Мне не хватало его. Я знала, что смогу переболеть даже расставание с ним, но мне нужно было время, передышка. Возможность наедине с собой вспомнить все хорошее, что мы дали друг другу, и отпустить это. Я рассчитывала на отпуск. Поездка на банальные скучные острова без телефона, забронированная вилла далеко от людей, теплая вода – это все помогло бы. Но вместо этого мне вручили точную копию Итана.

Щеки коснулось что-то мокрое и ледяное. Я смахнула кончиками пальцев непрошенную слезу. Мое движение привлекло внимание Майкла.

– Ты себя плохо чувствуешь?

– А что, хочешь сделать мне искусственное дыхание? – огрызнулась я. – Нет, все хорошо.

Он не стал спорить. Я отмахнулась от мысли, что Итан бы непременно начал выспрашивать, допытываться. И допытался бы. И утешил бы так, как только он умел.

Майкл припарковался у дома Брайана. Я вручила ему пакеты с покупками, велела нести на кухню и поплелась следом. И тут я кое-что вспомнила.

– Иди в дом, Майкл. Я вернусь к машине ненадолго, – бросила я и пошла назад к внедорожнику.

Открыла багажник и улыбнулась спортивной сумке с одеждой для йоги и кроссовками. Я стала переобуваться прямо здесь, потому что еще шаг на каблуках, и я бы рухнула там, где стояла. И очень не хотелось снова оказываться в руках Майкла. Кроссовки были моим оберегом от неловкой ситуации. Швырнула туфли, забрала сумку, захлопнула дверь. Повернулась к дому и едва не заорала от испуга, налетев на Майкла, держащего покупки.

– Тебя ко мне приставили защищать или плавно подталкивать к сердечному приступу?

– Защищать.

– Тогда будь добр, защити меня от своих внезапных появлений. Топай или мяукай, не знаю. Но чтобы я знала о твоем приближении. Чего ты приперся?

– Уже темно. В это время суток происходит больше всего преступлений. Вы женщина, и вы одна. Это увеличивает вероятность, что вы можете попасть в беду.

– Я умею за себя постоять.

– Знаю. Но это не отменяет моей задачи.

– Знаешь? Откуда?

Мы пошли к дому.

– Ваши соцсети.

– Пожалуй, я их удалю. Ко всем чертям. Ну и что же ты знаешь?

– Вы владеете айкидо. Три раза были призером соревнований.

Подойдя к дому, я услышала вопли Сары. Я побежала в дом, перепрыгивая через ступеньку, поднялась по лестнице.

Мэй без особых видимых усилий держала жену Брайана за локти, а та остервенело вырывалась, выкрикивая проклятия и требуя отпустить ее. Из комнаты Айрин послышался щелчок замка, а затем оглушительная музыка с просто невыносимыми басами.

– Сара, милая, прошу, успокойся. Все хорошо. Это я, Лив.

Сара внезапно замерла и перевела на меня пустой, почти такой же безжизненный, как у андроидов, взгляд.

– Лив?

Я приветливо улыбнулась, сглатывая ком подступивших слез жалости.

– Да, дорогая. Я пришла тебя навестить. Это, – я указала на сиделку, проговаривая слова медленно и вкрадчиво, – Мэй. Она будет тебе помогать. Она замечательная, думаю, она тебе понравится. Что скажешь, поздороваешься с Мэй?

– А Сандра уже пришла?

Сердце у меня в груди рухнуло.

– Еще нет. Немного попозже.

– Она задержалась на занятиях, да?

– Да. И она просила, чтобы я проследила, что ты приняла лекарства и легла спать вовремя. Ты же не хочешь ее расстроить?

Мэй смотрела то на меня, то на Сару. Очевидно, отслеживая ее реакции на мои слова.

Сара, роняя слезы, покорно пошла было в спальню. Но остановилась в проеме и посмотрела в сторону комнаты Айрин. От басов, что оттуда доносились, у меня сердце перестраивалось на другой, чужеродный ритм. Мать девочки вдруг сорвалась с места и принялась колотить кулаками в дверь.

– Открой! Открой! Ты там ее прячешь от меня! Верни ее!

Я попыталась ее остановить, но Сара отпихнула меня так, что я едва не рухнула с лестницы. Снова чудом подоспел Майкл. Он ухватил меня за руку и подтянул к себе, дальше от ступеней. Не обращая внимания на него, я снова бросилась к Саре, но она зарычала и принялась меня бить. Я взвизгнула от неожиданности.

