А вот ещё одни его свершения современности: в работе «Первые основания металлургии или рудных дел» 1741 года он предлагал конкретные меры для облегчения тяжёлых условий труда в шахтах – например, считал необходимым создать искусственную вентиляцию, разработал систему естественной вентиляции и ряд приспособлений для безопасного труда, придумал специальную защитную одежду, предлагал создать места отдыха в шахтах, ввести семичасовой рабочий день и запретить труд детей – и это в будущем потом будет предусмотрено и создано. Ломоносов также поддерживал русскую экспедицию, посланной на поиски Северного морского пути, где говорит о необходимости снабдить экспедицию запасами продуктов для предупреждения цинги, напоминая о таких проверенных опытом противоцинготных средствах, как северные ягоды (морошка) и свежее мясо5.
Возвращаясь в начало 18 века стоит ещё раз посмотреть реформу медицины Петра Великого и какова она была. Известно, что в годы его царствования в России были открыты большие военные госпитали – в Москве (1707), Петербурге (1716), Кронштадте (1720), Ревеле (1720), Казани (1722), Астрахани (1725) и других городах страны. При его жизни в стране было создано 10 госпиталей и свыше 500 лазаретов. На огромную Российскую империю это число медзаведений совершенно мало, но новые открывались постепенно спустя года и десятилетия. Следует подчеркнуть, что именно Пётр начал обеспечивать государственную поддержку православной церкви, многим её монастырям в поддержке мер по борьбе с «подкидышами», по призрению сирот и незаконнорождённых. Особенно активно поддерживал Пётр начинания новгородского митрополита Иова. Так, ещё в 1706 году митрополит Иов, используя монастырские доходы, открыл на берегу реки Волхов три больницы, а также дом для прохожих и «дом для незаконнорождённых и всяких подкидных младенцев». В указе от 16 января 1712 года Пётр прямо так и предписывал: «По всем губерниям учинить госпитали для увечных, а также приём незазрительный и прокормление младенцев, которые от незаконных жён рождены, по примеру новгородского архирея». Развивавшаяся медицина требовала расширения обеспечения населения лекарствами и поэтому много внимания уделялось увеличению количества аптек. В Петербурге, Казани, Глухове, Риге и Ревеле в 1706 году были открыты казённые аптеки, а в некоторых других городах – гарнизонные. В то же время были приняты меры к поощрению создания вольных (частных) аптек. В 1701 году последовал указ, что всякий русский или иностранец, который пожелает завести вольную аптеку с разрешения правительства, получит безденежно необходимое для сего место и жалованную грамоту на наследственную передачу своего заведения. Таковым аптекарям предоставлено было право свободно выписывать все нужные материалы из-за границы. В Москве, в дополнение к 2 казённым, разрешено было открыть ещё 8 аптек. А в 1721 году вольные аптеки начали открываться в Петербурге и других губернских городах. Характерно, что и разрешение на открытие аптек, и контроль над их деятельностью входили в сферу интересов государства.
Уже к началу 19 века в России полноценно появились два медицинских главных центра – медицинский факультет Московского университета и Петербургская медико-хирургическая академия – ставшие главным звеном дальнейшего развития медицины в Отечестве. В Московском университете разрабатывались, главным образом, вопросы общей патологии, терапии и физиологии. А Медико-хирургическая академия занимала ведущее место в развитии отечественной анатомии, топографической анатомии и хирургии. Далее, помимо этих двух, в России стали появляться новые центры медицины: так, к 60-м годам XIX в. в России было уже восемь университетов, в составе которых открывались и медицинские факультеты – в Дерпте (Юрьеве, ныне – Тарту) в 1802 и Вильно в 1803 годах, Казани (1804), Харькове (1805), Киеве (1841) и далее стали появляться новые во многих других городах Родины. В истории медицинского факультета Московского университета период с 1863 по 1911 года был «золотым веком»: в стенах Университета учились, работали, создавали научные школы профессора И. М. Сеченов и Н. В. Склифосовский, Г. А. Захарьин и А. А, Остроумов, Н. Ф. Филатов и B. Ф. Снегирев, А. Я. Кожевников и C. С. Корсаков, Д. Н. Зернов и А. Й. Бабухин, Г. Н. Габричевский и Ф. Ф. Эрисман и многие другие, составившие славу российской науки. В стенах медицинского факультета Московского университета учились и ближайшие известные патриоты и деятели Отечества, такие как Николай Пирогов, Антон Чехов и Сергей Боткин.
