– Давненько, а что?

– Ну… Он не того? Не прибьет нас ночью, пока спать будем?

Даниил откидывает голову и мягко смеется.

– Не прибьет, не бойся. Он добрый. Идем к костру.

Как истинный джентльмен, мой кавалер подает мне руку и помогает устроиться в походном кресле, которое на удивление оказывается очень удобным. Затем придвигает блюдо с мясом ближе ко мне и только после этого занимает второе кресло, повернув его таким образом, чтобы мы могли видеть лица друг друга.

Сидеть у костра уютно и действительно тепло. Мой желудок просто сходит с ума от потрясающего запаха, и я с жадностью набрасываюсь на мясо, только сейчас в полной мере осознав, насколько проголодалась.

– Что будешь пить? – интересуется Даниил. – Чай, морс, водку?

– Водку.

– Серьезно?

– Нет, конечно, – усмехаюсь я, глядя на обескураженное лицо своего ухажера. – Чай.

Даниил растягивает губы в ответной ухмылке. Достает откуда-то из-под стола термос, две металлические кружки и наполняет их дымящимся напитком.

– А я уже обрадовался, что ты напьешься и будешь приставать ко мне.

– Размечтался.

Мясо такое классное, что хочется стонать от удовольствия. Твердое, но в то же время не резиновое, отлично жуется, не застревая в зубах. А его вкус… Я не сразу понимаю, что это. Точно не свинина. Говядина? Баранина? Да в общем, какая разница. Главное, что это просто божественно вкусно.

– Нравится? – интересуется Даниил, наблюдая за моим приступом обжорства.

– Очень! – с полным ртом выдыхаю я и, не успев как следует прожевать, вгрызаюсь в очередной кусок.

– А я сначала подумал, что ты веган, – хмыкает он.

– Из-за того, что я не дала тебе убить козлика?

– Косулю. Ну и в «Берлоге» ты заказала только овощи.

Я дожевываю очередной аппетитный кусочек, проглатываю его и к новому пока не притрагиваюсь.

– Я пробовала не есть мясо, – признаюсь, опустив глаза. – Но через три месяца у меня начали лезть волосы, ломаться ногти, кружиться голова. Кожа стала очень тонкой и сухой, губы до крови трескалась. В общем, не получилось у меня.

– Питание надо было сбалансированное подобрать, – с умным видом замечает Даниил.

– Угу.

Можно подумать, я сама не знаю. Только на это деньги нужны немаленькие. Вся полезная растительная еда почему-то жутко дорого стоит. Даже простые орехи.

– Я тоже какое-то время был вегетарианцем.

Поднимаю взгляд и с недоверием смотрю на Даниила.

– Рили? Почему? В смысле, из каких-то убеждений или…

– Да нет. Меня отец как-то на охоту взял с собой, я еще маленький был. И при мне застрелил дикого козла. Но пуля как-то неудачно вошла, и животное сразу не умерло. Тогда отец вышел из машины и свернул ему шею. Мне казалось, что козел в тот момент прямо на меня смотрел, до сих пор помню этот взгляд… В общем, потом я долго никакое мясо на дух не переносил. Тошнило сразу.

– Ничего себе… – потрясенно произношу я. – Но как же ты после такого теперь еще сам охотишься?

Даниил пожимает плечами.

– А ты как с таким аппетитом мясо уплетаешь?

– Я просто проголодалась, – смущаюсь я. – Но я по крайней мере никого не убиваю.

Даниил снисходительно улыбается.

– А ты думаешь, покупать мясо в магазине более гуманно? На охоте у животного всегда есть шанс услышать охотника, обхитрить, убежать. Мы на равных. А у животных, которых выращивают на убой, такого шанса нет.

– Я знаю. Но одно дело, когда охотятся ради еды, и совсем другое – когда ради развлечения.

– А кто сказал, что я ради развлечения?

– Неужели голодаешь?

– Я – нет. Но у Михалыча в деревне трое детей, которых надо кормить.

Я обескуражено хлопаю ресницами несколько раз.

– Ну ладно. Допустим. А что, Михалыч сам не может? Причем тут ты?

– Он просто учит меня.

– Зачем?

– Делает из меня мужчину.

– Ты уже мужчина. Для этого необязательно убивать милашек косуль.

Даниил смеется.

– А кого, как думаешь, ты сейчас ешь?

У меня в горле застревает ком. И лицо вытягивается так, что Даниил тут же смягчается.

