– Ты совсем совесть потеряла? Ладно он, мужик, поманили пальцем – побежал, но ты!
– Мама, – поднимается с пола, – меня пугает твое отношение к мужчинам, ничего страшного не произошло.
– Ничего? У него невеста! Невеста! А у тебя свадьба. Ты головой думаешь? Хоть немного? Как я потом буду в глаза Оксане смотреть? А Максиму?
– А при чем здесь Громова?
– Прекрати прикидываться дурочкой, слышишь? Чтобы близко больше к нему не подходила. У тебя работа! У тебя Максим! Тебе нужно думать только об этом. А если из-за твоих интрижек тебя лишат партии? Ты об этом подумала?
– Хорошо, мама, – Ульяна кивает, подмечая, что мама пришла в ее комнату уже немного выдохшейся, видимо, Дёма слегка успел остудить ее пыл, – я буду благоразумной.
– Я же хочу как лучше для тебя, – напоследок сокрушается родительница и уходит…
Ульяна выдыхает. Садится на кровать, замечая Дёмкину физиономию в щелочку двери.
– Заходи, чего встал?
Демьян падает рядом и, подмяв подушку, вытягивается на кровати.
– Бросаешь меня, да? Теперь уже точно в Москву сваливаешь?! – подтрунивает брат.
– Поехали со мной.
– Было бы все так просто.
– Это правда? Или маме приснилось?
– Ты про что? – на секунду включает дурочку, и брат с усмешкой цокает языком. – Правда.
– Влюбилась, что ли?
– Влюбилась? – крепче обнимает плюшевое авокадо. – Не говори ерунды. Так, вино в голову дало.
– А как же Макс?
– А что Макс? У нас все прекрасно. Любовь, романтика всякая.
– Уль, ты щас такой херни натворишь.
– Я взрослая девочка, Дём, сама разберусь.
– Да твое право. Кто спорит?
***
Несколько дней усердных репетиций, смешанных с дополнительными хореографическими тренировками. Ни минуты свободного времени, жесткий ритм и график, все мысли только о работе, о предстоящих гастролях, о премьере.
Развязав ленты пуант, Ульяна лениво потянулась и даже зевнула, ее адски клонило в сон. Но на сегодня у нее было запланировано еще одно дело. Слишком провокационное дело, она мучилась в нерешительности всю неделю, но как итог села в свою лимонную красавицу уже сейчас. Выкрутила руль, поправила выбившиеся из пучка волосы, надела солнцезащитные очки и медленно влилась в поток машин.
У клиники, где работает Громов, очень долго сидела, крепко вцепившись пальцами в руль. В ее голове даже промелькивает мысль убраться отсюда как можно дальше, но она ломает себя, громко хлопает дверью и, прихватив рюкзак, взбегает по ступенькам, входя в разъехавшиеся двери.
– Я к Громову, он меня ждет, – нагло заявляет на рецепции, – Ульяна Никольская, так и скажите.
Девушка, сидящая в кресле, что-то стучит по клавишам, с кем-то связывается и, кивнув, детально рассказывает Ульяне, куда идти.
– Спасибо, – Никольская выдыхает, у двери останавливается на несколько секунд, приводит в норму свой зашкаливающий пульс, заносит руку, чтобы постучать, но в итоге просто открывает дверь, спешно переступая порог. Словно боится, что если не успеет перескочить на другую сторону, то больше не сможет войти.
– Привет, – кидает рюкзак на стул, осматривая Громовский кабинет.
Степан кивает, с интересом наблюдая за ее движениями.
– Присядешь? – склоняет голову вбок.
– Да, – Ульяна в порыве огибает стол, останавливаясь рядом с мужчиной. Расстегивает пару пуговиц своего кардигана, стаскивая тот с плеч.
– Интересно, – Громов упирается ладонями в ручки кресла, немного подтягиваясь наверх, шире расставляет ноги, слегка покручиваясь в массивном кресле.
Ульяна трет ладонью шею, пробегает по животу и, подхватив край белой футболки, тянет ее наверх. Оголяет грудь, кидая белую ткань на Громовский стол. Ежится от прохлады кондиционера и в какой-то момент закрывает оголенные полушария руками.
Степан широко улыбается, словно смеется над ней, от этого Никольская чувствует себя полной дурой. Стоит тут посреди кабинета в одних джинсах, только позорится, но это часть плана, поэтому Уле приходится проглотить все свои сомнения.
Громов выпрямляется и теперь смотрит на нее сверху вниз, дотрагивается до Ульянкиного плеча, наблюдая за образовавшимися на коже крупными мурашками.
