Ну ладно бы, мучилась она сама – 10 часов за рулём не шутка. Но она опять притащила с собой отпрыска трёх лет, имеющего развитие годовалого: он вообще не разговаривает, только пищит, что и не удивительно при такой мамаше. Я наблюдала, как она утром покормила его лапшой из бомж-пакета. Он съел ложки три, а потом у него во рту не было ни крошки до самого их отъезда, а это произошло часа в 4 дня. Да и в дороге она его вряд ли покормит.
Когда на Западе тебе сдают жильё, никакие хозяева там не появляются. Ты за него платишь, значит, оно твоё – пусть на время, но твоё. В нашей стране законы людям не писаны. Мало того, что они тебе сдают ужасные хибары, так ещё и считают, что имеют право появляться в любое время и без всякого предупреждения.
Я же, когда бываю вынуждена очутиться рядом с чужими неприятными людьми, испытываю жесточайший стресс. Дочь говорит, что я себя накручиваю. Отнюдь! Я просто так устроена, что не выношу присутствия быдла на своей территории, даже если они мне не делают ничего плохого (но чаще всё-таки приходится терпеть от них разные придирки и «ценные советы», которые обыватели обожают давать всем и каждому, считая себя носителями истины в последней инстанции).
Мне было так плохо (к счастью, очень недолго!), что у меня сразу вздёрнулся до небес сахар, это повлекло за собой полный сбой всех моих органов, в основном, головы, которая начала дико кружиться, и я завалилась в бессознанку, в который уж раз повредив одну и ту же – левую – коленку, а заживёт она не скоро, сильную боль я буду испытывать по меньшей мере месяц. И опять спасибо Господу Богу, в которого я не верю ни одной минуточки – я ничего не сломала и даже могу ходить, испытывая неслабую боль. Но сила воли у меня какая-то сверхъестественная, я это поняла ещё тогда, когда, будучи беременной, просто помирала от невыносимой боли, это росла опухоль на яичнике, кстати, тоже от стресса – меня предал любимый человек, отец моей дочери. Она росла, росла, я корчилась и терпела, пока она не выросла с головку ребёнка, и я завалилась прямо на улице, где меня подобрала скорая, увезла в жуткую больницу, и мне сделали операцию, удалив опухоль вместе с яичником, но сохранив по моей горячей просьбе беременность. После операции, длившейся довольно долго, меня никак не могли пробудить, но всё-таки это в итоге удалось, и меня водворили в палату чуть не на сто человек, среди которых было много таких же, как я, подобранных на улице. Кого там только не было – даже проститутки были, даже сифилитички! Но Бог меня миловал, я ничего не подцепила и вообще довольно быстро слиняла оттуда. Я была очень худенькая, весила 48 кг, всё у меня заросло быстро и благополучно.
Я никогда не вспоминаю то страшное время, но теперь явственно понимаю, что никакого ребёнка оставлять было не надо – это Бог давал мне свой чёткий знак. Но у меня когда-то был написан рассказ про то, как я себя всегда отождествляю с Иаковом, который, как известно, был единственным персонажем, борющимся с самим Богом. Вот и я только и делаю по жизни, что борюсь с боженькой, в которого не верю, а он – таки очень добренький, правы церковники! – всегда посылает мне всяческие предостережения. Но я им, слепая дурочка, никогда не внимаю…
Вот теперь я сижу совершенно счастливая – как человеку в этой жизни мало надо! Всего лишь чтобы не было рядом чужих людей! Это уже колоссальный повод, чтобы быть счастливой. А что со мной будет дальше – покрыто мраком. Эти люди, которые обещали перевезти меня в другую область в свою пустую квартиру, молчат. В Египет самолёты всё ещё не летают, да и представляю, какая немыслимая сейчас там стоит жара! Тут тоже лето в этом году нетипичное, здесь и в июле по ночам бывает ноль. Но сейчас жарко, лето совсем даже не северное. Я задыхаюсь.
Информации сейчас обрушивается на человека не какими-нибудь там дозированными ушатами, а целыми цунами. Я ведь почти не вылажу из интернета. Вот сегодня ночью прочитала две интересные статейки. В первой – о мужике, который живёт с куклой. Вот он кто? Псих или придурок? Такой секс в моём представлении смахивает на некрофилию – в обоих случаях партнёр это неодушевленный предмет, ну может быть, кукла всё-таки чуть-чуть получше трупа.
