Когда церемония заканчивается, толпа разражается аплодисментами, и я беру Уилоу на руки. Она смеется и обнимает меня за шею, пока я несу ее по проходу к месту проведения праздника. Хотел бы я отнести ее в лимузин, который ждет нас, чтобы отвезти в свадебное путешествие, но напоминаю себе, что больше не один. Но я не расстроен. Каким-то образом, делая счастливой Уилоу, я и сам становлюсь счастливым.

— Мы можем уже разрезать торт? — спрашивает она, когда я отвожу ее в банкетный зал, где стоят фотографы.

— Готова ли ты, чтобы все закончилось так быстро?

— Нет и да. Разве я не могу с нетерпением желать праздника, но также быть готовой уйти? Куда ты меня отвезешь? Может скажешь об этом хоть сейчас?

Уилоу похожа на ребенка в рождественское утро, и, хотя я ненавижу отказывать ей в чем-либо, я обещал, что наш пункт назначения окажется неожиданностью. Чего она не знает, так это того, что это будет не одно место. Я арендую частный самолет на следующие четыре месяца, и мы попутешествуем по миру, прежде чем вернуться домой и заняться расширением нашей семьи. Возможно, мы уже положили этому начало, поэтому я хочу убедиться, что Уилоу увидит как можно больше до того, как мы осядем в одном месте. Хотя я и не мог дождаться, когда стану отцом, поэтому я буду бороться с собой так же сильно, как и Уилоу, чтобы не спешить, когда мы уже навсегда связаны вместе.

— Хорошие вещи приходят к тем, кто ждет, — говорю я, целуя ее в губы.

Уилоу вздыхает, но смотрит на меня любящими глазами.

— Ты прав. Я ждала тебя достаточно долго.

Я прижимаюсь к ее носу и думаю о том, как кто-то пытался отобрать ее у меня, но я остановил это. Я всегда буду с Уилоу, чтобы защищать и беречь ее. А шерифа, которого по моему заявлению арестовали, сняли с поста в родном городе Уилоу, поэтому ее семье не нужно бояться его возвращения.

Я ставлю Уилоу на ноги и держу ее так, как мне говорит фотограф. Мы обмениваемся поцелуями везде, где можем, и иногда я слышу щелчки фотокамеры, когда мы это делаем. Но стоит гостям начать прибывать, я понимаю, что пора переходить к ужину и танцевальной части вечера.

— Мои ноги убьют меня, — ворчит Уилоу, когда мы идем к дверям.

— Нет, если это будет зависеть от меня, — говорю я ей, и, вновь подхватив Уилоу на руки, несу сквозь толпу.

Все приветствуют нас, когда мы входим, а музыкальная группа начинает играть. Это идеальный день и идеальная ночь — рождение идеальной жизни.

Уилоу

Ночь продолжается и продолжается, и, хотя я чувствую усталость, но в тоже время ощущаю и прилив энергии. Меня переполняет волнение и, поскольку часы летят, я не хочу, чтобы вечеринка закончилась. Мои родители такие милые и любящие. Они тоже проводили часы на танцполе. Даже Бебе выглядит счастливее, чем я когда-либо видела ее.

— Время пришло, — шепчет Дейн мне на ухо, и я моментально меняю мнение. Вечеринка окончена, а меня ждут мой новоиспечённый муж и наш медовый месяц. Кто может отказаться?

Я цепляюсь за Дейна, поскольку, верный своему слову, он выносит меня со свадьбы, как делал на протяжении всей ночи. Я не думаю, что мои ноги соприкасались с землей хоть на сколько продолжительное время, так как я сказала что-то о том, что они болят. Дейн наклоняет меня, чтобы я могла поцеловать маму, папу и Бебе на прощание, пока мы пробираемся к выходу. Наши гости обступают нас, размахивая бенгальскими огнями и подбадривая нас, и мы ныряем под их поднятыми руками, проскальзывая на заднее сидение лимузина, и машем всем на прощание.

У меня снова проступают слезы на глазах, и, Боже, мне ненавистно, что я все время плачу. Малейшие эмоции и тут же словно прорывает плотину. Думается, Дейн всегда будет знать, что я чувствую, и мне никак не скрыть свои эмоции от него.

Он стирает влажные дорожки на моих щеках, когда мы отъезжаем от обочины, и закрывает окно.

— Это было тем, что ты хотела? — спрашивает он.

