Роберт погружает кусок хлеба себе в рот и весело подмигивает.

– Да жить вообще вредно. Я привык есть все, что захочу.

– Да! Мы с Робертом большое ведро сладкого попкорна съели в кинотеатре, – встревает молчавшая до этого момента Полина. – И запили кока-колой.

– Крольчонок, не шокируй тетю, – ерничаю я, глядя как Вероника морщит нос. – Ты, кстати, хотела нам свои подарки показать. Может, пойдешь и принесешь их?

– Не-а. Мне пока тут сидеть интересно.

Слышится ерзанье ножек стула по полу, мелодичное покашливание. Вероника пытается вернуть внимание интересующего ее объекта.

– А чем ты занимаешься? Рада говорила, но у меня из головы вылетело.

– Поставками морепродуктов, – коротко отвечает Роберт. – Здесь у меня партнер.

– Как интересно. И куда поставляешь?

Я с шумом отпиваю чай, моментально ошпаривая язык. Вот ведь. Даже когда не тороплюсь никуда, старые привычки по-прежнему со мной.

А Роберт, оказывается, поставляет местную рыбу в столичные кафе и рестораны. До того, как Вероника об этом спросила, я и не знала. Думала, может, в супермаркеты или на перепродажу.

– К нам надолго приехал? Вторая половина не заскучает?

– Нет, не заскучает, – посмеивается Роберт. – Я в разводе.

– О, вот как? Не знаю, поздравлять тебя или сочувствовать.

– Лучше ни то и ни то. – Наклонившись, Роберт приобнимает Полину и заговорщицки шепчет: – А ты почему ничего не кушаешь?

– Потому что вас слушаю, – честно отвечает она. – А почему жена тебе других детей не родила?

– Полина! – шиплю я, покраснев от такой беспардонной прямолинейности. – Что за вопросы такие?

Роберт поднимает руку, призывая меня не нервничать.

– Нормально все, Снежок. Потому что у нее не получилось, зайчонок.

– То есть, ты хотел? – Полина теперь полностью развернулась к нему, взгляд требовательный.

Опустив под стол руку, я до боли щиплю себя за колено. Она ревнует. Да, в ее голоске отчетливо слышна ревность.

– Хотел. Чтобы родился кто-то такой же классный, как ты. Пока ты не появилась, я не знал, что быть отцом может быть так здорово.

Я с замиранием сердца слежу за реакцией дочери. Роберт хорошо ответил, но устроило ли ее? Она взрослая и маленькая одновременно, и невозможно запретить ей задавать такие вопросы, не унижая ее достоинство.

– А ты мальчика хотел или девочку? – переспрашивает Полина через паузу.

– Я об этом не думал. А ты бы сама кого хотела: братика или сестренку?

Дочь сосредоточенно сдвигает и раздвигает светлые брови и потом глубокомысленно заключает, что ей необходимо подумать.

Вот так разведка Вероники превратилась в одну из самых волнительных бесед из тех, что происходили на моих глазах. Ника и сама не рада. Выглядит так, будто ее окружили десяток аниматоров и предложили водить хоровод. А Роберт, должна признать, молодец: на все Полинкины неудобные вопросы сумел ответить так, чтобы не ранить ревнивое детское сердечко.

– Ты так и не сказал, – снова оживает Вероника, воспользовавшись тем, что диалог отца и дочери стих. – Надолго задержишься? И какая у тебя здесь развлекательная программа?

– Рада, ты торопишься от меня избавиться? – сверкнув зубами, острит Роберт. – Пока не знаю. Скорее всего, до конца месяца.

– До конца месяца?! – взвизгиваем мы с Полей. Она радостно и вслух, а я – истерично и мысленно.

Судя по хищным вспышкам в глазах, Нику такая новость обрадовала. Приосанившись, она со значением смотрит на Роберта поверх чашки.

– До конца месяца еще много времени. Можно столько всего успеть.

Кажется, на этой фразе до него, наконец, доходит, что Вероника не ведет диалог по моей указке, и он смотрит на нее с новым интересом.

Я переключаюсь на новый бутерброд, начиная тщательно его пережевывать. А что, ненадолго из них выйдет отличная пара. До конца месяца еще две с половиной недели, что равно средней продолжительности отношений Вероники с мужчинами. Главное, пусть в любовном угаре не ляпнет «сегодня можно без защиты», а то дело с большой вероятностью закончится сюрпризом. Я-то знаю.

