- Офицер Торес, позвольте заверить вас, что в ближайшее время я с огромным интересом ознакомлюсь с каждой буквой вашего донесения. Но не могли бы в данный момент заострить свое внимание на важнейших его элементах?
- Ну... конечно, сэр, - произнес он, и принялся прокручивать на дисплее свой великий доклад.
Бедный мальчишка - я своей бестактной просьбой нарушила стройный ход его мыслей.
- Вы сказали, что видели следы ног, - помогла я ему.
- Да, - с облегчением подтвердил он, сообразив, наконец, с чего можно начать. - Частичный земляной след на полу кухни и еще несколько следов на заднем дворе. Стекло на двери было вырезано, и я заключил, что этим путем преступники проникли в дом?
- И тем же путем, видимо, из него вынукнули? - не удержалась я.
- Так точно, сэр...То есть, мэм.
- Скорее всего это - правильное умозаключение, но следует проверить и иные варианты. Вы не видели ничего, что указывало бы на возможность выхода преступников из дома иным путем?
Офицер Торес подумал немного и сказал:
- Нет. Но сейчас, после того, как вы спросили, я вспомнил слова соседки о том, что входная дверь была заперта. Это означает, что они могли выйти из парадной двери и запереть её за собой лишь в том случае, если бы у них имелись ключи.
- Хорошо, - подбодрила его я. - Что еще?
- Я обратил внимание на состояние трупа там наверху, но это вы сами увидите. Остальные комнаты я осмотрел лишь поверхностно. Для того, чтобы убедиться, что там нет других тел или укрывающихся в каком-нибудь закутке преступников. Никаких признаков грабежа. Вся дорогая электроника осталась на месте. Признаков обыска я тоже не увидел. Вот, пожалуй, и все.
- Отлично, - сказала я и добавила: - А теперь почему бы вам ни отправиться в машину, чтобы продиктовать до конца свое донесение? Мы свяжемся с вами сразу после того, как организуем работу в доме.
Торес кивнул и удалился. Тони обернулся ко мне и зловеще осклабился. Поняв, что он сейчас отвесит одну из свои шуточек, я ткнула его локтем под ребра.
- Ой! За что?
- За то гнусное замечание, которое ты вознамерился сделать в адрес нашего юного коллеги-полицейского. Ты пытался бросить в мальчишку ком грязи.
Тони встал по стойке смирно, выпятил грудь и забубнил с издевательской серьезностью:
- После этого я изолировал место преступления, удерживая любопытствующих за пределами владений жертвы и ожидая появление группы следствия. По прибытию указанной группы... - Он фыркнул и добавил: Насколько я помню, это прямая цитата из "Наставления по проведению розыска".
- Что же, по крайней мере мальчишка изучил наставление, - сказала я.
Мы с Тони вернулись в дом и поднялись на второй этаж. Там, у дверей спальни нас ждали Шард Льюис и еще один эксперт, а сама спальня была отдана в распоряжение фотографа. Я сунула нос в комнату и взглянула на труп.
Кровь отхлынула от моего лица. Это было... Не знаю, как лучше сказать... Это выглядело почти прекрасно. Если, конечно, забыть, на что смотришь.
На постели лежала очень пожилая женщина. Преступники разбили в спальне все осветительные приборы, а настольную лампу приспособили под потолком так, что узкий луч света падал лишь на лицо жертвы. Длинные седые волосы женщины были так разложены на подушке, что казалось будто вокруг головы пылает серебряное пламя. Впрочем, кому-то могло показаться, что это вовсе не пламя, а серебристый нимб, который обычно сияет над головами святых на иконах и картинах. И на её лице я увидела то выражение, которое бывает на изображениях праведников. Или на лице Будды. В этом выражении было понимание, какое-то неземное просветление или что-то еще в этом роде. Если бы не смертельная бледность щек, можно было подумать, что она спит. Бледность и пластмассовая трубка, связывающая её левую руку со стоящим на полу сосудом, емкостью не менее двух галлонов.