– Да шучу я, шучу. Это утка из старых запасов Михалыча.

С облегчением выдыхаю. Не знаю, почему косулю мне до такой степени жалко, а утку – нет. Утка ведь тоже живое существо. Но сейчас думать об этом не хочется.

Беру еще один кусочек мяса и отправляю его в рот. Запиваю умопомрачительно вкусным горячим чаем.

– Значит, мне не стоило вмешиваться, – признаю грустно. – Из-за меня теперь дети Михалыча останутся голодными.

– Да нет, конечно. Думаешь, я первый раз сегодня промахнулся? Уже месяц мажу.

– А Михалыч тебе кто?

– Друг.

– Друг?

– Ну да.

– А как вы с ним познакомились?

– Я как-то давно, ещё ребёнком, в лесу заблудился. Он меня нашёл, можно сказать, жизнь спас. Потом, когда я вырос, разыскал его и с тех пор приезжаю иногда.

Я непроизвольно хмурюсь. Ребенком в лесу заблудился? Это как? Так и хочется спросить, где же были его родители и как допустили такое. Но Даниил просил не трогать эту тему, и я прикусываю язык. Вместо этого решаю задать вопрос, который уже давно крутится на языке.

– А зачем ты меня сюда привез?

– Да ради вот этого всего, – усмехается он, обводя рукой костер и окружающее нас пространство. – Огонь, жареное мясо, задушевные разговоры. Разве не красота?

– Красота, – признаю я.

– Ну и еще чтобы сходить с тобой в баню. У Михалыча знатная баня, он сам её строил.

– Чего? – оторопело переспрашиваю я.

– Я каждый раз, когда там сижу, думаю, как было бы круто, если бы сейчас здесь со мной была красивая девушка.

– Даниил, ты шутишь, надеюсь? Не пойду я с тобой ни в какую баню!

Сидим с Даниилом в бане. На скамеечке.

Здесь божественно пахнет сосной. А еще здесь очень тесно, жарко и почти темно. Тусклая лампочка под потолком едва светит.

Я усердно поправляю на груди любезно предоставленную мне белую простынь. Точнее, не белую, а желтоватую. Но она точно чистая и пахнет свежестью, я проверяла.

Даниил тоже в простыни, но в отличие от меня, он обернул её только вокруг своих бедер.

До сих пор не понимаю, как я подписалась на баню. Мне жарко не только снаружи, но и внутри. Кровь закипает в венах от вида обнаженного торса этого красавчика.

Господи, какой же он роскошный. Еще и смотрит на меня так, что пересыхает во рту.

– Зря ты не сняла белье, – заявляет нахал, буквально пожирая меня взглядом, и поддевает пальцем выглядывающую из-под простыни лямку моего бюстгальтера. – Вымокнет ведь.

Возмущенно округляю глаза, но вовремя вспоминаю – мы же в бане. Конечно, вымокнет, тут кругом пар и вода. Но как он это произнес, подлец! Еще и голос такой сделал… Низкий, бархатный. Сексуальный.

Дергаю плечом, сбрасывая его руку, и безотчетно плотнее свожу бедра.

– Ты обещал не приставать, – строго напоминаю я.

– Да расслабься ты уже, – усмехается он. – Так боишься, будто я тебя сожрать тут могу.

– Кто тебя знает…

– Я белый и пушистый. Потрогай.

Даниил берет мою ладонь и беспардонно прикладывает к своему рельефному прессу. Твердому, горячему, влажному от пара.

Меня бросает в пот. И вовсе не из-за жары в бане. Отдергиваю руку, как от огня, а этот нахал смеется.

– Ну правда, чего ты такая дикая, Лялька? Никогда полуголых мужиков не видела?

Его вопрос заставляет смутиться. Видела, конечно, как не видела. Но не припомню, чтобы кто-то из них волновал меня так, как мой Дастин Хоффман.

– Просто мы с тобой едва знакомы. Давай не будем торопить события, ладно?

– Торопить события? – с ухмылкой переспрашивает он.

А я снова смущаюсь.

– Ну да. Сначала замуж, потом все остальное. Я девушка приличная, – отчаянно пытаюсь я скрыть смущение за шутливым тоном.

– Это что же, мне придется ждать, пока ты выйдешь замуж? – хитро лыбится этот наглец.

Я в ответ неестественно широко растягиваю губы и презрительно морщу нос: