"Думаешь, он был моей жертвой, не так ли? Ты жестоко ошибаешься. Душа Гвидиона охотно сдалась, мне даже не пришлось ее уговаривать. Твой любовник творческий и изобретательный человек, впрочем, тебе не нужно об этом рассказывать. Знаешь, стремление Ракшаса к насилию и ритуальным жертвоприношениям во многом определялось частицей души Гвидиона, которая ему досталась. Ведь я был священником, давшим обет целомудрия, неужели ты полагаешь, будто это я сделал Ракшаса таким? Нет, то была душа Гвидиона".

Глаза старика, обездвиженного Акмедом и Грунтором, хитро сверкнули.

"А какое удовольствие доставляла Ракшасу извращенная природа его души! Особенно он насладился, насилуя твою сестру. И она охотно стала его любовницей. Знай, она сама легла на землю и раздвинула ноги. Нет, другие его жертвы вели себя иначе. Она его хотела, моя милая. И это должно тебя утешить, когда ты будешь вновь оплакивать ее преждевременную смерть: твоя сестричка получала удовольствие, когда ее насиловали.

Конечно, едва ли можно назвать изнасилованием совокупление, во время которого женщина сама оседлывает своего насильника, не так ли? Естественно, я не знаток в таких делах, но жертва не обнимает насильника, и не шепчет его имя, и не испытывает разочарования, когда тот с ней заканчивает.

Должен признаться, что я испытал возбуждение, когда он рассказывал, как ублажал твою сестру при помощи языка, наслаждаясь соком ее желания. Ты ведь знаешь, почему она так его хотела? Дело не только в его руках, которые оказались между ее ног, и губах, ласкающих грудь, Рапсодия. Причина в тебе! Она думала, что спаривается с твоим любовником! Кто бы мог представить: девчонка, которую ты облагодетельствовала, так сильно тебя ненавидела, что была готова отдаться твоему любимому, позволила себя соблазнить - и все для того, чтобы сделать тебе больно!"

Ненависть переполняла Рапсодию, лицо раскраснелось, но в душе появилась тень сомнения. Она вспомнила выражение лица Джо и ее прямой взгляд, когда сестра рассказала ей про изнасилование.

"Я ни с кем не встречаюсь. На самом деле с ним встречаешься ты".

"Джо, о чем ты говоришь?"

"Это был Эши. Я трахнулась с Эши. В ночь встречи, когда я убежала из комнаты Совета, он пошел за мной и нашел меня на Пустоши. Он тебе ничего не говорил? Я так и думала. Наверное, он сказал, что не нашел меня, не так ли? Мерзавец. Я пыталась заставить его уйти, но он меня не слушал. Ну, и он это сделал. Честно говоря, хотя временами я получала удовольствие, в целом было ужасно. Не думаю, что я когда-нибудь забуду его лицо, когда он остервенело трахал меня. Правда, Рапс, я не понимаю, что ты в нем нашла. Неужели ты не могла придумать себе занятие получше?"

Сердце Рапсодии сжалось от мысли о предательстве, в которое она тогда не поверила. Она тревожилась о Джо, но не думала о том, как все происходило. Однако теперь отчетливо представила, как они обнимаются, лежа на земле и оглашая воздух криками страсти.

Сердце Рапсодии дрогнуло от гнева, она вновь обнажила Звездный Горн и начала подниматься по ступеням к алтарю, с ненавистью глядя на Орландо. Благословенный улыбнулся, увидев выражение ее лица, и что-то щелкнуло в сознании Рапсодии, а в ушах зазвучал голос Элендры.

"Не позволяй ненависти захватить твое сердце, он обязательно это использует. Ты должна убить его ради будущего этой малышки, а не из-за ее прошлого. И тогда тобой будет управлять не жажда мести, а необходимость. Так у тебя появится больше шансов на победу. У меня уже не получится, ненависть пустила в моей душе слишком глубокие корни, но ты, Рапсодия, можешь довести дело до конца. Не дай чудовищности его деяний отвлечь себя".

Рапсодия сделала глубокий вдох и постаралась расслабиться. Она вошла в святилище, до Благословенного оставался один шаг. И вновь в ее сознании зазвучал его голос:

"Не ревнуй, Рапсодия, ты понравилась Ракшасу гораздо больше, чем твоя сестра".

Рапсодия застыла на месте.

"Как? Неужели ты не знаешь? Ну, я не удивлен. Они и в самом деле выглядели совершенно одинаково, оба твоих любовника. Мне ужасно повезло, что ты влюбилась в сына Ллаурона, после этого Ракшас без проблем овладел тобой. Ты ведь понимаешь, что далеко не всякий раз занималась любовью с Гвидионом? После того как твоя сестра рассказала о вас моему творению, дальнейшее не представляло труда. Той ночью в Зубах было так темно, верно, моя милая?"

В ее голове раздался отвратительный смех, скрежещущий звук прокатился гулким эхом, сознание Рапсодии помутилось. Воспоминания о последней ночи Джо встали перед ее мысленным взором, она вновь услышала вой ветра на горном перевале, вспомнила непроницаемую тьму и свой безумный бег к арке.

Кровь отхлынула от ее лица, она вновь почувствовала каждой клеточкой своего тела, как отчаянно они занималась любовью с Эши в ту ночь в горах, когда на смену обычной нежности пришли страсть и боль. И все же с ней был Эши. Или нет?

"Не может быть", - в ужасе подумала Рапсодия, но смех в ее сознании стал громче, и она сообразила, что не видела его лица, а если бы и видела, разве смогла бы она заметить разницу, когда ее отчаяние было таким сильным, а вой ветра заглушал все звуки?

"То, что случилось с Джо, не твоя вина. Если и нужно кого-то винить, то меня".

Он пришел к ней из темноты, после того как она рассталась с Эши. Может быть, Ракшас поджидал подходящего момента, прячась во тьме, как и в случае с Джо.

Она вспомнила отвратительную уверенность в улыбке Каддира, когда он показывал на ее живот:

"Время покажет. Мы увидим, кто из нас шлюха демона".

И вновь демон рассмеялся в ее сознании:

"Подумать только, ты не знаешь, что беременна. Пожалуй, это несправедливо. Семя посажено уже давно, но только произнесенное мной слово заставило его расти. Ты ведь должна понимать, что не только у тебя есть способность Давать Имя? Конечно, ты это знаешь, ведь ты такая скромная, верно, моя милая? Ты очаровательна. Ты станешь чудесной матерью, Рапсодия, во всяком случае пока ребенок будет расти в твоем чреве. Как жаль, что тебе не суждено пережить роды".