В психологических исследованиях рефлексия выступает двояко: как способ осознания исследователем оснований и результатов эмпирических данных и как базовое свойство субъекта, благодаря которому становится возможным осознание и регуляция своей жизнедеятельности. Таким образом, изучая природу, формы существования и способы реализации рефлексивных процессов в рамках «частно-научного» психологического знания, исследователь одновременно анализирует саму возможность осознания человеком своего отношения к миру и места в нем.

Таким образом, анализ философских воззрений относительно природы рефлексии позволяет сделать, по крайней мере, три основных вывода. Во-первых, данная проблема нерасторжимо связана с наиболее общими и фундаментальными – предельными по степени своей обобщенности (используя выражение Ф. М. Достоевского, с «последними») проблемами философии и, следовательно, человеческого бытия. Более того, она во многом является своеобразным «инобытием» этих проблем: проблемы соотношения духа и материи; проблемы познаваемости себя как части мира и, следовательно, познаваемости самого мира; вопроса о том, «что есть знание», и др. В связи с этим можно сказать и более категорично, хотя и не менее метафорично: сама философия есть в известной мере рефлексия – но «общечеловеческая». Философствование – результат и следствие рефлексивности как атрибутивного свойства психики. Во-вторых, категория рефлексии являет собой ярчайший пример такого понятия, которое одновременно и с одинаковой очевидностью принадлежит и философии, и психологии. Тем самым оно выступает естественным «концептуальным мостом» синтеза философского и психологического знания. В-третьих, философские исследования рефлексии имеют несопоставимо более богатую (и содержательно, и хронологически) историю, нежели ее психологические исследования. Это, как будет показано ниже, имеет существенные последствия для современного состояния проблемы рефлексии в психологии.

Несмотря на то, что практически все современные подходы к пониманию рефлексии опираются в своей основе на различные направления философской мысли, после выделения психологии как самостоятельной области научных исследований на рубеже XIX и XX веков проблема рефлексии оказалась вытесненной из психологии, опиравшейся в этот период своего развития на методологию естественных наук.

Среди различных направлений, сформировавшихся в психологии в первую треть ХХ века, сложилось неоднозначное отношение к проблематике рефлексии – от полного отрицания необходимости исследования этой проблемы в контексте психологического знания до признания ее основным психологическим методом. При этом отсутствовала не только единая система взглядов на состав и структуру рефлексивных процессов, но и не было сформулировано какого-либо четкого определения рефлексивной функции.

Только в 1930-х годах А. Буземаном было сформулировано «психологическое» определение рефлексии как перенесения переживания с внешнего мира на себя [см. 193]. Автор также впервые предложил выделить психологию рефлексии в самостоятельную область исследований.

Первое систематическое изложение философских и психологических представлений о рефлексии осуществлено бельгийским философом А. Марком в «Психологии рефлексии» (1948).

Нельзя сказать, что ассимиляция этих представлений другими психологическими направлениями шла гладко и безболезненно. Так, например, бихевиоризм вообще отказался от таких категорий, как сознание и соответственно – рефлексия. Вместе с тем параллельно с бихевиоризмом в зарубежной психологии начинали развиваться и другие направления (гештальтпсихология, фрейдизм, а позже – Женевская школа, гуманистическая психология, теория деятельности и др.), которые критиковали бихевиоризм за отрицание роли сознания в регуляции и организации поведения человека. Это послужило одной из предпосылок возобновления интереса к рефлексии. Ей стало отводиться место одного из психических процессов, управляющих переработкой информации. Особенно трудным оказался при этом переход от использования рефлексии в качестве одного из объяснительных принципов функционирования психических процессов к выделению рефлексии как особого предмета экспериментального изучения. Подчеркнем, что данный процесс отнюдь не завершен и в настоящее время.

Существенный вклад в реабилитацию понятия рефлексии в психологии внес Ж. Пиаже, исследовавший развитие рефлексивного мышления у ребенка [175]. Он трактует рефлексивное мышление как процесс, осуществляющийся на основе знания субъектом логических законов связи объекта с направлением на него действия, а также на основе осознания необходимости такой связи. Осознание представляет собой процесс концептуализации, то есть реконструкции схемы действия и преобразования ее в понятие. Механизм такого рода осознания связан с физическими и логико-математическими абстракциями. Первая (эмпирическая) обеспечивает содержательно-предметное наполнение концепта, а вторая (содержащая рефлексию как отражение от непосредственного действия) осуществляет механизм схематической реконструкции этого содержания, его развитие в понятие в процессе интериоризации. Периодизация онтогенеза рефлексивного мышления рассматривается Ж. Пиаже по аналогии с периодизацией развития интеллекта ребенка. Рефлексивное осмысление объекта и действие становятся возможными лишь на стадии формальных операций.

Вопросы, касающиеся рефлексивной регуляции деятельности, связаны также с проблемой принятия решения, с другими регулятивными процессами деятельности, в том числе управленческой [188]. Так, процессы рефлексии исследуются в работах В. Хаака, К. Хольма, К.-В. Вагнера, посвященных планированию. Д. МакДермотт, а также Дж. Миллер, Ю. Галантер, К. Прибрам, раскрывая структуру планирования, также включали в сферу анализа рефлексивные процессы [155]. Проблема «контроль за деятельностью» (то есть ситуативная рефлексия) разрабатывалась К. Карвером, М. Шейером. Самоконтроль, являющийся, в нашем понимании, составляющей рефлексии, описан у Ч. Тересена, Д. Махони, У. Мишеля, Ф. Камфера, Л. Гримма [см. обзор в работе: 109].

Особый интерес, с нашей точки зрения, представляет динамика взглядов на рефлексивные феномены в русле когнитивной психологии. В рамках этого направления психические процессы анализируются как процессы переработки информации, существующие в виде систем с входом, выходом и перерабатывающим устройством. Большое число работ когнитивистов [40; 259; 262; 264; 279; 315; 327 и др.] посвящено исследованию процессов мышления и памяти. Именно в этих работах впервые были обозначены и описаны такие, по сути, рефлексивные феномены, как метапамять (память о собственной памяти) и метамышление (как процессы регуляции мышления). Углубление исследований в этом направлении привело к возникновению неокогнитивизма и формированию на его основе особого направления в современной психологии – метакогнитивизма, обычно датируемого от опубликования первой работы Дж. Флейвелла о метапамяти (1971). В рамках метакогнитивного подхода сформировалось понятие о классе регулятивных метапроцессов как особой подструктуре системы переработки информации, послужившее основой для создания современной когнитивной парадигмы исследования рефлексивных способностей.

В целом в развитии взглядов на проблему рефлексии в зарубежной психологии прослеживаются две основные линии. Первая берет свое начало от интроспективной психологии, признавшей рефлексивные процессы основными в функционировании психики, а рефлексирование – базовым методом исследования сознания. Значительно видоизменяясь, эти взгляды нашли свое отражение в таких современных направлениях, как гуманистическая психология, гештальтпсихология, в особенности гештальт-терапевтическое направление, указывающее на важность сознательного отслеживания и регуляции ритмов контакта индивида со средой, экзистенциальная психология. Вторая, хронологически более поздняя линия развития берет начало в ранних работах по исследованию мышления в когнитивной психологии. Ее дальнейшее развитие связано с выделением и исследованием процессов, не участвующих непосредственно в переработке информации, а регулирующих ее осуществление, которые впоследствии были обозначены как «метапроцессы». Выделение группы метапроцессов связано с формированием нового направления – метакогнитивизма.