— Нет! Мы нашли совершенно другой путь. Не ломиться насквозь, сминая все и вся, а проходить аккуратно, словно через раздвинутые ветви. Если знать как, такое может сделать почти любой, а не только воздушный скариэ со всей своей тупой мощью.

— И потом похоронили этот новый путь на Пикте? Зачем?

— У твоего отца просто руки чесались добраться до наших знаний.

— У отца или у Сииргеля?

— У обоих! Но ни с одним из них мы делиться не собирались.

— Поэтому спрятали?

— Да.

— Но мы их нашли.

— И что? Сами все равно не разберетесь. Ни единого шанса.

— А чего тогда прятали? Да еще у гномаэ?

— Подождите, — вмешалась я в перепалку, — а Хранитель гномаэ? Его убили, чтобы никто не знал, где это спрятанное искать?

Оба синхронно развернулись ко мне и одновременно рявкнули:

— Это что?

— Инна, не лезь!

Вообще-то, чтобы взорваться, мне хватало и не такого. Я на секунду задумалась, чья реплика мне понравилась меньше и предпочла все-таки новенького:

— Нет, я конечно понимаю, лаэд ждал полтора тысячелетия, чтобы взглянуть на сына Далйетта…

— Что? — он снова развернулся ко мне. — Сколько?

— Полтора тысячелетия. Примерно. А точнее вас как раз этот самый сын и просветит, если вы, лаэд, начнете, наконец, разговаривать, а не кусаться. Но пока повторяю свой вопрос: хранителя убили вы?

— Да какого?.. — Дигобаль недоуменно переводил взгляд с меня на Совершенно невозмутимого с виду Вессаэля и потом обратно, пока не рявкнул:

— Это вообще что такое? Почему оно здесь рот открывает? Кто позволил?

— Оно?! — ненавижу эту холодную брезгливость, да еще и по отношению ко мне. — Вот кто бы говорил, а? На себя сейчас взглянуть не хотите, л-лаэд? Зеркало дать?

Вессаэль отчетливо хмыкнул, а явление в центре зала охренело вконец. Я же, пользуясь паузой, продолжила:

— Что, не нравлюсь? Не смущайтесь, лаэд, это взаимно. Но меня все же интересует ответ: убивали вы? Или кто-то по вашему приказу?

Дигобаль смотрел на меня не моргая, явно не сообразив еще, как к этому всему относиться. В смысле, и ко мне, и к такому вот допросу.

— Нечего сказать? Или настолько не хочется? — продолжила я попытки выбить его из колеи.

— А зачем мне это надо? — неожиданно усмехнулся Дигобаль, все-таки что-то для себя решив на мой счет. — Он помогал мне. И дал вот это.

Глянув в направлении жеста, я охренела не меньше:

— Это… Этот камень из пещеры Дракона?

— Что? — мой собеседник явно ничего не понял. — Это часть Фэннена.

— И Хранитель передал его вам? — я все еще не могла поверить. — Сам?

— Сам. И библиотеку помог спрятать.

— А морские? Откуда те узнали о книгах?

— Полагаешь, я таскал их на Пикту по одной? Они их перевозили для меня!

— Ммать!

— Вот именно. Учись уже думать, прежде чем болтать.

— Желаете поучить?

— Зачем бы? Учителей не хватает? На мой взгляд, их у тебя и так перебор, а групповушки я не люблю. Особенно если речь идет о мозгах.

— Н-да, — я все-таки сумела взять себя в руки, скептически осмотрела его полупрозрачные очертания и согласилась. — Тоже думаю, что не в той вы сейчас форме. И гру… такие развлечения вряд ли потяните.

— Так зачем мне его убивать? — ловко сменил он тему.

— Чтобы сохранить тайну? — предположила я.

— Нет!

Сказано это было так, что оставалось лишь поверить. Без вариантов. А раз не он… Значит, возвращаемся к тому, с чего начинали:

— Тогда только Сииргель, — сказала я скорее себе. — Больше просто некому.

— Этот недоносок убил Шагрина? — Дигобаль все же услышал.

— Да. Если именно так звали того Хранителя. Наверное, он отказался помогать ему с поисками вашей библиотеки.

В ответ мне просто кивнули, но все равно ситуация стала понятнее. То, что этот дан назвал гномаэ по имени, о многом говорило. Как и то, что Шагрин добровольно передал хрустальному часть своей святыни. Нет, все-таки Дигобаль к смерти Хранителя непричастен. Точно.

