Все это время мы заезжали на ночлег лишь в деревни и небольшие города. Мне это давало возможность оценить, насколько отличаются наши культуры. И были эти различия уже не столько визуальными, сколько воспринимались на эмоциональном уровне. Здесь ощущалось больше свободы, что ли. Причем, как у мужчин, так и у женщин. Скорее всего, это было следствием их культуры и немного других религиозных догм. Здесь, как и в Эльмирантии, верили в одного Бога и даже называли его также – Всевышним. Имелся и Бог антипод – Темный. Однако сама религия и даже отношение к женщине были более толерантны. Хотя и здесь женщина считалась по своей сути существом грешным, но должным уже больше не мужчине, а самому Богу. Это если передавать кратко и самую суть.

Вообще же с религией в известных мне странах складывалась очень интересная картина. Так в Эльмирантии и Турании верования были очень схожи, хотя в Турании женщина имела еще меньше прав и свой отпечаток накладывало устройство султаната. В Фаргоции божество было более толерантным. В том плане, что и женщины, и мужчины должны были ему примерно одинаково, а женщина представлялась не как раба мужа, а скорее как та, кого этому мужу, отцу, брату, нужно защищать. Конечно, на практике все было не так радужно, однако тенденция мне нравилась. Ну и про Тализию я уже рассказала, стоит только добавить, что, не смотря на силу религии в умах людей, нравы здесь были более свободными, чем во всех перечисленных мною странах. Я бы даже могла сравнить их в чем-то с нравами французов средневековья.

Однако, что меня действительно поражало, так это общая начальная концепция этих религий и что, несмотря на огромные расстояния между этими странами, в каждой из них поддерживалось монотеократическая модель государства, при которой сочетается единовластие главы государства, подкрепленное религиозными догмами и, в данном случае, верой в ОДНОГО Бога, даже имя которого осталось неизменно! Невольно это наталкивало на мысль, что когда-то все эти страны были связаны друг с другом гораздо крепче, чем это можно представить! Ведь религия, как и культура, имеют тенденцию развиваться и изменяться вместе с людьми, и этим можно объяснить имевшиеся сейчас между странами различия. Но как такое возможно, я пока объяснить не могла. Не хватало ни исторических данных, ни просто более полной информации. Одно то, что такие огромные, даже в представлении современного землянина, страны все еще сохраняли свою целостность, несмотря на смену правителей, рождало довольно интересные мысли. Это ведь, с точки зрения все того же землянина, практически невозможно! И история любой страны Земли ярый тому пример. Да что говорить! Если Фаргоция атаковала Тализию впервые за двести лет! И наличие горной гряды на большей части границы с ней – не оправдание.

Профессор как-то под большим секретом мне рассказал, что нашел в запасниках университета несколько старинных свитков, в которых расшифровал, что подобное равновесие в старину обеспечивалось некими то ли артефактами, то ли какими-то заговоренными договорами, то ли еще каким-то секретом, разобрать который он, к несчастью, не смог. В любом случае, даже из этих скудных сведений становилось понятно, что во время основания этих стран Дар и все его аспекты были распространены гораздо шире, чем робко пытались внедрить сейчас. И использование этого самого Дара тогда до сих пор влияет на геополитику всех стран сейчас. Напрашивался вывод, что сами эти страны были основаны и зафиксированы в теперешнем виде не простыми людьми, а людьми с Даром, которые и соединили их торговыми путями. И почему-то мне казалось, что тогда морской путь был не единственным. Если дать разыграться фантазии, то можно представить, что когда-то все эти страны существовали на одном континенте.

Но это все всего лишь мои размышления и домыслы, которым я предавалась дорогой, сидя на мерно покачивающейся спине лошади.

– Ну что, может, прокатимся немного? А то я уже не могу плестись, как беременная черепаха! – подъехал ко мне недовольный Зарух.

Я на это лишь закатила глаза. Этот неугомонный мальчишка за последний час успел сказать мне эту фразу раз десять! Ну какой я ему резвый наездник? Научилась медленно тащиться, не обдирая зад – и слава Всевышнему! Так нет! Ему, видите ли, одному скучно, давай скачи с ним! Нарим, несмотря на свой довольно нерешительный характер, отказал ему сразу и довольно резко. Видимо, воспоминания о наших первых днях пути были еще слишком свежи в его памяти. А я, заскучав от однообразности пейзажа, согласилась. Правда, тут же об этом пожалев, так как резвый мальчишка с упорством, требовавшим лучшего применения, заставлял меня скакать во всю прыть, мало заботясь и о моей заднице, и о моих нервах. Вот и сейчас он уже битый час мучил меня своими предложениями. Однако ехать в медленном темпе и правда было скучновато, поэтому, скрепя сердце и собрав волю в кулак, я согласилась.

– Хорошо! Только, чур, ты меня не гоняешь, как бешеный! Не переживай, – перебила я собравшегося возразить Заруха, – плестись мы не будем, но и скакать сломя голову тоже!

– Но это же так здорово! Я тебя не понимаю!

– Конечно, здорово! Но это здорово наступает в тот момент, когда ты начинаешь чувствовать свою лошадь и себя в седле! А я только учусь! И когда темп езды становится слишком быстрым, вместо удовольствия я начинаю испытывать только страх! – попробовала я объяснить ему свои чувства.

– Мужчине не пристало испытывать страх! – гордо выпятив грудь вперед, выдал этот мальчишка.

– Ладно, я не боюсь, но мужчина ведь может испытывать здоровые опасения? Ведь без них можно и вовсе остаться без головы.

– Чего же тут опасаться? – не отступал Зарух.

– Да элементарно выскочить из седла и сломать себе шею! – не выдержав, рявкнула я.

– Ладно-ладно. Поехали в том темпе, который хочешь ты. Это все равно будет быстрее, чем мы плетемся сейчас, – наконец, примирился с моими требованиями он.

И мы поскакали, предупредив Фаруха и пообещав далеко не удаляться. Он уже привык к постоянным отлучкам принца и был только рад, что рядом с ним буду я – от любой охраны мальчик категорически отказывался, несмотря на все увещевания. А когда Фарух все же высылал за ним провожатого, то делал все, чтобы от того оторваться, превращая это в забаву, и скакал так, что лучше было за ним вовсе не гнаться и не провоцировать неприятностей.

Поначалу мы хорошо проводили время, я начала получать истинное удовольствие от езды на своей Звездочке – молодой лошади с белым пятнышком на лбу. Она неслась, радостно пофыркивая и наслаждаясь скоростью. Потом мы с Зарухом не сговариваясь замедлились и поехали рядом.

– Лей, почему тебя отправили учиться именно в Тализию? – Я не очень поняла вопрос, что отразилось на моем лице. – Ты же из небогатой семьи… – Я кивнула, соглашаясь. – …а обучение в ТУШке6 стоит немалых денег. – Я поняла, к чему он клонит, но как ответить, чтобы окончательно не завраться, не знала. Он же, видя мою заминку, продолжил: – Я могу объяснить твое нахождение здесь только двумя вещами: у тебя появился богатый покровитель, к которому ты обязан будешь поступить в услужение после обучения, или… у тебя есть Дар – тогда тебя возьмут учиться бесплатно.

После этих слов мы несколько минут ехали молча. Да-а, как-то не думала я, что эта поездка выльется в такой серьезный разговор. Наконец, спросила:

– А что изменит мой ответ?

– Видишь ли… – протянул он. – Влиятельные и богатые люди просто так не любят тратить деньги. Это мне мой воспитатель втолковал очень хорошо. – Кривая улыбка исказила его черты. А я подумала, что быть принцем – непростая задачка, если уже в десять лет парень прекрасно разбирается в таких вещах и в любых действиях ищет мотивы окружающих. – А за те деньги, что он потратит на твое обучение, он вполне может нанять хорошего секретаря или помощника и без подобных затрат денег и времени. Вот и получается, что если такие люди и учат обедневших дворян, то лишь с целью использовать не только их профессиональные качества… Ты меня понимаешь?