… – работаю в туристической компании, – расслабленно разносится над столом голос Ники. – Веду блог о путешествиях и много езжу по миру.

Ей даже напрягаться не нужно, чтобы выглядеть желанной музой в мужских глазах. У нее действительно есть популярный блог о лучших мировых курортах, снабженный ее красочными фотографиями в бикини, и она действительно много путешествует. Это не я, с которой можно встретится лишь в строго оговоренный день и в заведомо оговоренное время с риском проснуться с кукольной ногой, впившейся в задницу.

– Для меня путевку подберешь? – моментально интересуется Роберт.

– Чай кто-нибудь еще будет? – уточняю я, с грохотом выдвигая стул. Вот недаром я не люблю гостей. В их присутствии нельзя так запросто встать и уйти в гостиную на диван. Надо сидеть рядом и непременно слушать все, о чем они говорят.

– В Пунто-Кана есть шикарные пляжи, – плавно и неутомимо льется Вероникина речь. – Арена Горда мой любимый, пожалуй. Песок белоснежный и мягкий, как шелк. Вот смотри…

Она тычет пальцем в экран своего телефона и разворачивает его к Роберту.

– В декабре туда летала. Загар, кстати, до сих пор держится.

– И куда смотреть? – в голосе Полининого папаши пробиваются озорные ноты. – Песка так сразу и не разглядишь.

Я закатываю глаза. Догадываюсь, что он там разглядел в первую очередь. Вероникины формы в бикини, которые она, разумеется, не преминула ему показать. Говорю же, ее блог о путешествиях – это даже круче, чем Тиндер. Демонстрирует товар лицом и с самых выгодных ракурсов.

Вероника мелодично смеется, а я в этот момент чувствую себя злобной завистливой мегерой. Потому что больше всего на свете хочу выставить ее за дверь. И Роберта за ней следом. Пусть любуются доминиканским песком подальше отсюда. Желательно в Афганистане.

– А у нас с мамой тоже фотографии с отдыха есть, – подает голос Полина, которая до этого была слишком занята тем, что уныло ковыряла ложкой картофельное пюре. – Как мы с горок катаемся в аквапарке.

– Полина, не смей! – выпаливаю я, подавившись чаем.

Фотографиями с отдыха я обычно щедро делюсь с Робертом, но на них никогда нет меня.

– Так мама тоже катается с горок? – озорно скалится Роберт. – С удовольствием на это посмотрю.

Воодушевленная такими словами, Полина соскальзывает со стула и, стуча пятками, уносится в свою комнату за фотоальбомом. Да, я по старинке распечатываю снимки, чтобы в случае глобального компьютерного сбоя они не потерялись. Остается надежда, что она его не найдет. Эти снимки вообще никто не должен видеть, и уж тем более – ее папаша.

– Нашла! – радостно раздается из глубин квартиры.

Я нервно отхлебываю чай. Как там говорят? Рука-лицо. После эффектных фотографий Ники, пьющей мохито на берегу курортного пляжа, кадры меня, катящейся с горки на пятой точке и орущей так, что можно без труда разглядеть гланды, будут как никогда кстати.

Роберт, кажется, наслаждается каждым мгновением. С серьезным видом забирает у Полины альбом, но я-то вижу каждого из чертей, пляшущих в его глазах.

– Эту фотографию я видел, зайчонок, – комментирует он открывшийся снимок, сделанный по время нашей с Полинкой первой поездки в Турцию. На нем ей два с половиной года. – Красивая у тебя шляпа.

– Она мне сейчас маленькая уж, – деловито сообщает дочь и листает дальше. – Здесь мне мало лет, поэтому смотреть неинтересно. Надо там, где мы с мамой в Эмиратах на горках катались.

Вероника даже за глютеновым бутербродом потянулась от скуки. Ее можно понять: мало кому интересны чужие фотки из какого-то аквапарка. Я же просто жду, когда Полина долистает до тех самых фотографий, и это унизительное чаепитие наконец закончится.

– А вот и аквапарк, вижу, – склонив голову на бок, Роберт разглядывает снимок, на котором остановилась Полина. Тот самый, судя по его расползающейся улыбке. – Даже странно, что мама мне этого не присылала.