Хотя эксперимент давно признается основным методом психологии, он далек от канонов экспериментального метода, применяемого в естественных науках. Связь независимых (условия проведения эксперимента) и зависимых (ответы испытуемых) переменных постоянно подвергается «возмущающим» воздействиям со стороны субъективных факторов – собственной логики движения внутреннего мира человека, его опыта, отношений к жизни, побочных влияний экспериментатора и др. Но именно эти «возмущения» и представляют для психологии особый интерес. Поэтому в отличие от физики и химии эксперимент в психологии включает дополнительное требование – наличие инструкции испытуемому – и принимает специальные формы. В частности, дифференцируют «естественный», «формирующий», «генетический» и другие виды эксперимента. Более того, данный метод не является единственным, а его возможности сокращаются с возрастанием сложности изучаемых явлений. «Одна из важнейших задач психологии на современном этапе развития, – пишет Ломов, – заключается в том, чтобы рассмотреть все разнообразные используемые ею методы как единую систему, раскрыть “разрешающую способность" и ограничения каждого из них, а также условия и возможности взаимопереходов между ними в зависимости от логики проводимого исследования» (Ломов, 1984, с. 42). Очевидно, что в формуле «теория – эксперимент – практика» среднему термину придается предельно широкое значение – средства организованного воздействия на человека в целях получения психологического знания.

Эмпирические методы психологии «работают» не только на фундаментальную науку. В ходе развития общества исследовательские процедуры, первоначально выступавшие в качестве средств верификации или фальсификации теоретических предположений, становятся основой средств диагностики, тренинга, обучения либо воздействия. Превращение технологии научно-исследовательской деятельности в технологию организации жизненной сферы человека (инженерно-психологическое проектирование и оптимизация функционирования систем «человек – машина», «человек – среда» и др.; профотбор, целевое комплектование социальных групп и т. п.) – важнейший канал реализации практического потенциала психологической науки. По этому же каналу осуществляется и обратное движение: регуляция методического обеспечения психологии, расширение и переоснащение ее технической, в том числе и аппаратурной, базы.

Включение психологии в решение практических задач не просто расширяет арсенал применяемых методов, но и ставит исследователя перед необходимостью анализа реальных, а не искусственно выделяемых, как в эксперименте, детерминант психики и поведения человека. Тем самым открывается возможность целенаправленно влиять на реальные процессы жизни и управлять ими. А это возможно только в случае теоретической реконструкции предмета исследования как целостной системы.

Эффективное решение практических задач в психологии Ломов связывал с разработкой научно-практического направления системного подхода и в первую очередь с созданием разветвленной системы научно-практического инструментария (диагностики, прогнозирования, проектирования, воздействия). По мнению Ломова, такая система должна непосредственно опираться на общетеоретические представления о психике, развиваемые в русле системного подхода, и разрабатываться в тесном сотрудничестве психологии со всем комплексом наук о человеке.

Развитие системы «теория – эксперимент – практика» приводит к изменению типа психологического знания и соответствующей ему стратегии исследования. Опираясь на работы Я. А. Пономарева (1983), Ломов различает три типа знания, последовательно складывающиеся в процессе развития психологической науки.

Созерцательно-описательный тип раскрывает внешние характеристики психических явлений. Он формируется на основе житейского опыта и обыденного сознания, а его представления и идеи заимствуются из философии или других наук (физики, физиологии и т. д.).

Эмпирический тип знания устанавливает способ воздействия на объект исследования и его наиболее характерный эффект. Использование экспериментальных процедур позволяет выявить эмпирические закономерности психики и поведения человека, раскрывающие отдельные стороны их природы. Поскольку данная стратегия тесно связана с решением практических задач, увеличение их числа порождает множество локально организованных фактов, методов и понятий, то есть приводит к эмпирической многоаспектности знания. Здесь психология напоминает лоскутное одеяло, составленное из отдельных фрагментов истины.

Действенно-преобразующий тип знания предполагает выделение специфического предмета исследования и выявление не только внешних, но и внутренних (внутрипредметных) связей и отношений. Зависимость от практической сферы становится опосредованной, а конечная цель научной деятельности определяется как открытие законов психики и поведения. Эта стратегия требует системного видения изучаемой реальности и ее теоретического представления в качестве дифференцированного целого.

По мнению Ломова, каждый последующий тип знания включает в себя предыдущие, хотя и в трансформированном виде. Наиболее адекватна современному состоянию психологии действенно-преобразующая стратегия познания.

Раскрывая перед исследователем «бездну» бесконечности познания, системный подход предполагает и следование определенной научной этике: свободу выбора предметной области и методов исследования, плюрализм мнений, понимание и уважение того, что сделано, делается и будет сделано другими. Превращаясь в мировоззрение, он, с одной стороны, подводит к осознанию необходимости синтеза всего ценного, что накоплено в отечественной психологической науке, а с другой – непрерывно поддерживает «установку на новизну», восприимчивость к зарождающимся идеям и тенденциям.

Исследования, проведенные Ломовым, позволяют заключить, что обращение психологии к идеям системности – не просто дань времени или моде. Системный подход вводит в психологию максимально широкий взгляд на изучаемые явления, открывает возможность разработки конкретной логики взаимопереходов и взаимовключений, а также конструирование интегративного знания, которое не только глубоко отражает сущность изучаемых явлений (их гетерогенность, текучесть, недизъюнктив-ность), но и наиболее приспособлено для решения практических задач. Раскрывая недостаточность (узость, односторонность, ограниченность) концептуальной базы и традиционных средств исследования, системный подход создает предпосылки для формирования более адекватных теоретических построений, объяснительных принципов и способов организации знания. Системный подход позволяет наиболее точно ставить проблему и намечать стратегию ее решения; ориентирует исследователя на изучение психики как дифференцированного целого, выявление многообразия его связей и отвечающих им планов, уровней и измерений; обеспечивает создание предельно широкой многомерной картины психических явлений. Необходимо, однако, иметь в виду (и это вытекает из самой сути системного подхода как грани диалектики), что он не дает исчерпывающе полной методологической характеристики исследований психики и предполагает другие методологические ориентации. Более того, он эффективен именно тогда, когда наполняется конкретным психологическим содержанием.

Главным «полигоном», на котором «обкатывалась» конкретно-научная версия системного подхода, стала проблема психического отражения.

Обладая энциклопедическим складом ума, Б. Ф. Ломов оставил яркий след во многих, часто отдаленных друг от друга областях психологии и науках о человеке. Однако существовал предмет, который не просто интересовал Бориса Федоровича, но и определял его творческий путь и научные достижения. Это – проблема психического отражения. Именно с ней так или иначе связаны его исследования осязания (Ананьев, Веккер, Ломов, Ярмоленко, 1959; Ломов, 1961), формирования зрительных образов, представлений и воображения (Ломов, 1959; 1991), информационного взаимодействия в системах «человек – техника» (Завалова, Ломов, Пономаренко, 1986; Ломов, 1966), изучение моторных компонентов зрения (Андреева, Вергилес, Ломов, 1972; 1975), уровней антиципации (Ломов, Осницкий, 1971; Ломов, Сурков, 1980) и закономерностей познавательных процессов в ходе общения (Беляева, Ломов, Носуленко, 1986; Ломов, 1975). Данной проблеме посвящены в значительной степени все монографии Б. Ф. Ломова, большинство написанных им статей и практические разработки.