— Слышь, ты, железяка, ты мне уже почти понравился, следи за выражениями, а то я команду мигом заставлю поверх тебя везде картин понавесить. Посмотрим тогда, как ты выступать будешь.

Не дожидаясь ответа, я захлопнул за собой дверь. Хреновина, конечно, права, формальный подход к прохождению испытания не срабатывает, но ей этого говорить не обязательно. Разбалуешь ее свободомыслием, так и она еще на шею сядет, а мне и сокланов за глаза хватает, которые главу клана спихнули в сырое подземелье за всех отдуваться, а сами там в тепле байки друг другу травят, да вино глушат.

Я похрустел затёкшими плечами и с грустью посмотрел на следующую дверь. Еще шесть часов нудного испытания, с практически односторонним разговором с начавшей борзеть железякой. Если, конечно, меня еще к испытанию допустят. Впрочем, если нет, то хоть посплю на диванчике, после испытания на арене и нудного крафта в сон тянуло с небывалой силой.

Внимание! Экипаж галеона создан и максимально экипирован. Пришло время испытать его в деле. Ваш клан может помогать экипажу в отражении нападения. Нападение на корабль состоится через 5 минут.

4:59, 4:58…

— Чего? Нападение на корабль? Какое нападение? И как помочь? Я же в трюме заперт!

Ответа не было, да я и не сильно его ожидал, в это время я несся по коридору к перекрестку и свернув в направлении борта в удивлении остановился. Изменились не только каюты, коридор лишился туманного полумрака, скрывавшего его дальние концы, по всей его длине висели яркие кованные лампы, но это были не главные изменения, в борту появились широкие прямоугольные окна, у которых стояли орудия, слегка похожие на то, что я смастерил в кузне, только гораздо приземистее и смертоноснее. Я прильнул к ближайшему окну, всматриваясь в окрашенную пожарными цветами заходящим солнцем морскую даль. Это получилось у меня не очень, ибо ее собой закрывала идущая нам на перерез флотилия пиратских судов, мачты которых были увенчаны алыми флагами с украшающими их костями и оскаленными черепами.

Рядом со мной раздался знакомый стук деревяшки и я, не отрываясь от разглядывания вражеских судов произнес:

— Товарищ боцман, кажется у нас ба-альшие проблемы.

— Да неужто у всех баб на свете ноги перестали раздвигаться, срослись, став хвостами, будто у богопротивных русалок!?

— Кхм, — я аж закашлялся от такого предположения, — э-э-э, нет, не все так плохо… вон погляди.

Я ткнул в окно и Рэквет внимательно всмотрелся в даль, оскаливаясь как почуявший опасность волк.

— Полундра! — Вдруг ожила не понятная хреновина на его плече, встрепенувшись и завопив как резаная, — все наверх! По местам крысы сухопутные!

На этот призыв тут же послышался знакомый топот и вопли, и через миг оружейную заполонила толпа бешеных шариков.

— По местам! По местам! Разрази меня гром! Кимуш, снаряды! Заряжающие, подготовить орудия к бою!

— Так, я вижу у вас тут все под контролем, я на минутку, надо предупредить остальных!

Еще не договорив, я бросился обратно, врываясь в ближайшую комнату и бросаясь к раздатчику.

— Дружбан, подъем! Нужна твоя помощь!

— Ага, как нужна помощь, так Дружбан, а как нет, так заткнись железяка бездушная.

— Слышь, сейчас не время в обиженку играть, а то через пять минут все вместе пойдем на корм рыбам!

— Так, а я что могу с этим поделать?

— Ты ж, вроде везде? Тот раздатчик, что в кубрике, там наверху, это ведь тоже ты?

— Ну, да.

— Отлично, там около тебя должна суетиться такая маленькая пенсионерка, передай ей, что на нас нападение готовится, и если его еще не заметили, то пора это сделать. И еще передай, что пусть палят изо всех стволов, если они у них там появились.

— Хорошо, сейчас попробую.

Агрегат замолчал на долгую минуту. В конце концов я не выдержал:

— Ну, что там?

— Кх-м, кажется, ваша старушка упала в обморок, когда я к ней обратился. Даже обидно как-то. Там к ней какой-то громила полуорк подошел, суетиться вокруг, может с ним попробовать поговорить? А вдруг он тоже в обморок упадет, так там защитников вообще не останется.

— Там Калян? Давай, поговори с ним, этот слишком туп, чтобы в обморок грохнуться. Недостаток кровообращения в его мозгу еще никогда не мешал ему функционировать. Скажи, что это весточка от Пахана, а я обратно побежал, две минуты до нападения осталось.

В коридоре меня встретила суета, боевые гоблины волокли к орудиям ящики в три раза больше их самих размером, у самих орудий шустрили заряжающие, как бешеные вращая на них здоровенные рукояти. Раздался громкий щелчок и у орудия заскакал приметный полосатый гоблин.

— Командир Кимуш, первое орудие к бою готово!

— Второе готово, пятое готово, третье готово… — начало раздаваться отовсюду.

— Заряжай! — Гаркнул боцман, и с приволоченных ящиков полетели крышки, открывая вид на лежащие в них снаряды. Двойные ядра, соединенные между собой то просто цепями, то беспрерывно искрящими молниями, то жгутами непроглядной черноты, перетекающей с одного снаряда на другой. В одном лежали только поблескивающие маслянистой нефтяной пленкой снаряды, в другом побелевшие от инея, соединённые между собой, кажущимися бесконечно хрупкими, гирляндами игриво поблескивающих снежинок.

Облаченные в длинные, толстые кожаные перчатки тощие ручонки подхватили первую пару, водружая ее на ложе оружия.

— Слышь, Пахан, ты чего творишь? — Не слышимые из-за постоянных воплей команды, ко мне сзади подобрались бледные баферы в сопровождении особо нервной четверки гоблинов. — Эти твари у нас все зелья отобрали! — пожаловался мне Старски.

— И сами же потребили! — Еще более жалобно посетовал другой, — смотрят на нас не сводя взгляда, как будто мы последний кусок мяса на всем белом свете, и кайфануть не дают…

— А ну-ка заткнулись оба, думаете я шутил, когда сказал, что нам наркоманы в команде не нужны? После того зелья, что вы мне подсунули, скажите спасибо, что я вас не приказал под килем протащить. А сейчас собрали свои разжиженные зельями мозги и наложили на всех бафы.

Подростки что-то злобно забурчали, но их бурчание перекрыли вопли команды:

— К выстрелу готов!

— Ждем, ждем, они еще не подошли на расстояние выстрела!

0:5, 0:4, 0:3…

И так объятое пожаром заката небо окрасилось еще сотней огней, сорвавшихся с пиратских кораблей и понесшихся в сторону нашего галеона.

— Началось… всем батареям, огонь!

Два десятка орудий ухнули одновременно, швыряя спаренные снаряды в наступающую армаду. Огненные, ледяные и источающие черную дымку ядра понеслись вперед с каждой секундой отодвигаясь друг от друга, растягивая скрепляющие их нити, так, что в итоге при встрече с судами противников между ними было уже метров по десять и эти нити внесли в первые ряды наступающих настоящее опустошение. Одному из кораблей не повезло больше остальных: огненный снаряд снес первую мачту, поджигая ее и обрушившиеся с ней паруса, превращая их в гигантский пылающий костер; черный, пройдя прямо над палубой на своем пути сравнял по росту всех встреченных пиратов, отсекая им излишне выступающие над палубой части тела; ледяной попал в ватерлинию, моментально заморозив и разбив доски обшивки. Корабль на полном ходу хлебнул морской воды, резко затормозив и начав бесконтрольно разворачиваться, заваливаясь на один бок. Идущий за ним корабль, пытаясь избежать с ним столкновения, резко изменил курс, врезавшись в идущий параллельно с ним фрегат. Раздался громкий треск и вопли улетевших за борт существ. Остальная часть снарядов также не пропала втуне: поджигая, круша и убивая все на своем пути. Дальнейшего я не видел, потому что сощурился, прикрываясь рукой, ведь до нас долетели те десятки, если не сотни идущих по высокой дуге зажигательных снарядов. Наш галеон основательно тряхнуло и перед закрытыми глазами замелькали новые логи: