось, чтобы он выбрал меня сам. Как сегодня.