Майкл схватил Сару, повалил ее на пол, прижал лицом к дорогому полу и заломил руки так, что несчастная женщина заскулила от боли.

– Ты рехнулся? Отпусти ее немедленно!

– Она опасна, – ровно ответил телохранитель.

– Мэй, чего стоишь, укол! А ты, мясник, отпусти ее! Я сказала, отпусти! – заорала я, готовая лопнуть от злости.

Сиделка вонзила игру в руку Сары. Я чувствовала себя не то пациентом психбольницы, попавшим сюда в абсолютно здравом уме, не то новенькой медсестрой, которую перевели из хирургии. Происходившее вокруг казалось мне бредом, кошмарным сном, сюжетом плохого фильма.

Сара успокоилась и обмякла. Ее лицо, еще минуту назад походившее на гневную маску, осветилось умиротворением.

– Ее нужно отнести в спальню, – устало пробормотала я.

Мэй тут же наклонилась и с легкостью подняла Сару так, будто не взрослую женщину, а лишь ворох одежды. Взяла ее на руки, как маленькую, и понесла в комнату.

Я постучала к Айрин.

– Это я, Лив. Открой, пожалуйста.

Музыка наконец замолкла. Девочка открыла дверь и посмотрела на меня, яростно утирая слезы. В ее взгляде читалась мольба, призыв о помощи. Я молча обняла ее. Айрин прижалась ко мне, ища защиты, поддержки, понимания.

– Маме ведь не станет лучше, да?

– Я не знаю, Айри. Правда, не знаю.

– Иногда она ведет себя совсем обычно. Как раньше. Но все чаще вот так, как сейчас.

– Мы попробуем справиться. Если не получится, твой папа обещал отвезти маму в больницу.

– Почему ты этим занимаешься? Зачем тебе это?

– Ваша семья много для меня значит. Я вас люблю и хочу помочь. Хочу попытаться помочь.

– Этот твой парень решит, что мы все тут психи.

– Не решит. Не волнуйся на его счет. Я сегодня останусь у вас. Если что-то будет нужно, только скажи.

Айрин покачала головой и отстранилась.

– Спасибо, Лив. Хоть кому-то не наплевать.

Она упала на кровать лицом в подушку. Я поцеловала ее макушку и вышла, выключив свет и прикрыв дверь.

Майкл стоял в коридоре. Спасибо, что хоть в детскую за мной не поперся. Я раздраженно нахмурилась и показала ему средний палец. Затем спустилась вниз. Закрылась в ванной, умылась, переоделась в удобную форму – леггинсы и свободную футболку с рукавами, как у белки-летяги.

На кухне открыла вино и налила в один из новых стаканов. Прошла со стаканом и бутылкой в гостиную и устроилась полулежа на роскошном широком диване. Втянула терпкий аромат, напоминающий вишневый ликер с нотками корицы и миндального ореха. Пригубила сладкое вино с отдаленным привкусом сливы и вишни. Прикрыла глаза, наслаждаясь пряным послевкусием. Жить стало легче. Будто наконец смогла выдохнуть с облегчением. Не знаю, как насчет истины, но расслабление в вине точно можно найти. Пусть это и не самый удачный способ.

– Мяу, – раздалось со стороны кухни. Прозвучало это так, будто медведь что-то хрипло проворчал.

Я прижала ладонь к глазам и тихо засмеялась.

– Кажется, ты осваиваешь чувство юмора.

– Ты просила мяукать.

– Чего надо?

– Я принес сыр.

На чудом уцелевший журнальный стол опустилась тарелка. На ней идеальными, абсолютно одинаковыми кусочками был порезан камамбер.

– Зачем?

– «Казаль дей Ронки» пьется с выпечкой, горьким шоколадом или мягкими сырами. Из всего перечисленного есть только сыр. Ты ничего не ела за все время, что мы знакомы.

– «Знакомы»! – хохотнула я. – В гробу я видала такие знакомства. Еще раз схватишь Сару или Айрин, я тебя, как Шварценеггера раздавлю промышленным прессом, понял? Они – не опасность. Им нельзя делать больно. Даже если они делают больно.

– Это противоречит задаче.

– Мне плевать. Твои действия противоречат моей задаче. Я должна о них позаботиться, а не заламывать руки.

Он молчал и смотрел на меня. В полумраке гостиной я не видела гладкости искусственной кожи и пустоты взгляда. Майкл чудовищно был похож на Итана.

– Присядь туда. Расслабься. Здесь мне ничто не угрожает.