– Давай без резких движений, – подцепляет ее футболку пальцами, протягивая в женские ладони. – Для начала просто поужинаем. Хорошо?
– Ладно, – девушка отводит взгляд, боясь посмотреть в его глаза.
Громов слегка вытягивает руку, огибает изящную спину, устраивая ее на тонкой талии. Склоняется к Ульяниному лицу, вскользь касается носом виска, втягивая запах ее волос.
– Подожди меня немного, я скоро освобожусь. Можешь выпить кофе, Лера принесет.
– Прости меня, я совсем не подумала, глупо вышло, – принимает застенчивый вид, пытаясь показать, насколько ей стыдно.
– Да нет, очень даже занятно, – вырисовывает на лице полуулыбку, – получилось смело. Ты красивая, – все же дотрагивается до ее щеки, после чуть ниже, обхватывает подбородок и немного тянет тот на себя, чтобы посмотреть в ее синие глаза.
Никольская смущается, теперь по-настоящему, отступает, быстро надевает футболку, упавший к ногам кардиган и садится в кресло по другую сторону стола, прижимает к груди рюкзак. Громов без слов завершает дела, снимает халат, выходит в смежную комнату кабинета и возвращается уже в джинсах и расстегнутой на груди рубашке. Пока шагает к двери, застегивает мелкие пуговички, одергивает манжеты и протягивает Ульяне ладонь.
– Поехали, – смотрит на свое запястье, которое украшают массивные золотые часы.
Ульяна вышла первая. Тем временем Громов закрыл кабинет, убрал ключ в карман пиджака, о чем-то переговорил с ассистенткой, а после направил Улю к выходу, немного коснувшись пальцами ее спины.
По дороге в ресторан Ульяна нервничала и никак не могла найти себе места. Нужно было говорить, сказать хоть что-то, но слов не было. Совсем. Степан спокойно вел машину, словно ничего не произошло.
Уже в зале просторного ресторана Ульяна вспоминает о том, что у нее есть план, о том, что это не просто дружеский ужин. Это изучение врага, манипуляция, чтобы найти болевые точки
– Значит, выходишь замуж? – поинтересовался Степан и параллельно ослепительно улыбнулся официантке, забрав из рук той меню. Одну папку галантно протянул Ульяне.
Девушка же тем временем не могла справиться со вставшим в горле комом. Сработал эффект неожиданности, она почему-то была уверена, что он не знает. Но, видимо, мама успела просветить его в ту часть ужина, с которой Ульяна трусливо сбежала.
– А ты женишься, – парировала с легкой ухмылкой, а после коснулась глазами страниц а-ля карт.
– Не исключено. Что за фокусы? Зачем ты приехала?
– Хотела тебя увидеть, – Ульяна тянет руку через стол, уверенно положив ее на тыльную сторону мужской ладони.
Громов ухмыляется, кидает взгляд на ее пальцы, а после слишком пронзительно смотрит в девичьи глаза, от этого взгляда по Ульянкиной спине бегут мурашки. Она вновь забывает, зачем сюда пришла.
– Увидела?
– Более чем.
– Тогда самое время поесть.
– Приятного аппетита, – Ульяна поддевает на вилку немного салата и тщательно тот пережевывает. – Зачем ты вернулся?
– Это допрос?
– Дружеская беседа. Просто интересно. У тебя были шикарные перспективы в Штатах.
– Не верь всему, что слышишь. -Степан отделывается двусмысленной фразой, запивая слова водой со льдом.
– Громов, давай переспим, – слетает с ее губ, прежде чем она начинает отдавать себе отчет в сказанном, но намеренно продолжает идти до конца, терять ей уже нечего.
– Давай, – он соглашается будничным тоном, – к тебе, ко мне? В гостиницу?
– Ты серьезно? – Никольская нервно заламывает пальцы, стараясь оставаться непринужденной, получается плохо.
– Более чем. К тому же ты теперь девочка взрослая, да и сама предложила. Поехали, доешь завтра.
Громов выпрямляется, расплачивается с подбежавшим к их столику официантом и резко вытягивает Ульяну из кресла. Подталкивает к выходу, торопит. Эмоции бушуют внутри него свирепым тигром. Ему так и хотелось выволочь ее оттуда за волосы с такими предложениями. Играет она. Значит, решила спровоцировать? Хорошо. Он посмотрит, насколько далеко она сможет зайти, да и сможет ли вообще. Глупая, малолетняя дура, втемяшившая себе в голову, что она стерва. И сдалось оно ему все?