— Где эта сволочь? — вновь обрело голос явление в центре зала.

— Судя по всему, где-то рядом с вами, лаэд. Вам там не пыльно? Пепел на зубах не скрипит?

— Достаточно! — Вессаэль оттеснил меня раньше, чем я успела получить ответ. — Пора поговорить серьезно, лаэд.

Я не сопротивлялась. Действительно, достаточно. Пар выпущен, я в очередной раз выступила в роли спускового клапана и буфера. Все, больше им переводчик не нужен. Договорятся теперь. Уже договариваются.

Прислушиваться к малопонятному общению двух суперкрутых спецов от магии я не стала — не особо интересно да и без толку, большую часть сказанного все равно не понять, не тот у меня еще уровень. Ловила лишь общий смысл, основное внимание уделяя залу, в котором мы оказались, там было на что посмотреть. Бродила из угла в угол, по очереди трогая то старые книги, то какие-то странные приборы, то просто изящную, непривычную мебель, отметив краем глаза, что остальных данов обстановка не заинтересовала, и они предпочли слушать, устроившись в креслах. А из пойманных и все-таки понятых обрывков беседы, в голове постепенно складывалась картина, как же здесь дошли до жизни такой.

Именно этот зал, который я сейчас неспешно обходила, и должен был стать местом проведения того самого легендарного ритуала, в итоге ставшего для данааэ началом конца света. Странно. Не верилось даже, но именно здесь все и должно было произойти, не без помощи, кстати, того кусочка Фэннена, что достался хрустальному от гномаэ. А сам Дигобаль планировал стать первым в очереди на вечность. И, конечно, готовился. Тщательно. Очень даже тщательно. Зачаровал и защитил по максиму все, что можно было зачаровать и защитить. Именно поэтому здесь сейчас и есть что рассматривать. А рвануло вовсе не во время ритуала, иначе выживших оказалось бы больше. Рвануло во время последней проверки готовности к нему, когда в этом зале оказался только Дигобаль, проверявший окончательные настройки, а все остальные были рядом, в месте силы этого острова. Там, где сейчас воронка. И нет, он не знает, что могло произойти. Даже предположить не может.

А я могла. Но делиться этими предположениями была категорически не готова. Хрупкое доверие, установившиеся, наконец, между данами и гномаэ не стоило выяснения причин трагедии полуторатысячелетней давности. По крайней мере, я считала именно так и предпочла промолчать. Впрочем, Вессаэль, который тоже о многом догадывался, тоже.

Дверь в зал неожиданно открылась, пропуская к нам хисстэ, оставшихся помогать Итиэль. И ее саму, почти без сил висевшую между двумя мужиками. Я глазами показала им на диванчик в углу, куда Нэт с Каисси ее и сгрузили. И сами тоже остались рядом, тихонько придвинув поближе два кресла. Требовать каких-то объяснений и мешать разговору Вессаэля с хрустальным они не стали. Да и что требовать-то? Ситуация и так была ясной до прозрачности.

Но появление этой троицы все же заставило собеседников сменить тему и заговорить о насущном. О том, как выбираться будем.

— Каисси, — поинтересовался у тораи Вессаэль, — как там входы? Заклятья держатся?

— Час — полтора продержатся наверняка, потом уже не гарантирую. Слишком активно зеленые прут. А лаэд… Дигобаль? — и получив подтверждающий кивок от сьеррина, тораи продолжил: — он не может отменить свой приказ оркэ остановить нас?

— Нет, — ответили ему из тумана над постаментом, — не могу. Потому что такого приказа не отдавал. Приказ был наоборот, пропустить вас беспрепятственно.

— Дела… — задумчиво протянул Каисси. — Хорошо, но тогда, может, просто распорядитесь, чтобы нас оставили в покое?

— И этого не могу. Как только что выяснилось, на мои распоряжения тут всем насрать, я всего лишь пленник, которого использовали втемную. Не поверишь, мальчик, но о том, что на островах все еще существуют даны, я узнал полчаса назад. От вас.

Каисси молча прикрыл глаза. Сказать было нечего. Зато вмешался Тавель:

— Дигобаль, а хоть чем-нибудь ты помочь в состоянии? Нужно как-то выбираться отсюда, и чем быстрее, тем лучше.