В какой-то момент храп прекратился. Примерно через минуту я услышал скрип пружин кровати.

Я выключил телевизор на середине шоу. Я вошел в спальню и увидел Санту, сидящего на кровати, свесив ноги, его глаза были опущены, он смотрел на покрывало так же, как раньше смотрел на тротуар.

- Чувствуешь себя лучше? – спросил я.

- Я бы чувствовал себя лучше, если бы выпил еще, - сказал он и встретился со мной взглядом. При свете я мог лучше разглядеть его глаза – серые и слезящиеся. У одного глаза была явная катаракта. - Ты обещал мне выпить, не так ли?

- Конечно.

Я подошел к деревянному сундуку в ногах кровати и открыл его. Внутри было пятнадцать бутылок выпивки и все для этого человека и ему подобных, с которыми мне еще предстоит познакомиться.

Я выбрал одну из бутылок виски—дорогую, с целыми печатями—и поднял ее, чтобы мужчина мог разглядеть ее.

Впервые я заметил в нем какую-то жизнь. Его длинные, тонкие руки потянулись ко мне.

- Я могу взять ее сейчас?

Я протянул ему бутылку и улыбнулся.

- Конечно.

Он сорвал пластиковую обертку и взломал печать.

Прежде чем выпить, он понюхал виски, словно дегустатор, но не попробовал его на вкус; он осушил пятую часть бутылки, прежде чем сделал глубокий вдох.

Я пододвинул стул напротив него, сел. Скрестив ноги, я спросил:

- Итак, какова твоя история?

- Что?

- У каждого есть своя история. Я хочу знать твою.

Он рыгнул и вытер губы.

- Почему тебя это волнует?

Это был хороший вопрос. Я не был уверен, почему меня это волновало.

Может быть, я просто хотел немного поболтать, чтобы поднять себе настроение.

- Уважь меня, - сказал я через несколько мгновений. - В конце концов, я отдал тебе всю эту бутылку.

Затем я указал на стены.

- И это место на ночь...

- Если ты этого хочешь, - сказал он. - Но ты можешь в это не поверить.

В кончиках моих пальцев началось предвкушающее покалывание.

- Удиви меня.

- Хорошо, - он сделал паузу, чтобы выпить еще, а затем сказал:

- Я Дед Мороз.

- Рождественский Дед? - я скрестил ноги и наклонился ближе. - Как Санта-Клаус, ты имеешь в виду?

- Да, как Санта-Клаус, но я предпочел Деда Мороза, - он сделал паузу. - Тогда, по крайней мере. Теперь ты можешь называть меня как хочешь.

Похоже, он был одним из сумасшедших бездомных.

Интересно, конечно, но недавно я принимал у себя несколько из них, и не хватало тихих, застенчивых или милых типов. Тем не менее, он не показался мне человеком, которого мне пришлось бы преждевременно выгнать, поэтому я подыграл:

- Я думал, что Санта – извини, Дед Мороз – живет на Северном полюсе.

- Да, это так. Я жил там.

- Итак, что случилось? Миссис Клаус выгнала тебя?

- Нет, ничего подобного. Меня тошнило от всего этого в течение многих лет, и эта мысль просто пришла мне в голову. Я имею в виду, делать все это дерьмо для людей, которые перестанут в тебя верить – это, блядь, неприятно!

- Что подумала миссис Клаус, когда ты ушел?

Он вскинул руки, расплескивая виски.

- Ничего! Она одряхлела за последние двести лет! Она все свое время проводила одна в кресле-качалке на чердаке. Она поставила стул на расшатанную половицу, как раз над моей спальней. Я вставлял затычки для ушей, но я всегда ее слышал. Всегда и вечно.

- Разве ты не мог развестись?

Его глаза расширились. Он казался ошеломленным.

- Санта? Разведенный? Черт возьми, нет! – Его глаза сузились. - Миссис Клаус может высохнуть и превратиться в пыль, но мне все равно.

- Значит, ты так и не вернулся, даже погостить?

  Его тон был деловитым.

- Когда я ушел, я ушел навсегда.

Я помолчал, немного подумав.

- Если это так, то почему люди все еще получают подарки?

- Заключен контракт. Сейчас этим занимается какая-то фирма в Азии.

- Что случилось с эльфами?

- Большинство из них были переведены в цирки.

- А северные олени?

- Они были... отправлены… - он отхлебнул немного виски. - Надеюсь, я тебе не наскучил?

