– Что ж, начинайте! – приказал вампир.
Жрецы с почтительным благоговением развернули свитки, и зал наполнился звуками древних заклинаний. Сакральный язык был похож на набор случайных звуков, которые даже не сливались в слова для непосвященного человека. Жрецы шипели и вскрикивали, иногда с их губ срывались звуки, похожие на скрежет ножа о стекло. В этот момент Дариан подошел к девушке, вынул жертвенный клинок и вонзил в тонкую шею. По рукам несчастной потекла кровь. Символы, начертанные на полу, пришли в движение и изменили свой цвет. Внезапно тело девушки растворилось в воздухе, оставив на жертвеннике потоки еще дымящейся крови. Жрецы закончили читать заклинание и положили свитки на пол к символам.
В этот момент раздался оглушительный рев. Холодный и липкий страх сжал горло каждого находящегося в комнате, и Двэйн не был исключением. Даже спустя много лет он никак не мог привыкнуть к этим жутким, даже для вампира, визитам хозяина. В тот же миг жертвенная кровь начала подниматься в воздух миллионами капель, которые, слившись, создали кровавый ореол, в нем возникла голова. Она была похожа на голову летучей мыши с огромными клыками, с которых капала мерзкая зеленая слизь. На висках монстра бугрились выросты, напоминавшие рога. В глазах была пустота, ледяная, смертельная, она смотрела прямо в душу и заставляла содрогнуться. От этого зрелища так и веяло ужасом.
– Эрсэр Двэйн! – грозно промолвила голова.
Этот голос напоминал рокот камнепада и часто преследовал вампира по ночам. С потрескавшегося потолка посыпались обломки, пол заходил ходуном, а стоголосое эхо заметалось по залу, отражаясь от древних стен.
– Да, повелитель, – срывающимся голосом отозвался Двэйн.
Жрецы были не в силах двинуться с места, обездвиженные страшным видением. Они знали, что любое слово, сказанное ими, могло нарушить связь между их господином и демоном.
Глава 2
Повелитель вампиров стоял неподвижно и чувствовал, как его грудь заполняет ледяной холод. Двэйн прекрасно знал – на этот раз избежать наказания он не сумеет. Демон связывался с ним исключительно тогда, когда удача совсем покидала царя вампиров.
– Вот уже несколько дней я не могу связаться с тобой, презренный раб, – грозно пророкотал Остарот.
– Повелитель, это не моя вина, я спал, восстанавливая свои силы, – дрогнувшим голосом ответил вампир.
– Неужели ты думаешь, что я не вижу весь мрак твоего гнилого нутра, – криво усмехнулась голова, и капля зеленой слюны вытекла на бескровные губы, – запомни, ты – прах под моими ногами, раб, недостойный моего взгляда. Как осмеливаешься ты залечивать раны в тот момент, когда мне нужен?!
– Простите, господин, как я могу искупить свою вину?
Но демон только с отвращением смотрел на человека.
– Ты размяк! Скулишь, зализывая раны. Какой же ты царь, если после обычной драки отсыпаешься целый месяц?! – голос повелителя ужаса становился все громче, от его вибраций уже дрожали стены.
Двэйну показалось, что эти огромные клыки уже смыкаются на его горле. Бугристый лоб, и так все время в морщинах и бороздах, хмурился еще больше.
Царь вампиров взял себя в руки и с достоинством ответил:
– Я не хочу оправдываться перед вами, но я себя виноватым не чувствую.
– Да? А кто же виноват? – антрацитовые глаза демона уставились на вампира.
– Это все он! – закричал Эрсэр, не в силах себя сдерживать. Его еще не успевший регенерировать наполовину отрубленный палец указывал на Дариана.
– Это были необходимые жертвы, – бесстрастно повторил эльф сквозь зубы, – они сами избрали свою судьбу.
Взгляд его был совершенно спокоен.
– Остановитесь оба, – прервал перепалку Остарот, – расскажи, Двэйн, что произошло.
И вампир начал свой рассказ.
