***

Проснувшись, Луна резко села в кровати. В голове до сих пор продолжал звучать собственный крик. Она видела сон, но непростой. Во сне она видела Джессику Кастильо, и даже общалась с ней, что может значить только одно – сон вещий. Но Луна не разбиралась в таких вещах. Это демонический дар Джессики, и она наверняка знает, почему они встретились во сне, охваченные адским пламенем.

Боль от огня Луна могла сравнить с Аглиокинезом, которым Алекс её пытал однажды. Она до сих пор иногда вспоминает момент у озера, молясь, чтобы это больше никогда не повторилось. Второй раз она бы точно не выдержала пытки; девушке хватало и того, что она страдала от фантомных головных болей и татуировки, которая хотя бы раз в день противно чесалась, покалывая. Эти проблемы никуда не ушли, только ещё больше заставляя Луну переживать. Никуда не делось осознание того, что всё идёт наперекосяк после прибытия в Мор-де-Виль. И комната, в которой девушка проснулась, ясно давала это понять.

Луна взглянула на тёмно-коричневые стены, давящие на сознание, словно сжимающие его в тисках. По всему периметру комнаты висели чёрные светильники в виде канделябров со свечами-фонариками. В углу стоял диванчик из коричневого дерева с мягкой бежевой обивкой и острыми, словно кинжалы, подлокотниками. Спала девушка на большой тёмно-коричневой кровати, тщательно скрываемой чёрным балдахином. Иногда у неё складывалось ощущение, что это не кровать, а личная усыпальница девушки. С потолка свисала небольшая люстра с лампочками. По вечерам маленькие кристаллики, вальсом окружающие лампочки, отражали тёплый свет, наполняя комнату уютом. Это единственное, что хоть как-то согревало девушку, правда скорее в моральном, а не в физическом плане. Для второго в комнате был помещён самый настоящий камин, зев которого был выполнен в форме решётки с острыми наконечниками. В первый же вечер Луна имела неосторожность порезаться о решётку. Благо рана быстро затянулась, не оставив и следа на ладони девушки. Но осадок остался, с каждым днём нарастая всё больше. Луна прямо-таки чувствовала, как на неё давит практически каждая вещь в этом доме. Она постоянно обо что-то царапалась и ударялась. То случайно разбила чашку за завтраком, то запнулась о ковёр в портретной галерее.

Вильгельм мельком отмечал её рассеянность, говоря, что мисс Вебер слишком волнуется из-за роли, отведённой ей. Конечно, Луна волновалась, но старалась это не показывать. А как она боялась – порой было тяжело передать словами. Или признаться самой себе, что каждый взгляд Вильгельма за завтраком медленно убивал её. Девушка успела миллион раз пожалеть переезде: за месяц проживания в доме Грендалей она впитала столько негатива, что могла бы спокойно наполнить им всю Францию. Но теперь уже некуда было деваться – необходимо приготовить до конца ту кашу, которую она заварила.

Луна схватила лежащий на тумбочке мобильный телефон и зашла в интернет, открывая социальную сеть, куда заходила практически каждый день. Она помнила о словах Алекса про его страничку в интернете, посещая профиль из раза в раз. Девушка и сама не понимала, зачем в который раз смотрит на одни и те же фотографии парня. То он в Париже с Джессикой и Галем, то на каком-то мероприятии с отцом, то на балу рядом с Джейн. Всё выглядит таким идеальным, что Луна невольно верит в сказку – но лишь на мгновение. А потом она вспоминает виноватый и слегка холодный взгляд Алекса, которым он так любит одаривать её, когда что-то натворит. Ему вроде бы и жаль, но он до последнего не хочет признавать это. Так было на берегу Крик Озера. И так было совсем недавно, когда он рассказал Вильгельму о её даре.

А теперь Алексей находится в Испании у бабушки в гостях, чему Луна не может не радоваться. Пересекаться с ним в одном доме было бы для неё невыносимо. А так она лишь изредка смотрит его фотографии с побережья Балеарского моря, не переживая, что придётся видеть его вживую. Хотя кого она обманывает? «Изредка» – в её понимании практически каждый день. Луна усмехнулась, откладывая мобильник обратно на тумбочку и поднимаясь с постели.

Опустившись на колени, Луна полезла под кровать, где хранила самое тайное. Девушка вытащила дамскую сумку, раскрывая её и вытаскивая оттуда блокнот из тёмно-зелёной кожи, перевязанный тугой верёвкой. Дневник Мишеля де Фриза, который Луна однажды нашла в его полуразрушенном доме. Она забрала его из дома Веберов, чтобы отец не нашёл ненароком. Следующим неотъемлемым атрибутом переезда стали два шприца с жидкостью малинового цвета. Их ей при первой встречи дала Стефания – мама Марко, чтобы Луна при необходимости смогла кого-то отправить в сон Люцифера. И признаться, девушка не раз стояла у двери спальни Вильгельма с занесённым шприцом, приготовившись усыпить главу Ордена Смерти. Но каждый раз уходила, не решаясь на это. Руки дрожали, в горле пересыхало, она бегло оглядывалась, чтобы её кто-нибудь не заметил за подобным занятием и всегда с разочарованием возвращалась в отведённую ей комнату.

Тяжело вздохнув, Луна отложила шприцы и продолжила рыться в сумке, вытащив оттуда ещё кое-что – железный ключ с головкой в виде короны и языками пламени, спускающимися по ножке. Девушка и его забрала из дома, чтобы отец случайно не обнаружил в комнате дочери находку из Сан-Гланта. Луна ещё не придумала, что с ним делать, хотя бывало подолгу разглядывала его бессонными ночами. Он ей что-то напоминал, но что – она не могла понять. Что-то смутно знакомое. Ключ. Ключи…

Луна ахнула, вскакивая с пола и приближаясь к чемодану, в котором привезла вещи в дом Грендалей. Открыв его, девушка залезла во внутренний кармашек, вытащив оттуда связку с ключами от дома Веберов, к которой был прикреплён брелок в виде маленького серебряного ключа с головкой-короной. Брелок, который ей подарил Крис перед тем как сопроводить на свадьбу Ульяны и Марко. Друг рассказал, что выпросил его у своего отца-ключника, который держит в Мор-де-Виле мастерскую. С сомнением взглянув на серебряный брелок, девушка сравнила два ключа меж собой. Они действительно были чем-то похожи, но она не стала бы связывать их. Мало ли какие ключи могут быть схожи между собой. Вряд ли брелок, который подарил ей Крис, как-то связан с ключом из Сан-Гланта.

Вдруг раздались чьи-то шаги. Каблуки стучали по паркету, с каждой секундой звук усиливался, становясь громче. Луна в панике собрала всё, что скрывала от остальных, сложив это в чемодан и спрятав под кроватью. И вовремя – в ту же минуту дверь в комнату отворилась, пропуская Кэтрин Девил. Девушка была одета в тёмно-синее платье с бирюзовым принтом из листьев и цветов. Её светлые волосы аккуратными локонами лежали на плечах, доставая кончиками до лопаток. Луна смущённо оглядела свою пижаму и растрёпанные волосы.

– Ты на завтрак спускаться собираешься? – без церемоний поинтересовалась Кэтрин. – Тебя все ждут, Вебер.

– Через пять минут буду, – оповестила Луна.

И только за Кэтрин закрылась дверь, как девушка кинулась к шкафу, открывая его. На неё тут же вывалилась часть вещей, которые она покидала на полки, не удосужившись аккуратно сложить. Из кучи Луна вытащила белые шорты и светло-жёлтую рубашку с длинным рукавом – привычка последних месяцев, когда Луна скрывала татуировку ото всех. Скомкав и закинув остальные вещи в шкаф, девушка решила, что обязательно разберёт их позже.

Луна не обманула Кэтрин, и уже через пять минут спускалась в гостиную, на ходу завязывая резинкой волосы в тугой хвост. Оказавшись около стола, она чуть не сбила официантку, держащую в руках поднос с её завтраком.

– Простите. – Луна виновато поморщилась.

Она подняла голову, встретившись взглядом с Вильгельмом. Его лицо не выражало никаких эмоций – каменная маска, словно застывшая во времени. По правую руку от него сидел его личный помощник Ренард, а слева – Галь и Джессика Кастильо, прибывшие на завтрак к Грендалям. Луна мельком переглянулась с Джессикой, словив на себе её негодующий взгляд.

– Мисс Вебер, если вы являетесь особенной гостьей нашего дома, это ещё не значит, что вы можете опаздывать на завтраки, – холодно отозвался Вильгельм. – И на другие приёмы пищи в том числе.