В 19 веке появились новые медицинские деятели, познавшие знания самого Ломоносова и его патриотическую идею возрождения отечественной медицины. Большой вклад в развитие материалистического естествознания внёс профессор патологии и терапии Московского университета, философ-материалист Иустин Евдокимович Дядьковский (1784–1841). В то время, когда в некоторых странах Западной Европы процветали идеалистические натурфилософские концепции6, Дядьковский исходил из реальности и познаваемости окружающего мира. Он был убеждённым сторонником диалектических взглядов на природу. Развивая учение о болезни, он исходил из представлений о единстве и целостности организма и окружающей природы, признавал ведущую роль центральной нервной системы и таким образом явился представителем раннего нервизма в российской науке.
Крупнейшим представителем терапии в России первой половины XIX века был выпускник Московского университета (1800), а впоследствии его профессор (1809) и декан медицинского факультета Матвей Яковлевич Мудров (1776–1831). Его система клинического обследования и индивидуального подхода к больным («лечить не болезнь, а больного») принесла ему славу выдающегося терапевта первой четверти XIX века. Основные её положения сформулированы в его «Слове о способе учить и учиться медицине практической, или деятельному врачебному искусству при постелях больных» (1820). Истории болезней, которые Мудров тщательно записывал «при постелях больных», были для него «дороже самой богатой библиотеки». Обследуя больных, он одним из первых в России применил методы пальпации, перкуссии и аускультации. Во время Отечественной войны 1812 г. вместе с профессорами медицинского факультета Московского университета М. Я. Мудров выехал в Нижний Новгород, где оказывал помощь раненым и больным. Сам же Мудров внёс также существенный вклад в развитие военной гигиены, издав труд «Слово о пользе и предметах военной гигиены…» в 1809 году, в развитие деонтологии – труд «Слово о благочестии и нравственных качествах гиппократова врача» в 1814 году, а в развитие учения о единстве и целостности организма издал материал в совместном труде с отечественными учёными И. Е. Дядьковоким, И. М. Сеченовым, Г. А. Захарьиным, С. П. Боткиным, И. П. Павловым.
Ещё одним известным деятелем 19 века для Отчизны стал вышеупомянутый Сергей Петрович Боткин (1832–1889), создавший крупнейшую в России научную терапевтическую школу и положивший начало функциональному клинико-экспериментальному направлению в отечественной медицине – таким образом Боткин является основоположником терапевтической школы в России! Формирование его мировоззрения проходило под влиянием передовых деятелей российской культуры того времени. Так в доме Боткиных в Москве бывали такие великие деятели как В. Г. Белинский, А. И. Герцен, Н. П. Огарёв, Н. А. Некрасов, И. С. Тургенев, А. В. Кольцов, Т. Н. Грановский, И. М. Сеченов (друг студенческих лет), под влиянием которых Боткин зародился идеями науки во благо Отечества. Кроме своих научных вкладов в развитие России, Боткин проявил свой талант на службе Отечеству в годы Крымской войны 1853–1856 годов, в течение нескольких месяцев работал в военном госпитале под руководством Николя Пирогова. Многообразная научная и практическая деятельность Сергея Боткина обогатила российскую клиническую медицину. Он впервые описал клиническую картину ряда заболеваний, выделил инфекционный гепатит (болезнь Боткина), показал возможность изучения в эксперименте ренальной гипертонии, внёс много нового в изучение ревматизма, болезней сердца, сосудов, почек. Впервые в России Сергей Боткин организовал при руководимой им клинике несколько лабораторий: общеклиническую, химическую, бактериологическую и физиологическую, которой в течение 10 лет (с 1878 г.) заведовал И. П. Павлов. Соединив экспериментальную физиологию с клинической медициной, Боткин создал принципиально новое направление в российской клинической медицине – экспериментальную терапию и заложил основы клинической фармакологии! Развивая это направление, Сергей Боткин внёс существенный вклад в разработку теории нервизма, сформулированную впоследствии И. П. Павловым. Сам же Боткин был ещё и талантливым медицинским учителем: из 106 его учеников 40 стали докторами медицины, 45 возглавили ведущие клинические кафедры в различных городах страны.