– Месяц назад к нам пришли четверо только что обратившихся вампиров. Я сразу их принял в нашу небольшую семью и обучил азам вампирского искусства. Жажда их росла с каждым днем, и мне стало сложно их сдерживать. По правилам и кодексу, после освоения начальных этапов нашего искусства мы отправились на первую настоящую охоту. В последний момент, когда мы уже вышли из замка, за нами увязался Дариан. Благополучно добравшись до основного материка, мы начали охоту на зверей (на людей новообращенным кровососам нападать еще рано), – стал рассказывать Двэйн.
– Я заметил, что Дариан все время находился немного позади нас и близко не приближался. И вдруг возле моего уха пролетела золотая стрела с серебряным наконечником. Я сразу узнал ее, эта непростая стрела принадлежала «Клинкам света» (ордену, охотившемуся на разную нечисть), – тон Двэйна становился более гневным, злость сквозила в каждом его слове.
– Я успел уклониться, и в этот же миг из-за деревьев и других укрытий показался целый взвод «клинков». У них было самое лучшее оружие, зачарованное на огненное прикосновение, и особая броня, которую обычным вампирам даже процарапать сложно, – Двэйн перевел дыхание. – Я мог бы со всеми справиться, если бы был один, но со мной находились еще и обратившиеся! Я не мог дать им умереть. Велев убегать через тайную тропу в лесу, которая вела на берег прямо к замку, я приготовился к бою. Вампиры последовали моему приказу. Я окликнул Дариана, но никто не отозвался. Мне нельзя было двигаться с места, напряжение достигло апогея. Воздух вокруг дрожал. Все эти солдаты, как собаки, натянувшие цепь, ждали момент, чтобы накинуться на меня. Осторожно повернув голову назад, я увидел, что этого ублюдка уже нет. Он исчез, оставив нас погибать в этом лесу, – Эрсэр уже не мог сдерживать эмоции, он кричал, обвиняя эльфа. Самым большим его желанием в этот момент было вырвать поганый язык предателя.
В памяти Двэйна одна за одной возникали картины прошедшей битвы. Какие-то моменты он видел явственно, ощущая запахи и напряжение боя. Другие эпизоды закрывал туман забвения. Вампиру не удавалось вспомнить некоторые моменты в деталях из-за бушевавшего в его голове потока сверхсознания боя. У него практически не было выбора, его дети нуждались в защите, и Двэйн должен был сберечь их любой ценой. Но, как только был сделан первый шаг, все «клинки» бросились на одиночку-смельчака, несмотря на то, что знали о его недюжинной силе, отличных рефлексах и магической способности облачаться в некое подобие огромной летучей мыши.
– Мне пришлось сражаться с пятьюдесятью лучшими гвардейцами, которые были прекрасно обучены и составляли цвет ордена «Клинки света». Моя способность трансформироваться в летучую мышь спасла ситуацию ненадолго. Несмотря на мощные крылья и длинные острые когти, «клинки» сражались как заговоренные. Они как будто заранее знали все мои мысли и движения, предугадывали любой поворот головы или движение лап. Все время практически в сантиметре от моего лица свистели стрелы и мечи. Сначала я потерял ухо. Затем палец и половину руки. Следом – обе ноги. Перестав быть похожим на человека, оставшись практически без сил, я все же искромсал всех солдат на мелкие кусочки.
Двэйн вспомнил, как еще целые крылья помогли ему подняться в воздух. Он еще мог летать и с высоты ночного неба осмотрел окрестности. Беженцев-вампиров нигде не было. Лес, который когда-то пах свежестью, березой и кедром, стал отдавать запахом крови и смерти. Всюду лежали горы трупов. Вампир понял, что новообращенных уже не спасти. Нужно было убираться побыстрее в замок, пока подкрепление не подоспело. С большим трудом, еле взмахивая крыльями, он добрался до убежища, рухнул в свою «постель» и погрузился в исцеляющий сон. Только во сне регенерация происходила быстрее и лучше, а именно это для него тогда было самым необходимым.
Только теперь Двэйн понял, что его предали, заплатив жизнями новичков. Он был вне себя от ярости.
– Я все понял, мой господин, Дариан все знал: о нападении, о количестве солдат и их подготовке. Может, это он все и подстроил? Конечно же, наверняка так и было. Я уверен – это он виновен в тех смертях, – царь с глубокой печалью посмотрел на своего повелителя.
