- Ты стала совсем красавица, хотя, чему тут удивляться, - её голос такой же хрипловатый, как у самой Хинаты, но тёмные волосы совсем короткие. Хьюга не смотрит, но всё равно видит чёрные рисунки на её морщинистых руках. Солнце, почти как у неё. – Не могла пропустить такое важное событие в твоей жизни.

- Я рада, что ты здесь, - наконец произносит Хината, встречаясь с карими глазами женщины, да, это у неё чужое, должно быть, влюбилась в того барабанщика или бас-гитариста, как раз из-за них. – Мама.

Слово почти инородное в её устах. Хината не раз произносила его другим, когда рассказывала свою историю, но уже забыла, когда говорила его ей. Той, что была его полноправной хозяйкой. Кажется, что она совсем не изменилась, но Хината не уверенна, может просто плохо помнит.

- Знаешь, - несмело продолжает Хината, - в баре теплее, а ещё там Ханаби, уверенна, она будет рада тебя увидеть.

- Извини, солнышко, я совсем ненадолго, меня уже ждут, а то, понимаешь, может опоздать, - Хината смотрит туда, куда она показывает. Там стрёмный фургон, в таких только детей похищать, а рядом с ним несколько потрёпанных женщин в футболках с эмблемой группы. Брюнетка усмехается, некоторых просто не возможно изменить. А, её как же?

С тех пор, как она заставила плакать Кушину, Хината много думает о словах, которые тогда произнесла. И, чем больше она думает, тем больше ей кажется, что это была не ложь. Вот её мать, сидит рядом, даже не пошла поздороваться с младшей дочерью, а она её часть, так может быть…от этой дикой мысли, Хината поднимается на ноги, сложно усидеть на месте, когда внутри всё клокочет от невыразимой боли.

- Почему ты сделала меня такой не нормальной? – грубо спрашивает Хината незнакомку, что сидит напротив и притворяется её матерью. – Как мне верить в то, что люди могут мне доверять? Что если завтра во мне проснётся твоя кровь и я захочу всё бросить?

- Мне нравятся твои татуировки, - словно вообще не слушала её, говорит мать своей дочери. – Уверенна, что за каждой из них стоит своя история. Интересно, - она улыбается, загорелое, открытое лицо, всё ещё не растерявшее того обаяния, из-за которого в неё влюблялись мужчины, светлеет, - а, про меня есть история?

- Да, как ты, - обречённо произносит Хината, понимая, что не получит ответов. Она сжимает футболку, чтобы та задралась, обнажая живот, выставляет вперёд руку с чёрным пером. – Это всё, все эти чёртовы птицы, которые не могут просто оставаться на месте, все они о тебе, как грёбанное напоминание, что я не могу стать тобой. Слишком многие во мне нуждаются, чёрт бы тебя побрал, даже ты. Даже ради тебя я здесь, чтобы ты знала, что у тебя есть…есть…

Она снова плачет, сердце раздирает на части адская боль, хочется исчезнуть, потеряться где-то в приятной, манящей тишине. Хината отворачивается, чтобы уйти, но руки матери сжимают её в крепких объятиях.

- Хината, девочка моя, ты всегда была и будешь моим единственным домом, - говорит она, заставляя дочку смотреть ей в глаза, - ты не представляешь, как я горжусь тобой, и как благодарна, что ты совсем другая. Поверь, если бы я этого не видела, то ни за что не оставила. Но, я знала, что тебе нужна семья, нужны корни. Всё что могла, я тебе дала, свою красоту и любовь к отличной музыке, - Хината усмехается, дышать становится легче. Она снова почти забыла, кто она такая. Но, мать права, у неё есть корни. Она, как крепкое дерево, плотно уцепилась ими в землю.

- Я правда рада, что ты здесь, - когда она уверенна, что это правда, Хината снова произносит такие важные слова.

- Я тоже рада, что приехала, - момент разрушает настойчивый гудок, - но, меня снова ждёт дорога. И, музыка.

- Да, точно, - говорит Хината и выпутывается из её объятий, - меня тоже ждёт музыка, и друзья.

- Я пришлю тебе открытку, - набегу кричит женщина, которая её родила и машет рукой. Хината машет в ответ, пока их фургон не скрывается из виду.

- А, вы похожи, - Хината резко разворачивается. Голубые глаза, которые преследовали её во снах, совсем близко. Они светятся странным чувством, которое она боится принять за любовь. – Рад снова тебя видеть, Хината. Я скучал, а ты?

