Все внимательно слушали. После моего вопроса Рюдигер признал, что тут есть доля правды. А родители рассказали о многочисленных положительных сторонах своего сына: он – разумный мальчик, на него можно положиться, он всегда готов прийти на помощь и т. д. Тем самым родители – может быть, ненамеренно – усиливали его «лисьи стороны» и косвенно поддерживали его желания: быть принятым и понятым членами семьи и занять в семье место «кронпринца».

Затем в коротком обсуждении игры отец смог высказаться из своей роли. Он сказал, что для Рюдигера, вероятно, было очень тяжело в одиночку преодолевать свое упрямство. Мать отметила, что во время сессии она смогла отчетливо осознать, как глубоко, вероятно, Рюдигер переживал ее неодинаковое отношение к нему и к маленькому Яну. А Рюдигер сказал: «У мамы такие теплые ноги, маленьким быть так замечательно».

Я еще раз высказал родителям и Рюдигеру мою признательность за их готовность принять участие в такой игре, ведь они могли иначе представлять себе семейное консультирование, и отец, улыбаясь, подтвердил мое предположение.

Четыре недели спустя все трое сообщили, что дела у них идут значительно лучше.

Комментарии

Важной отличительной чертой этой инсценировки были различные обмены ролями: отец в роли Крокодила как одной из частей личности сына, Рюдигер в роли положительной стороны своей личности – хитрой Лисы, а во второй сцене – в роли четырехлетнего Яна, символизирующей его регрессивные желания.

Образ матери также стал более дифференцированным благодаря двум ролям – требовательно контролирующей матери и заботливо дающей матери. Мать стала лучше осознавать свое различное отношение к детям.

Я сам в роли Старого Лиса был поддерживающим двойником, а в роли Рюдигера я отражал мальчику его внутриличностный конфликт между необходимостью справляться с адекватной его возрасту нагрузкой в школе и дома и регрессивной тенденцией, вносящей свой вклад в соперничество с братом. По поводу таких интервенций Крюгер замечает: «Обмен ролями как психодраматическая техника имманентно охватывает построение ситуации на сцене, игру и отражение. Он углубляет и расширяет поле конфликта и помогает снять защиту, осуществляемую посредством механизмов проекции, отрицания и идентификации» (Kruger, 1989).

Можно добавить, что обмен ролями помогает опираться на ресурсы. Так, например, благодаря введению фигуры Лисы «патовая ситуация» во взаимодействии фигур ослабилась уже во время работы со скульптурой, а самовосприятие Рюдигера стало более дифференцированным. Взгляд родителей также освободился от фиксации на Крокодиле, и они смогли глубже понять возникшую проблематику, прежде всего горькие переживания Рюдигера, когда он из-за своего упрямства сам вытеснял себя со своей «центральной позиции» принца.

В роли Старого Лиса у меня была возможность помочь мальчику выдержать напряжение конфликта, отраженного отцом и матерью в разыгранной сцене. Диалог со Старым Лисом заставил Рюдигера задуматься о собственных мотивах, что могло способствовать поиску решения конфликта.

Даже те дети, которые сразу начинают сопротивляться любому дублированию, потому что они воспринимают его как нечто слишком внедряющееся в их внутренний мир и раздражающее, хорошо принимают двойника в виде животного-друга. В такой форме двойник – желанный спутник и помощник для ребенка, как и для многих сказочных героев.

Процесс оборудования сцены очень важен для «разогрева» семьи. Кроме того, у консультанта должна быть как можно более четкая картина данной конкретной ситуации. Он должен задавать вопросы в связи с обустройством сцены, для того чтобы семья могла проецировать свои собственные представления на фрагменты обстановки. В семье – благодаря фигурам, их «оживлению» и последующей ролевой игре – запускаются интенсивные обучающие процессы, которые время от времени делают прозрачными для семьи живое, подвижное взаимодействие между ее членами, межличностную динамику и симптоматику. Это, однако, не значит, что подобные конфликты не будут больше повторяться.

В заключение – еще несколько замечаний по поводу использования фигур в работе с детьми различных возрастов.

Дети младше пяти лет так «растворяются» в игре, что фигуры иногда обретают для них магически-реальное существование. Это усложняет для терапевтов понимание символического значения фигур, поэтому я считаю довольно затруднительным применение данного игрового материала при работе с маленькими детьми. Так, например, многие дети этого возраста бывают совершенно заворожены фигурой крокодила с распахнутой пастью, так как оральная тематика со всеми своими оттенками для этого возраста особенно актуальна. Получается, что не дети выбирают эту фигуру, а она «выбирает» их, глубоко впечатляя или пугая.

Если же восьмилетний ребенок берет крокодила, долго держит его в руке, потом снова убирает и играет с овцами и ягнятами, то в этом случае можно говорить о «процессе выбора».

И мы с надлежащей осторожностью можем интерпретировать этот выбор как символическое изображение внутриличностной или межличностной динамики.

По моему мнению, при работе с более старшими детьми этот подход можно применять без ограничений, учитывая возрастные и индивидуальные особенности каждого ребенка.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.