Впрочем, все это было потом. А пока мы одними из первых сбежали с приема, чтобы как следует попрощаться с Ассилем. Уже на рассвете он отправлялся в свой клан на куэлле одного из многочисленных родственников. Кстати, о куэллах.

У морских право на корабль заслуживали так же, как право на дом в других кланах, и вот у них это формальностью не было — испытания проводили действительно серьезные. Но Ассиль сумел пройти их меньше чем за год. Полный и абсолютный рекорд. Он стал самым молодым из капитанов за всю их историю — вот вам и источник зависти к нему. Такое не прощают нигде и никогда, долго заставляя потом доказывать неслучайность успехов. И это не считая того, что он был правнуком Канриля, и со временем мог претендовать на титул «держащего руку». Что крайне мало нравилось Канасси.

Эти подробности я узнала от Суинни, потихоньку поведавшего их мне, пока все сидели в гостиной, вернувшись с праздника. И миссия, придуманная нами Ассилю, стала казаться уже куда более реальной. После сегодняшнего отлучения основного наследника, вполне логично было нарисоваться в клане запасному. Чтобы находиться поближе к главе в этот критический момент и проследить за своими интересами в той мути, которая сейчас заварится. Так что и предлог оказался вроде как не нужен. И ведь могло, могло сработать! Даже должно было!

На этой оптимистичной ноте мы и распрощались с «братишкой».

На второй этаж я поднималась в компании Вокэнни, оставив сьеррина внизу, раздавать последние указания внуку. А по дороге библиотечный дан чуть натянуто попытался завести со мной беседу:

— Вессаэль сказал, ты историк?

— Н-ну, в общем, да. — Не стала отпираться я.

— Так, может, сумеешь помочь мне прояснить кое-что? В хронологии.

— Да ты чего? Я ж не специалист! Моих знаний для каких-либо прояснений явно не хватит.

— Ну, раз так, не смею настаивать, лаэда.

И тут мне стало стыдно. В конце концов, почему не попробовать? Чем мы рискуем? Ввести в заблуждение историческую науку данов? Так ничего подобного у них вообще не было, судя по всему. И я решила не обижать хорошего че… дана, тем более, если интересовала его хронология — даты всегда прочно застревали в моей голове:

— Подожди, — сказала я уже в удаляющуюся спину, — мы можем хотя бы попытаться…

Обрадованный Вокэнни бодро потащил меня за собой — в библиотеку, не обращая внимания на слабое сопротивление. Вообще-то, я вовсе не имела в виду, что пытаться мы начнем немедленно. А едва впихнув меня в глубокое кабинетное кресло, потребовал уточнений в хронологии… данов!

«Ммать, вот ведь вляпалась. И опять из-за собственной глупости».

Но разобравшись, чего добивается от меня Вокэнни, слегка расслабилась — пожалуй, и впрямь, прояснить кое-что я смогу. Интересовало его, оказывается, время присутствия данааэ в Британии, и если хорошенько повспоминать археологию… А и начнем, пожалуй:

— Слушай, дату вашего переселения на эти острова можно определить довольно точно. Примерно в 3800 году до нашей эры… ээ… в общем, это такая специфическая шкала, начало которой…

— Я в курсе вашей системы отсчета — перебил меня Вокэнни, — продолжай.

— Ага, ну ладно… Так вот, примерно в 3800 году до Рождества Христова, в Британии появляются первые хенджи. В смысле круги из менгиров, стоящих камней. Это ведь должно быть ваше?

— Да, — согласился он.

— Правильно. А до этого там были лишь следы присутствия каких-то низкорослых племен, которые даже керамику делали крайне примитивную. Хотя… — я задумчиво поглядела на него и озадаченно потрогала кончик собственного носа, — насчет керамики: первые приличные ее образцы с плоским дном появляются только с 2800 года, опять же до нашей эры. Причем вроде бы ниоткуда, как будто эта культура пришла извне. И это самое «извне» не локализовали до сих пор, то есть место, откуда она могла прийти, еще не нашли… А ведь это больше похоже на ваше переселение, правда? Но тогда куда же мы денем предыдущую тысячу лет менгирного строительства?

— Все так, все именно так. Мы же не сразу всеми переселялись туда. До этого долгое время были только колонии.

