— Да, сейчас бы искупаться. Надо сказать Сереге, чтобы построил тут бассейн, — заявляет Артем.

— А шнурки тебе не погладить? — иронично предлагаю, блокируя мобильник.

Интерес к чтению угасает окончательно.

— Лучше погладь мне что-нибудь другое, у тебя так здорово выходит, — сказав это, он хватает себя за яйца.

Смотрю на него, как на дурачка.

И с кем я связалась?

— Не зарывайся, Рогозин. То, что я осталась — ровным счётом ничего не значит.

— Как скажете, госпожа, — оттянув край трусов, Артем приседает в неуклюжем реверансе. И этому человеку двадцать пять лет. — Ты завтракала?

— Я — да, а вот у тебя с этим проблема, — сообщаю ему.

— Ага, в холодильнике шаром покати. Поехали в магазин, — предлагает Артем.

— Так лень садиться за руль. Сил вообще нет, — наступает моя очередь потягиваться.

Тёма улыбается шире прежнего.

— Серьёзно? Интересно, с чего бы это?

— Без понятия. Я напилась и ничего не помню.

— Ну-ну, — ухмыляется Тёма, садясь на перила. — Так что с магазином? Если хочешь, я поведу. Или могу сам съездить, скажи, что надо.

Я пожимаю плечами.

— У меня, в принципе, все есть, но ты останешься голодным.

— Все — это йогурты-хуегурты? — фыркает парень.

Я смеюсь над его солдафонским юмором.

— Я теперь женщина одинокая, мне много не надо, — напоминаю, скорее, себе, чем ему.

— Так ты за меня переживаешь? — криво улыбается Рогозин.

— Конечно. Иначе ты не сможешь выполнить свои обещания, которыми разбрасывался ночью.

— Выходит, что-то ты всё-таки запомнила? — он продолжает свои соблазнительные заигрывания.

— У тебя родинка под левым соском.

— А твои соски такие сладкие, — мечтательно произносит Тёма.

Я улыбаюсь. По моей спине пробегают мурашки.

Как ему это удаётся?

Всего одна дурацкая фраза, а я уже возбуждена.

— Поехали вместе прокатимся? — предлагаю ему. — Только ты за рулем.

— Договорились. Сейчас шмотки найду.

Я поднимаюсь с качелей. На мне вчерашние мятые шорты и майка, волосы расчесаны кое-как.

Он же не решил, что я заявлюсь в общественное место, как лошара?

— Не торопись, я буду готова через полчаса.

— Через сколько?! — изумляется Артем.

Я возвращаю ему озадаченный взгляд.

— Ты что, никогда не ждал девушку, которая собирается куда-нибудь?

— Представь себе, — бормочет парень. Я оставляю его ответ без комментариев и открываю входную дверь. — Полчаса? Что ты будешь делать полчаса? — летит мне вслед.

До ближайшего сетевого супермаркета всего десять минут езды. Поселок расположен в курортной зоне, поэтому инфраструктура в ее центре налажена отлично.

На входе в магазин Рогозин хватает тележку, я сразу отделяюсь и сворачиваю, заметив ящик аппетитных персиков. С Тёмой мы сталкиваемся через несколько минут в отделе безалкогольных напитков.

— Я не стану это готовить, — придирчиво разглядываю содержимое тележки, где лежит мясо на кости, шампиньоны и разные овощи. — Купи пельмени, или чем ты там питаешься?

— За кого ты меня держишь? — он притворяется обиженным. — Я сам приготовлю тебе ужин. У Сереги такой гриль простаивает.

— Ты умеешь готовить? — удивленно таращу глаза.

— К твоему сведению, я повар по образованию.

— Совсем забыла.

— И я не просто повар. Я повар-холостяк, — с гордостью произносит Рогозин, — и могу приготовить знатный хавчик из чего угодно.

— Тогда почему вчера ты требовал у меня еду? — вспоминаю я.

— Потому что я ленивый повар-холостяк, — торжествующе произносит Тёма.

Я морщусь, представляя, какой "знатный хавчик" может приготовить человек с таким громким титулом.

— Может, лучше пельмени? — с недоверием смотрю на парня.

— Нет. У нас будут стейки. Только сначала накорми меня обедом.

— С меня обед? А с тебя вот это вот все? — переспрашиваю его, тыча пальцем в глубины тележки.

— Ну да.

— Вот твой обед, — я беру с полки упаковку лапши быстрого приготовления и бросаю в тележку.

