Обтянутые серой перфорированной кожей сиденья, магнитола, две стопки аудиокассет и открытая пачка красного «Marlboro» на панели завершали образ успешного человека.

Сам он был одет в синие фирменные джинсы, чёрные кроссовки «Аdidas», красную борцовку, сверху была накинута расстёгнутая клетчатая серо-белая рубашка, рукава закатаны до локтя. На правой руке красовались часы.

«Тоже, наверное, дорогущие» – подумала Катя, украдкой разглядывая нового знакомого.

– Ну, показывай дорогу, куда едем? – весело подмигнул Сергей.

– А вот сейчас прямо до метро Рижская, а потом я покажу, – Катя старательно «строила глазки».

– Что будем слушать? – Сергей кивнул на кассеты. – Выбирай! – Он плавно нажал на газ, и машина тронулась.

– Ой, да всё равно, ехать-то недолго!

– Как скажешь, – ответил Сергей. Щёлкнула кнопка, и из динамиков полился популярный мотивчик. – А вы почему в общежитии живёте?

– Мы учимся в ПТУ. Вот и живём в общаге. Но у нас хорошие соседи, и отдельные комнаты с душем и туалетом. Комната маленькая, зато уютная, – Катя обворожительно улыбнулась. – Нам осталось учиться всего лишь год.

– А вы с Аидой давно друг друга знаете?

Катя медлила с ответом: не хотела говорить парню о том, что они сироты и выросли в детдоме. На повороте она даже схватилась за колено Сергея. Он вздрогнул и убрал пальчики девушки.

В этот момент какой-то олух решил их подрезать. Сергей чуть не за матерился, но вовремя остановил себя. Не нужно, чтобы это дошло до Аиды. А Катя была в восторге. Ведь Сергей задержал на мгновение её руку. Это было так приятно. Тепло разлилось по телу девушки.

Тем временем машина выехала на перекрёсток, и Катя с облегчением сменила тему:

– Ой, вот тут направо, потом до первого перекрёстка и сразу за автобусной остановкой налево. Слева за пятиэтажкой детский сад, а потом наша общага. Так быстро доехали, спасибо!

Машина остановилась у четырёхэтажного серого здания с большими окнами. Катя, боясь дальнейших расспросов, дёрнула дверцу и выскочила на тротуар.

Сергей тоже вышел из машины, небрежно оперся на открытую дверцу и спросил:

– Во сколько за тобой заехать?

– Сейчас три часа, давай в пять вечера? Посещения разрешены до семи.

– Хорошо, до встречи! – он махнул рукой и сел в машину.

Отъехав в глубь дворов, остановился, вышел и громко хлопнул дверцей. Тут же припарковалась и зелёная Лада. С пассажирского сиденья взгромоздился уже знакомый нам качок и быстро подошёл к Сергею. Тот стоял у подъезда и нервно курил, сдвинутые брови выдавали долго сдерживаемый гнев.

– Андрей! – от бархатистого баритона не осталось и следа. – Я должен знать об этих девушках всё! У тебя ровно два часа! – рявкнул, если можно так сказать, Сергей.

– Но, я… – парень помедлил и оглянулся, как будто ища ответа на поставленный вопрос. – Где я найду эту информацию в такое короткое время?!

– А ты хоть раз в жизни подумай головой! А не задницей! – Сергей выругался. – И чтобы мать ничего не знала, иначе… – его лицо потемнело. В голове пронеслись мысли о том, что маман съест мозг маленькой ложечкой.

– Понял, понял, Сергей Владимирович, ну не кричите так, вдруг кто услышит. Я всё сделаю, – Андрей заискивающе улыбнулся, нервно вытер пот с затылка и поплёлся обратно к машине.

Шаркнул дверцей, и через минуту машина выехала со двора, подняв облако тополиного пуха. Сергей проводил её взглядом, щелчком отправил окурок в кусты. И скрылся в подъезде.

«Кавычки – для идиотов.»

Катя радостно ворвалась в комнату, сразу открыла шкаф.

«Я должна выглядеть неотразимой, где же моё любимое бельё? А, вот, платье. Синее, белое или в горошек? Волосы распустить! Туфли или босоножки?»

Поток мыслей прервала соседка Олька. Она бесцеремонно открыла дверь и вальяжно оперлась на косяк, дымя «Примой». Она уже явно была подшофе:

– Ну, и чё ты тут шуршишь? Опять на Ленинградку собираешься? Что-то няньки твоей не видно.