- О нет! Вовсе нет! – Я действительно был заинтригован его бредом и, скорее, очарован самим этим человеком. Он был, безусловно, самым красноречивым бездомным человеком, которого я встречал, и я чувствовал себя немного виноватым за то, что свалил его в одну кучу с другими, более прозаическими сумасшедшими. - Итак, ты перестал быть Сантой, чтобы жить на улицах. Ты ведь это хочешь сказать, верно?

- Нет, - сказал он. - Ты упускаешь суть дела.

- Тогда введи меня в курс дела.

Глотну виски он продолжил:

- Меня тошнило от холода, поэтому я переехал в Лос-Анджелес. Устроился официантом, думая, что мне может повезти с актерской карьерой. Я имею в виду, что меня играло множество актеров, но все, что я получил, это захлопнутые двери у меня перед носом, - он вздохнул и посмотрел задумчиво. - В конце концов, я получил работу режиссера ряда порнофильмов под именем Роджер Вуд. Когда-нибудь видел их?

- Я не смотрю порно, - сказал я.

- Я тоже. Это был просто способ заработать на жизнь.

Я наклонился вперед.

- Но сейчас ты не снимаешь порно. Что случилось?

- Постановочный секс утомил меня; я пытался работать в офисе. Но я стар и не создан для работы с 9 до 5. Я также не мог смириться с этим маленьким ублюдочным боссом, его звали мистер Маккалоу. Ублюдок. Я даже пробовал работать в фастфуде, но ничто не приносило мне радости. Мне пришлось оторваться от всего этого – Северного полюса, Лос-Анджелеса, жизни в целом. 12 лет назад я бросил посох Санта-Клауса; 6 лет назад я стал бездельником, - он посмотрел на свои руки. - Я такой, какой я есть. Нравится тебе это или нет.

Я улыбнулся.

Пока он пил виски, я прокручивал в голове наш маленький разговор. Хотя этот человек рассказал интересную историю, я ему не верил? Тем не менее, опыт был забавным и, возможно, немного полезным. Я не слышал такой красочной истории от бездомного с тех пор, как один из них в прошлом году заявил, что он не только президент, но и инопланетянин, путешествующий во времени. Поднявшись со стула, я подошел к кровати и сел рядом со своим другом. Я указал на бутылку в его руке.

- Ты не возражаешь, если я сделаю глоток?

- Это твоя бутылка, верно?

Я взял ее, сделал глоток и представил, как моя слюна смешивается со слюной Санты. Вернув ему бутылку, я демонстративно потянулся и зевнул. Затем я лег на левую сторону кровати, положив голову на подушку.

- Ты можешь сделать то же самое, - сказал я ему.

Он, казалось, колебался. Он посмотрел на бутылку.

- Я еще не закончил.

- Прибереги немного на потом, - сказал я. - Я не сделаю тебе больно, - затем я похлопал по подушке рядом. - Просто ляг и расслабься.

Он перевел взгляд с виски на подушку и обратно.

Наконец он поставил бутылку на тумбочку и неловко растянулся рядом со мной. Его усталое старое тело, казалось, сопротивлялось лежачему положению. Колени не могли разогнуться полностью; его спина слегка выгибалась дугой. Шея тоже.

Я коснулся его руки и затылка. Он был такой холодный.

Я решил, что буду добрым самаритянином и пожертвую ему немного тепла своего тела.

Я начал чувствовать сонливость. Я посмотрел на часы. Еще не было и 3 часов ночи.

- Я устал валяться без дела, - сказал я шепотом. - А ты разве нет?

- Нет, здесь довольно мягко, - ответил он, его голос дрожал от мокроты. - Я не привык к мягкости.

- Хорошо, - сказал я. - Мы можем продолжать лежать здесь. Думаю, я в долгу перед тобой, после той занимательной истории, которую ты рассказал.

- Это была не история.

Я немного приподнялся.

- Но я не могу тебе поверить. Видишь ли, я точно знаю, откуда взялись мои подарки. Мама и папа, тети и дяди – они покупали их в магазинах, заворачивали и надевали сверху маленькие бантики. Одна и та же история каждый год.

Он повернулся и посмотрел на меня.

- Я никогда не утверждал, что все подарки были от меня, - сказал он. - Обычно ребенок получал один из моих подарков каждые три или четыре года. Но если я и дарил их, то это всегда был любимый ребенок.