- Наруто, - испугано шепчет Хината.

***

- Ч-что ты здесь делаешь? – её раздражает собственное заикание и страх перед ним, было так просто притворяться сильной, идущей вперёд, когда не видела этих ясных голубых глаз, солнечных волос, что даже сейчас, в промозглую серую осень, кажутся способными согреть, чего уж там говорить про эту улыбку, арх, чёртовы губы, которые могут вознести до небес. Куда же тебя понесло, дура, ругает себя Хината, стыдливо отводя глаза в сторону. Слышит смешок Наруто, ясное дело, что он чувствует себя хозяином положения, небось сразу всё прочитал по её лицу.

- Подумал, что дал тебе достаточно времени, - отвечает Узумаки, стараясь не выглядеть слишком довольным тем впечатлением, которое произвёл на неё своим появлением.

- Д-достаточно времени на что? – не понимает Хината, снова забывает, что на него лучше не смотреть и попадает в плен голубых глаз.

- Чтобы понять, что ты любишь меня и вообще жить без меня не можешь, разумеется, - отвечает блондин, да таким тоном, словно нужно быть полной дурой, чтобы этого не понять. Хината переваривает всё, что он тут наговорил и начинает злиться, а злиться – это хорошо, куда проще, чем бояться или смущаться.

- Чего сказал? – огрызается Хьюга, довольная морда ухмыляется так, будто всё про неё знает. Она заводиться ещё сильнее, нет, ну, это уже не в какие ворота. – Охренеть просто, да, вы, богатые мажорчики, как я погляжу, думаете, что мир только вокруг вас и крутиться.

- Не, ну, не весь мир, конечно, только твой.

- Ты когда такой дерзкий стал, сладкий? – пытаясь забрать хоть часть контроля себе, спрашивает Хината, и вот сходу поняла, что зря всё это затеяла. Губы Наруто расплываются в такую обезоруживающую улыбку, что колени подкашиваются. Его взгляд шарит по её руке, которую просто некуда убрать, и Хьюга чувствует себя голой рядом с ним.

- Не знаю, печалиться этому, или гордиться, что стал частью истории, частью твоего тела, но мне определённо нравится, что оно занимает столько места. Рука, да? А, где рука, там и сердце, - Хината качает головой, отказываясь понимать к чему он ведёт. Заставляет себя вспомнить почему они не виделись всё это время, и почему ей нужно его забыть. – Хината, - неожиданно серьёзно говорит Наруто, замечая, что она перестаёт злиться и ускользает от него.

- Нет, хватит, - резко кричит Хьюга, - я всё знаю, так что просто не надо.

- Знаешь? Что знаешь?

- Всё знаю, - повторяет девушка. – Знаю, что ты знаешь, всё время знал, но ничего не сказал, - добавляет она, снова закипая. Неспособность взять себя в руки и сохранять хладнокровие просто вымораживает. Как она может быть такой…такой…раздражающей, бесится Хината на саму себя.

- Чё? – Наруто повторяет её слова и так и этак, но понятнее вот совсем не становится. – Сама-то поняла, что сказала?

- Я знаю, что ты знаешь про Саске и Сакуру, - начистоту вываливает Хината. Становится легче, когда она обвиняет его в чём-то конкретном, в этом мелком предательстве.

- А-а-а, - тянет Наруто и задумчиво чешет затылок, - разве не все знают? Она вроде писала что-то такое у себя в журнале. Не уверен, она просила прочесть, но если честно, то, чем она занимается, с большой натяжной можно назвать настоящей журналистикой.

- Чё? – теперь её очередь смотреть на него, как на картину Джексона Поллока. - О, чём, мать твою, ты говоришь?

- Слушай, мы явно сбились с курса, - отмахивается Наруто, - давай начнём с начала, ок? Так вот, Хината, прошло уже достаточно времени, чтобы ты могла успокоиться, всё обдумать и прочая чушь, и думаю, точнее, надеюсь, что ты уже всё поняла. Ну, там, как сильно в меня влюбилась, и что это никакая не мимолётная страсть, а просто судьба. Да, не сразу, но мы же нашли друг друга, давай уже просто будем вместе, а? Родителям я всё рассказал, а Темари рассказала всё про твой этот, очень глупый, если что, план. Так что, не вижу причин, почему мы не можем продолжить с того момента, где остановились.