– Пошла вон! – Катя раздражённо отмахнулась.

– Звездёнку уже побрила? – Олька хрипло загоготала.

– Я к Аиде еду в больницу, у неё сотрясение, хватит уже выдумывать! – раздражение начало перекрывать чувство сладостного ожидания.

– Ну-ну, и кто это её так сотряс, что ты прозрачный лифчик натягиваешь? Нахер он тебе вообще нужен, так иди.

– Оля, пошла на хер или заткнись!

– Да ладно, – примирительно запела соседка, – Я чё зашла, есть двадцать пять рублей? До… Ну, до выходных.

– Б… !!! Оля! Ты мне ещё предыдущий долг не отдала.

– Клянусь, отдам. Ну надо, трубы горят. Ты ж вон Аидку кормишь, не спрашиваешь долги.

– Ты себя с ней не ровняй! Два плюс два сложить не можешь, убогая!

– Ну, ты не ори, а то быстро сообщу о тебе куда следует! Все знают, чем ты по ночам занимаешься!

– На! И только попробуй открыть свою поганую пасть! – Катя швырнула в Ольгу двадцатипятирублёвой купюрой.

– Во, спасибо! Будешь с нами? – пьяная девушка, пошатываясь, подняла и расправила смятую банкноту. – Ещё и вкусняшки подвезут через часок.

– Уйди с глаз моих долой! И чтоб я тебя больше не видела!

– Не вопи, я ушла.

Наконец дверь захлопнулась. Катя перевела дух.

«Кстати, да, надо подбрить мою кормилицу и подмышечки».

Девушка с удовольствием разглядывала себя в зеркале аппетитную попку, стройные ножки, плоский животик. В который раз щипала грудь докрасна, чтоб она казалась больше, но почти нулевой размер очень расстраивал. Она вспомнила, как Аида тщательно прятала под бесформенными футболками свои большие аппетитные округлости и завистливо вздохнула.

«Интересно, и чем она ему понравилась? Она же никакая, рост метр с кепкой, худая как велосипед, не красится, стрижётся сама, когда кудри уже совсем мешают. Ладно, поглядим, что дальше будет».

С этими мыслями, приведя себя в порядок, ровно в пять вечера Катя спустилась к выходу из общаги. Уже знакомая машина стояла поодаль за клумбами. Как только девушка вышла из дверей, автомобиль дал задний ход и мягко подъехал к тротуару. Сергей всё так же галантно открыл перед ней дверцу:

– Милости прошу!

– А сигаретку можно?

– Конечно!

Катя закурила.

– Какие хорошие сигареты! Дорогие?

– Не обращал внимания. – Сергей покосился на пассажирку, в глазах мелькнуло неодобрение.

Тщательно начесанная чёлка, собранная заколкой, яркие синие тени, розовая помада, коротенькое чёрно-белое, полосатое платье в обтяжку, лакированные чёрные лодочки, крохотная белая сумочка на цепочке и ярко-красные ногти.

Кате казалось, что она само совершенство.

«Боже, какая же она вульгарная, хоть бы не увидел никто из материных знакомых, невесть что напридумывают», – Сергей уже пожалел о том, что решил поехать в больницу вместе с ней.

Тем временем его спутница затушила сигарету и принялась разглядывать аудиокассеты.

– Сектор газа, «Зловещие мертвецы». Это что-то новенькое? Можно послушать?

– Да. Новая группа, первый студийный альбом. Их поддержкой занимается отец моего сокурсника, вот и запись первую подарили. Я поставлю музыку, подождешь меня в машине. Зайду в универсам, – он вставил кассету, нажал кнопку и вышел из машины, прихватив с собой толстую барсетку.

Вернувшись через полчаса с большим бумажным пакетом, он застал Катю, безумно трясущую головой под музыку. Он выключил магнитолу и вопросительно уставился на нее.

– Ты здорова? Эй, ты чего? – парень был малость напуган, что же случилось с девушкой. Отчего она себя так ведёт.

– Да! Это атас! – девушка начала сбивчиво петь только что прослушанную песню. Сергей от такого безобразия уже хотел высадить девушку. Но решил, что ладно, он потерпит эту подругу. – Я такого раньше не слышала. Слушай, класс поют!

– Ладно, можешь оставить себе, я не очень люблю такую музыку.

– Ура-а-а! Спасибо! – на радостях Катя обняла его. – А нам ещё долго ехать?