— Дошик? — изумляется Артем.

— С тебя ужин, — напоминаю ему, ускоряя шаг.

Через несколько секунд Рогозин с тележкой настигают меня.

— Эй, Пупсон, так нечестно!

— А кто говорил о честности? Сделка — есть сделка. Надо было быть внимательным при обсуждении обязанности сторон. Ты вообще читаешь документы прежде, чем что-то подписывать? — подкалываю его.

Посмотрев по сторонам, Тёма бросает тележку и прижимается к моей спине.

— Ты за это поплатишься, — шепчет мне на ухо.

— Каким это образом? — я кладу ладони поверх его рук, удерживающих мою талию.

— Вот сейчас вернёмся, и узнаешь.

Его угрозы такие горячие, что я уже хочу узнать.

— Все вместе считайте, — Артем обращается к кассиру — женщине лет пятидесяти.

— Ну зачем? — укоризненно смотрю на него.

Я в состоянии оплатить свою минералку и персики.

— А что такого? — отмахивается Тёма. — Чуть не забыл! — Потеснив меня, он хватает большую упаковку презервативов и отправляет ее на ленту. Следом приземляется точно такая же. — Всегда нужно иметь запаску, — парень подмигивает кассиру.

Та неожиданно расцветает и завистливо посматривает в мою сторону.

Я никак не реагирую на провокацию Рогозина. Моя голова занята тем, что высчитывает периодичность, с которой мы будем заниматься сексом, чтобы израсходовать обе упаковки презервативов.

Каждый час.

Улыбаюсь собственным мыслям.

Кое-кто слишком членоуверенный.

На обратном пути у меня звонит телефон, и, пока я пытаюсь дотянуться до сумки, лежащей на заднем сиденье, Артем нажимает кнопку приёма вызова на руле.

Я растерянно хлопаю глазами.

— Какого хрена? — шепчу ему.

Хитро улыбаясь, Тёма кивает в сторону приборной панели.

— Поль? Алло? Ты меня слышишь? — из динамиков раздается голос Веры.

— Привет-привет, — говорю я, сглотнув нервный ком.

— Ну как ты там, моя хорошая? — заботливо интересуется подруга.

— Все… нормально, — отвечаю я голосом робота.

— Рогозин не сильно достает? — продолжает допытываться Вера.

— Да нет… — я округляю глаза, наблюдая за тем, как ладонь Артема накрывает мое бедро, а пальцы задирают подол сарафана, — мы почти не пересекаемся, участок у вас большой, так что… — пытаюсь отодрать от себя пальцы Рогозина, покушающиеся на мои трусики. — Как у вас дела? Куда сегодня собираетесь? — перевожу опасную тему.

— Ты знаешь, Ксюшу продуло где-то, мы, наверное, сегодня в номере посидим.

— Ой, как жалко. Ну давайте не разболейтесь, — выдаю на автомате, продолжая бороться с наглой лапой Тёмы.

Удерживая руль одной рукой, он посылает мне сердитый взгляд, вроде того, что я очень мешаю ему следить за дорогой.

— Ты видела? — спрашивает Вера.

— Что?

А я уже и забыла, что мы разговариваем.

— Виталик аватарку в контакте поменял. Со своей чучундрой теперь красуется.

— Нет, я не видела, — оживляюсь, наблюдая за Артемом. Только бы он ничего не ляпнул. — Слушай, Вер, я сейчас за рулём, давай позже спишемся?

— За рулем? Куда поехала? — не унимается Вера.

— Да в магазин.

— Ясненько. Тогда не отвлекаю, не вешай нос и не скучай, — бросает она.

Я ухмыляюсь, искоса поглядывая на Рогозина.

Скука — это последнее, что мне грозит сегодня.

— Значит мы почти не пересекаемся? Как интересно, — произносит Тёма буквально сразу после звонка Веры.

Мне же не дает покоя любопытство подруги.

— Думаешь, она что-то заподозрила? — я прикусываю внутреннюю поверхность щеки.

— А ты так переживаешь, что скажет Вера? — усмехается Тёма.

— А ты?

— Эту чекистку я не боюсь. А вот твой брат… — задумчиво произносит он.

— А что брат?

— Видишь ли, Пупсон, у мужчин-друзей существует негласный кодекс правил.

— Надо же, как интересно. И что там?

— Вообще-то, женщинам нельзя этого знать, но так уж и быть, одно правило я тебе объясню. Трахать бывшую друга, его сестру или другую родственницу — это табу.