Глория потёрла пальцами переносицу и сглотнула. Лондон она не любила. Её матери дар от бабушки не передался, потому что та… вышла замуж за человека. Наверное, по этой причине и ещё многим другим «волшебное» сообщество против союзов с людьми. Они… не понимают. Злые. Завистливые. Тщеславные. Если бы не бабушка, Глорию ждала бы та же участь. Психлечебница. И если бы не волшебное сообщество не было бы бабушки…

… с детьми проще.

Они верят. Непредвзяты, искренне восхищены, не умеют затаивать обиду и мстить. Но главное верят. А им нет.

Глория погладила зонтик, который устроила рядом и приободрилась. Сейчас будут проезжать Тауэрский мост прямо над Темзой…

Машина медленно проехала кованые ворота совершенной формы и красоты, которые, судя по всему, служили визитной карточкой хозяина поместья. Глория, не скрывая восторга, припала к стеклу. Пока никто не видит можно чуточку поддаться эмоциям…

Территория поистине поражала воображение. Да её и за весь день не обойти! Великолепный вишнёвый сад, ухоженная алея для утренних пробежек, радующие глаз цветущие клумбы. Фигурно остриженные кусты. Садовник постарался на славу. Хотя, если ему платят хотя бы половину из того, что обещали ведомству за услуги няни…

Потрясла головой и слегка похлопала себя по щекам. Пора настраиваться на работу и, пусть силы восстановились не полностью, Глория ощущала волнующее предвкушение…

Стоило автомобилю остановиться прямо напротив белокаменного закруглённого крыльца, из особняка вышел лакей. Он поспешил к машине, достал багаж и собирался его унести, но Глория остановила.

– Молодой человек, – произнесла бесстрастно, но вдруг осеклась, недоумённо моргнув.

«Что с голосом? Почему он звучит нормально?»

– Да, мисс, – лакей приблизился и учтиво склонил голову.

Глория испуганно обернулась и уставилась на себя в отражении лакированной сверкающей дверцы автомобиля.

– Проклятье… – выдохнула обречённо.

– Простите? – озадаченно переспросил лакей.

– Ничего, – собравшись, произнесла и протянула руку. – Позвольте мне самой позаботиться о своём чемодане? В нём очень… хрупкие и важные для меня вещи.

Лакей на секунду замешкался, но после кивнул и протянул чемодан обратно.

«Проклятье! Проклятье! Как такое вышло?» – мысленно сокрушалась Глория.

… над особняком парил Герман.

Лакей услужливо распахнул массивную дверь и пропустил Глорию в дом.

«Поздно переживать и тревожиться…»

Только странно, почему заклинание старения вдруг перестало действовать? Такого никогда не случалось…

В холле встречал дворецкий. Высокий, подтянутый мужчина, с аккуратно уложенными назад светло-русыми волосами. Под прямым немигающим взглядом, хотелось вжать голову в плечи. Вспомнился преподаватель по заклинаниям высшего порядка. Просто мороз по коже…

– Мисс Сандлер, – учтиво поприветствовал он, глядя в глаза. Руки сложены за спиной, прямая осанка, широкие плечи…

– Ваша военная выправка впечатляет, сэр, – произнесла Глория, озираясь.

Смотрящие с потолка гипсовые ангелы немного пугали.

– Я служил всего два года, был ранен и отправлен в отставку, мисс, – бесстрастно отозвался дворецкий и жестом пригласил следовать за ним. – Я провожу вас в вашу комнату и расскажу о правилах этого дома.

– Вы очень любезны, – улыбнулась Глория и последовала за дворецким.

Откуда-то из глубины дома раздался крик.

– Я не буду это есть! Не буду! Не буду!.. – и быстрый топот башмачков по мраморной плитке.

В холл выбежал Марк. При ближайшем рассмотрении он выглядел старше своих восьми лет. А мрачный взгляд казался ещё мрачнее, карие глаза практически чёрными.

Мальчишка добежал до винтовой из тёмного дерева лестницы и, взявшись рукой за перила, замер. Повернул голову и настороженно уставился на Глорию, словно кролик на удава.

– Марк. Вернись в столовую. Ты ничего не пое… – следом, из-под арочного прохода, вышел мужчина.

«Чертовски хорош…» – неверное описание.