Мое лицо болит от такого количества улыбок.

— Ты серьезно спрашиваешь меня об этом? — я поворачиваюсь у Дейна на коленях, чтобы оседлать его, чувствуя себя такой полной любви и счастья. — Лучший. День. В моей жизни.

— У нас еще много таких дней впереди, — обещает он, проводя пальцем по моей шее и по огромному алмазу, лежащему в ямочке на моей шее.

Жар опаляет меня между ног, я хочу Дейна. Я не могу ждать, пока мы доберемся туда, куда мы едем. Мне нужно, чтобы он занялся со мной любовью прямо сейчас.

— Дейн? — шепчу я, проводя пальцами по его губам.

— Хорошо, дорогая. Но позволь мне поднять перегородку.

Он нажимает кнопку надо мной и стекло, разделяющее нас и водителя, поднимается. Как только Дейн блокирует перегородку, он протягивает руку между нами и расстегивает молнию на брюках, освобождая свой длинный толстый член. Он возвышается между его ног, такой готовый, и моя киска сжимается при виде этого.

Дейн приподнимает меня за бедра, а затем отодвигает мои трусики в сторону, когда начинает медленно опускать меня на свою жесткую длину. Мое тело болит, жаждет принять его всего сразу, но большой размер члена заставляет меня замедляться.

— Так чертовски прекрасно, — стонет Дейн, когда я опускаюсь, дюйм за дюймом.

Он наполняет каждую часть меня, даже в тех местах, где я не знала, что он мне нужен. Стоит нам соединиться подобным образом, как я чувствую, что все в моем мире встает на свои места. Мое тело жаждет иметь ствол Дейна во мне.

Когда я спускаюсь вниз, то на мгновение останавливаюсь, чувствуя себя пресыщенной. Иногда мне даже не нужно двигаться, чтобы достичь оргазма. Достаточно только ощущения толстого члена Дейна внутри меня, чтобы вызвать экстаз. Я немного раскачиваюсь, наслаждаясь тем, как мои движения заставляют Дейна стонать. Словно для него не существует чего-то более интимного и возбуждающего.

Он крепче сжимает мои бедра, затем поднимает и опускает на себя. Мне никогда не приходится делать хоть что-то самой, потому что Дейн сам контролирует мое тело, чтобы подарить наслаждение нам обоим. Удовольствие накатывает на мое тело, когда я откидываю голову назад. Его толчки становятся сильнее по мере того, как потребность Дейна во мне растет, и я не могу остановить наступающий оргазм.

Жар нарастает между моими ногами, а киску пронзают импульсы, когда Дейн продолжает пронзать меня. Его контроль ослабевает, а вид того, как Дейн падает в пропасть экстаза, вызывает и мою кульминацию, и я выкрикиваю имя мужа, когда кончаю. Его обжигающее семя наполняет меня, пока мое влагалище сокращается вокруг члена. Это опаляюще и столь молниеносно, но так прекрасно и сладко, особенно то, как Дейн обнимает меня и нежно целует в губы.

Он шепчет, как сильно любит меня, когда я прижимаюсь к его телу, позволяя его теплу окутать меня. Дейн не выходит из меня, вместо этого позволяя члену оставаться во мне, пока я лежу на муже. Его жар в сочетании с волнением дня заставляют меня бороться со сном.

— Когда я проснусь, где я окажусь?

Дейн смеется и целует меня в лоб.

— Я не собираюсь портить сюрприз, но я дам тебе подсказку.

— Хорошо, — говорю я, принимая то, что могу получить.

— Когда ты проснешься, ты будешь в раю. И так будет до конца твоей жизни.

Я улыбаюсь, закрываю глаза и погружаюсь в свои сны. Но они не будут и в половину лучше моей реальности.

Уилоу

Примерно через год…

Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на Дейна.

— Есть что-то, что ты хочешь мне сказать? — спрашиваю я. Его брови поднимаются, как будто он не знает, о чем я говорю.

— Мои родители?

Он пожимает плечами.

— Ты думаешь, что я позволю твоим родителям гробить себя из-за денег? — он бросает книгу, которую читал, на стол, вставая. — Все, что меня волнует, это твое счастье. Если они в порядке, тогда и у тебя все хорошо. Знаешь же, что ты моя первостепенная забота, — Дейн обнимает меня, — если о них позаботятся, тогда ты будешь спокойна. Моя работа — убедиться, что ты не волнуешься.