Вторая статья была об отношении нашего общества к неполноценным детям – с синдромом Дауна, аутистам и вообще всяческим инвалидам. Я её сохранила и собираюсь перечитать внимательно, она длинная. В общем, я согласна с авторшей, что жестокими по отношению к этим детям (да и к любым детям! И не только к детям!) быть нельзя, это фашизм. Но я вспоминаю свой опыт общения с детьми-аутистами. Из них никогда не получится человека. Прежде всего жалко их самих, а не враждебно настроенное к ним общество. Зачем таким жить?
Но авторша договорилась ещё до того, что Моцарт тоже был одним из них. Да уж… В наше время все понятия поставлены с ног на голову. Гений считается уродством.
Но я подумала ещё вот о чём. Может быть, проявляя жестокость, общество стремится избавиться от чего-то ненормального, болезненного, не нужного этой жестокой жизни? Но с другой стороны, множество этих так называемых нормальных людей – тоже представляют из себя полных уродов, физически они нормальны, но духовно – абсолютно ненормальны. А вот такой философ Эвальд Ильенков несколько десятков лет назад сделал из слепоглухонемых воспитанников подмосковного детского дома вполне себе полноценных людей, один из них – Александр Суворов – даже стал – вот не помню точно – то ли кандидатом то ли доктором каких-то наук. Так что жизнь – она вообще-то штука не только сложная, но и всё в ней очень относительно, как ни банально это звучит.
Совсем я перестала спать по ночам. А сегодня вторник, в два часа дня у нас как раз часовой разговор с психоаналитиком. Надеюсь, что никто не помешает мне выспаться.
Да, таки положительно на меня влияют беседы с моей умницей Натальей Николаевной! До беседы сахар был 20.4, а после – 11.2. Всё правильно. Общение с приятными тебе людьми всегда улучшало моё физическое состояние, и наоборот.
Ещё я вчера получила посылку. В ней 2 упаковочки немецкого амарила, картина, написанная женщиной, которая отправила посылку, белый плед и баночка растворимого кофе. Я не пью растворимый кофе, только в зёрнах, да и то не всякий. Вот такой уж я гурман. Оказывается, нищие тоже бывают гурманами, как это ни смешно.
Вот посмотрим, поможет ли мне амарил. Его дешёвый аналог, который мне дают бесплатно в нашей разорённой поселковой поликлинике, действует плохо. Впрочем, может быть, я люблю нарушать диету. Терпеть не могу гречневую кашу и всякие там диетические продукты, обожаю жирное и жареное.
Еще эта женщина, её зовут Инна, послала книжку некоего Крайона. Вот в такое я не верю ни одной секунды, с моей точки зрения это просто сплошное бла-бла-бла. А я человек сугубо конкретный. Конечно, слово – это очень сильная и важная вещь. Придумал же кто-то этот слоган: «Вначале было Слово…». И когда-то одна женщина написала мне, что когда она меня читает, она «смеётся и плачет». Значит, я не такая уж плохая пейсательница, если могу воздействовать на людей подобным образом! Но я пишу вещи очень конкретные и не люблю пустого трёпа.
Как-то давно я жила в хибарке в посёлке на Азовском море, платя за неё бешеные деньги. Хозяйка, абсолютно простая баба, взяла у меня почитать журнальчик, в котором в первый раз в моей жизни напечатали моих два рассказа. Впрочем, вру. Рассказ был один – про кота Дантеса с печальной судьбой (его утопила подруга детства моей Ляли в ручье). А вторая вещь была небольшая автобиографическая повесть под названием «Сукина мать». Собственно, с неё и началась моя пейсательская стезя.
Так вот эта тётка по прочтении всего этого начала меня дико восхвалять. Даже с Чеховым сравнила. Вообще-то, я бы предпочла, чтобы она меня сравнила с Достоевским – не люблю я Чехова за его героев, всех этих жалких обывателей, проживших свои бесполезные и беспросветные жизни в конце 19 века.
Но суть не в этом. Я ей так понравилась потому, что, как она сказала, я не пишу «цветистым слогом». Пишу просто и конкретно всем понятные вещи. Тут она права: я терпеть не могу какую-нибудь Дину Рубину именно за её вычурный слог, за множество якобы красивых эпитетов, которыми она опошляет всё повествование. Без них бы ещё сошло.