Граф Уокер обладал поразительной харизмой и обаянием. Природным магнетизмом. Волосы почти чёрные, как смоль, а вот глаза капельку светлее чем у сына. Зато взгляд пронзительный. Жёсткий.

– Мисс Глория Сандлер, – Глория протянула руку, решив не откладывать знакомство. – Новая няня для вашего сына.

В глазах мальчика читалось отчаянье и… злость. Много злости, которая стремительно поглощала его, заставляя выпускать наружу «шипы».

Граф Уокер перевёл взгляд на дворецкого и, приподняв бровь, произнёс:

– Я говорил о толковом человеке, о человеке с опытом, а не о выпускнице колледжа. Мой сын должен быть в надёжных руках.

Глория мысленно закатила глаза.

– Надежней ваших рук, господин Уокер, никаких других нет. А у меня достаточно опыта и рекомендаций. Если вы хотите в этом удостовериться, пройдёмте в ваш кабинет, – и красноречиво показала взглядом на Марка, который притих, вцепившись побелевшими пальцами в перила. Мол, не стоит устраивать разборки при ребёнке.

– Мисс Сандлер занималась воспитанием близнецов лорда Гамильтона, сэр, – вмешался дворецкий, доставая из внутреннего кармана фрака рекомендательные письма.

– Гамильтона? – недоверчиво переспросил упрямый граф и протянул руку. Взял письма и не верящим взглядом пробежался по содержанию. – Воспитание близнецов безупречно, но я никогда не слышал о том, чтобы у них была няня.

– Это было год назад, – ровно произнесла Глория.

– В таком случае, приступайте к своим обязанностям, – граф собирался бесцеремонно исчезнуть, бросив сына на совершенно незнакомого человека, но Глория хорошо знала своё дело.

– Я попрошу вас остаться, господин Уокер. Ваше присутствие во время знакомства с Марком поможет ему чувствовать себя в безопасности. Вы ведь единственный родной ему человек, а меня он видит впервые в жизни. Как он сможет мне доверять?

– Вы просите о помощи? – холодно поинтересовался Граф. – Я начинаю сомневаться в том, что письма настоящие…

Глория терпеливо поправила шляпку и улыбнулась.

– Мне не нужна помощь, сэр. Помощь нужна вашему сыну и без вашей поддержки ему не справиться. Я напугаю ребёнка и через два дня Чарльзу придётся искать новую гувернантку. Я не прошу о многом, лишь поприсутствовать рядом, пока я налажу с Марком контакт.

– У вас есть полчаса, мисс Сандлер, – посмотрев на наручные часы, жёстко произнёс он.

Марк резко отвернулся и бросился вверх по лестнице.

– Молодой человек, – совершенно другим тоном, более весёлым и дружелюбным, позвала Глория. – У вас шнурок развязался, – и не спеша отправилась следом за ним, поманив за собой и графа.

Мальчишка остановился, выставил ногу и нетерпеливо произнёс:

– Ну? Быстрее, старая ты развалюха!

Дворецкий поспешил на помощь, но Глория выставила руку.

– Такой умный и самостоятельный молодой человек наверняка уже сам умеет завязывать шнурки.

Марк настороженно прищурился, видимо, не собираясь отвечать наглой незнакомке.

Глория поднялась на ступеньку выше, поставила чемодан и оперлась на зонтик.

– Ты мог бы воспользоваться случаем и продемонстрировать свои умения отцу. Уверена, он будет гордиться тобой.

– Не будет… – глухо отозвался Марк и, развернувшись, побежал с не завязанными шнурками.

Глория незаметно щёлкнула пальцами. Ребёнок должен учиться на собственных ошибках…

Марк растянулся на полу, мягко приземлившись, обиженно перевернулся и сел, рассматривая совершенно целые, лишь слегка ушибленные колени.

Дворецкий снова кинулся спасать подопечного, но Глория преградила ему путь, выставив зонтик.

– Марк! – граф Уокер кинулся к сыну, бросив раздражённый взгляд на Глорию. – Что вы делаете? Почему не дали Чарльзу завязать проклятые шнурки? Хотите, чтобы мой сын разбился?

– Покажите сыну как завязывать шнурки, граф Уокер, – ровно произнесла Глория. – Уверена, на вашем примере он быстро научится это делать и с радостью продемонстрирует умение вам. Верно, Марк? Посмотришь, как это делает папа?