— Лагеря с валами! — щелкнуло у меня в голове. — Еще одна диковинка, с которой наши археологи никак не придумают, что делать. Ага, ну раз так, все встает на свои места, и дату колонизации мы передвигаем на 2800 год до Рождества Христова, когда появляется та самая бороздчатая керамика с плоским дном, правильно?

В ответ оживленно закивали.

— Хорошо, с этим более-менее ясно. Теперь дальше. В 2400, четыреста лет спустя, там же появляется другая керамика — бикеры, или кубки, которую совершенно определенно соотносят с культурой кельтов. И приходит она с континента. Тут как раз никаких вопросов и загадок нет. Ну что, похоже на ваших дикарей из легенд?

— Несомненно! — в глазах дана прыгали чертики, он явно соглашался принять мою игру.

— Ну и ладно. Продолжим. Сосуществование этих двух культур длится лет двести, а затем, в 2200 бороздчатая керамика пропадает. Ан масс. В смысле, в основном. — Я слегка задумалась. — А не много ли двести лет для вашей войны с дикарями?

В ответ получила лишь пожатие плечами:

— Думаю, даже мало. Данааэ не позволили бы выпихнуть себя обратно без хорошего сопротивления.

— Н-ну… Раз так, вот тебе и время возвращения на острова. Кстати, тогда же начинают перестраивать и ваши хенджи, ориентированные, насколько я поняла, на струны. Теперь же их превращают в астрономические комплексы типа Стоунхенджа, переориентируя уже на светила. Кельты, похоже, были не такими уж и дикарями, просто у них были другие приоритеты…

Я еще раз задумчиво почесала кончик носа:

— Слушай, а почему ты не попросишь привезти книги? Наши, из-за Сферы? Там все это изложено нормально и подробно, а не теми обрывками, что вспомнила я.

— Книги? — он удивился, — ну, я не знаю…

Та-ак, замечательно. Он не знает! Ладно, надо будет сказать Вессаэлю, чтобы из следующего «похода за Сферу» привезли ему книг. А то ведь этот малахольный может и забыть.

Ага! Большей ошибки я не совершала, наверное, за всю свою жизнь. Во-первых, никаким малахольным Вокэнни не был. Наоборот, оказался весьма практичным и целеустремленным. А благодаря мне обзавелся еще и идеей фикс. Он приставал к сьеррину с «ненавязчивыми» напоминаниями по три раза на дню, пока тот не озверел вконец и не стал подумывать об организации специальной поездки, просто чтобы от него отцепились. И виновата во всем оказалась я.

Когда расстроенный в очередной раз Вессаэль попытался не по дански темпераментно предъявить мне претензии, я тоже не выдержала:

— Да не ори ты! Это тебе не подходит. И вообще, не понимаю твоего праведного возмущения. Почему вы не привезли ему этих книжек давным-давно, сами не догадались?

— Зачем? Чему вы можете нас научить?

— Н-да… От тебя, честно говоря, меньше всего ожидала услышать подобное! Уж кто кто, а ты должен был заметить, что мы тоже кое-что можем. Пусть даже и развиваемся в другом направлении… Вот скажи, в каком году ты был у нас в последний раз?

— В тысяча шестьсот сороковом, если не считать самого последнего.

— Эм… Да. — Большинство вопросов как-то сразу отпали, но зато родились новые. — И что, не сожгли вас там?

— Пытались.

— Ага, но вы бегали быстрее?

— Нет, просто нам на организацию аутодафе нужно меньше времени. — Сьеррин недвусмысленно прокатил по пальцам огненный шарик. Но убивать меня все-таки не стал, загасил.

— Ладно, проехали. Но неужели так трудно сейчас съездить на материк и купить ему несколько монографий? Инквизиция вроде кончилась уже. Впрочем, могу попросить Ассиля, пусть начинает отрабатывать свои высокопарные авансы с киданием жизни к чужим ногам.

— Не трогай Ассиля, я сам все сделаю. — скривился он.

— Вот и ладненько. Кстати, думаю неплохо взять и несколько учебников по всей нашей истории. Не детских, конечно. Ему это тоже будет интересно. Только не прихвати случайно фантастических романов, а то у твоего библиотекаря крышу снесет.