Сосуд был почти пуст, но для того, чтобы обнаружить его содержимое, не надо было никуда идти. Кровать была заключена в кровавое кольцо, и по окружности на равном расстоянии друг от друга стояли огарки черных свечей. Судя по всему, свечи сгорели уже довольно давно. На окнах были изображены обратные кресты, и от подтеков крови на стекле появились тонкие красные полоски. Стены являли собой весьма необычный вид. Преступникам, видимо, пришлось как следует потрудиться.
С одной из стен на меня смотрела нарисованная кровью обезьяна с надетыми на уши наушниками. На другой стене тоже была изображена обезьяна, но в отличие от первой, у неё вместо глаз зияли пробитые в стене дыры, из которых свисала пара ручных дисплеев. В данный момент на них демонстрировалась популярная мыльная опера. У обезьяны на третьей стене рот был заклеен двадцатидолларовой банкнотой. А там, за кроватью мольбертом служила не стена, а дверь. Дверь была чуть-чуть приоткрыта, и из образовавшейся щели по дверной панели и полу лилась широкая кровавая струя. На двери были начертаны какие-то слова, но разобрать, какие именно я не смогла.
На то, чтобы все это увидеть у меня ушло не менее минуты. Здесь, вне всякого сомнения, действовали те же парни, которые устроили шоу в клинике. Та же самая необузданная театральщина. На кладбище, кстати, было так же. Я вышла из комнаты.
- Это означает: "Я иду", - сказала Льюис.
- Что? - не поняла я.
- "Je Viens". Слова на двери. Они написаны по-французски и переводятся: "Я иду".
Из спальни вышел фотограф и сказал, что закончил серию снимков, и что к работе может приступить команда экспертов, специализирующихся в поиске мелких улик и скрытных отпечатков. Льюис и её помощница - невысока девица азиатского типа - подняли с пола свои рабочие сумки и вошли в комнату.
- Вот это да! - произнес Тони, вступая следом за мной в спальню. Для того чтобы все это свершить, им потребовалось куча времени.
- Это соответствует общему стилю всех преступлений, - сказала я. Парни вовсе не какие-нибудь спонтанные убийцы или вандалы. Они тщательно планируют все свои операции. У них не было никаких оснований торопиться или излишне нервничать.
Я подошла к телу, над которым склонилась Шард. Шард при помощи лупы искала мельчайшие обрывки ткани, волосы или иные микроскопические следы. Её помощница теме временем прикладывала пальцы жертвы к блестящей поверхности электронного дактилоскопа.
- Сообщите результаты сразу, как проведете сверку, - сказала я. - В принципе жертва отвечает описанию внешности хозяйки дома, но я хочу получить точную идентификацию, как...
- Её зовут Рейвен, - сказала Шард, не отрываясь от работы. - Рейвен Стрейлайт. И это, можешь мне поверить, - абсолютно точная идентификация.
- Вы её знали? - спросил Тони, удивленно вкинув брови.
- Да. Она была Верховной жрицей нашего Собрания, - ровным, лишенным всякого рода эмоций голосом ответила Шард.
Тони открыл рот, чтобы что-то сказать, но вовремя передумал. Некоторое время он молча следил за тем, как работает Шард, а затем произнес:
- Позвольте выразить вам сочувствие в связи с вашей потерей.
Мне показалось, что слова эти прозвучали вполне искренне.
Шард сдвинула лупу с глаз на нос и посмотрела на Тони так, словно хотела убедиться в его искренности.
- Спасибо, - бросила она, увидев, что лейтенант говорит вполне серьезно, и снова вернулась к работе.
- Может быть, тебе известно о ней нечто такое, что может нам помочь? - спросила я.
- Я уже думала об этом, - ответила Льюис ровным голосом, а на лице её можно было увидеть лишь сосредоточенность, связанную с обнаружением какого-то волока. - Правда, для того чтобы привести мысли в порядок, времени у меня пока не было. Допросите меня после того, как я здесь закончу, и я сообщу имена всех, кто с ней так или иначе связан и всё остальное, что может представлять интерес.
- Мы так и сделаем, - сказал Тони.
- Мне не хочется на тебя давить, - добавила я. - Но ты знаешь правила - следует, как можно быстрее выявлять все факты. У кого, по-твоему, могли иметься мотивы для подобного убийства?
