Чушь какая-то, кто может слушать пение птиц? Уж точно не эти похитители.

Меня снова куда-то занесли, поставили на пол и отошли.

— Подождите немного здесь. Босс освободится и примет вас, — услышала я голос худова, потом пару шагов и звук закрывающейся двери, притом явно на ключ.

" Дожила ты Алиночка, тебя уже на ключ закрывают, а дальше что будет?» — размышляла я, снимая с себя повязку.

Комната оказалась большой, светлой и с траходроном у окна.

" Здрасте, приехали. Ну всё Алёна, попала ты. Поговорят с тобой, независимо от результатов, трахнут и закапают тебя где-нибудь в лесочке" — уныло подумала я, направляясь к окну, надо посмотреть возможный путь побега, если конечно он возможен.

Побег через окно отменяется. Нет, не потому что оно закрыто, и решетки нет, а потому-что высота с которой придётся прыгать, обещала неминуемую смерть, а умирать мне ещё рано, надо мальчишек на ноги поставить.

Оглядываюсь вокруг, в поисках орудия для самозащиты, но нахожу только увесистую статую девушки из фарфора с корзиной, в которой сейчас лежали фрукты. Статуя явно была изготовлена не вчера, а пару столетий назад, бить жалко, но придётся.

Убираю фрукты, под жалобное урчание желудка, который напоминает о том, что ела я лишь утром.

Смотрю жадно на фрукты: манго, киви, персики, мандарины и банан, на любой цвет и размер, молодец хозяин, постарался угодить гостье.

Мне бы проявить гордость, объявить голодовку, но есть хотелось, а будут ли тут кормить? Навряд ли, так что беру мандаринку и почистив её, съедаю.

Вкусная, сладкая, явно марокканская.

За мандаринкой были съедены банан и персик.

Пока ела, размышляла над тем, что надо позвонить Ире и попросить уехать вместе с мальчиками, хотя бы пока к родителям.

Утолив немного голод, собиралась сесть уже на кровать, ну не избегать же её постоянно, но услышала приближающие шаги.

Беру статуетку покрепче и прячусь за дверью.

Дверь распахнулась, я затаила дыхание.

Мужчина прошел вперёд и оставил меня за своей спиной. Это был шанс, надо лишь ударить его, добежать до двери и смыться из этой квартиры.

Не знаю почему я такая невезучая.

Приложилась я хорошо, удар пришелся на затылок и основание шеи. Мужчина крякнул упав на колени, но тут же заметил:

— Ну и дура ты Львова, так и человека убить можно.

" Можно, но не нужно. В тюрьме мне как- то сидеть некогда." — решаю я, и развернувшись собираюсь двигаться вперёд, но замираю.

Шагов в десяти от меня стоял мужчина с ухмылкой на красивых губах и с дьявольским огнём с синих глазах.

Он был без маски, в дорогом костюме и можно смело предположить, что он и есть, тот самый пресловутый босс. Ещё бы, вон как стоит, руки на груди и почти бесстрастный фейс, ничего, сейчас исправим.

Преодолеваю разделяющие нас расстояние и бью кулаком ему в челюсть.

Чувствую в костяшках боль, а ему хоть бы хны, усмешка только стала ещё шире.

— Ну ты и мудак Скородумов, на фиг ты это делаешь.

— Нам есть о чём поговорить, Кошка, так что располагайся. — сказал он, при этом мягко произнёс слово кошка, аж поцарапать его захотелось, но вместо того, чтоб сопротивляться, я пискнула лишь:

— Но…

— Не переживай, твоих мальчиков покормят, сколько бы их у тебя не было, — тут же добавил он, — но пока мы всё не обсудим, ты отсюда не выйдешь.

— Это противозаконно.

— Допустим, но в твоём задержании участвовали люди власть имущие, так что, против меня дело заводить не будут.

— Шутишь, ты не мог…

— Мог Алина, мог. Ты сама меня до этого довела.

— Да я тебя не видела уже года два…

— Два? Да ты ещё и избегала меня, браво Алина, ты заслужила наказание.

Я не успела отскочить в сторону, когда он притянул меня к себе и жестоко накрыл мои губы своими.

Глава 38.

От Данила.

Похищать Алину было забавно, хотя по началу пришлось попереживать из-за этого французишки.

Не знаю что у них там произошло, но похоже общение с Полем Алину напрягало, а когда она приложилась к его скуле пощёчиной, я понял что пора действовать.

За минуту мы с ребятами оказались около этой парочки. Я с Тёмкой оторвали француза от Алины, клещ проклятый вцепился ей в руку, от чего мой кулак с превеликим удовольствием соприкоснулись с его скулой, на которой был багровый отпечаток Алининой ладони.

Француз взвыл от боли, свалился на грязную землю припорошенную белым снегом, при этом орал по-французски, что все мужчины России — варвары и головорезы, при этом сверлил со страхом меня, своими блеклыми глазёнками.

Хотел хорошенько врезать ему, но меня остановил Тёма, сказав:

— Шеф, мы здесь не за этим, — вот дебилушка, сказал же никаких разговоров, Алина может узнать.

Смотрю на Алину, вроде молчит, во взгляде непонимание происходящего. Преодолеваю разделяющие нас расстояние, а затем закидываю её на своё плечо, для надёжности.

Алина замирает, но лишь на долю секунды, после чего начинает брыкаться.

— Поставьте меня туда, где я стояла! — заявила она, хотя скорее придушено пискнула, ударив ногой в сапожках по колену.

Второй раз у неё этот трюк не проходит, поскольку одной рукой я сжимаю обе её ноги вместе, а второй шлёпнул ей по ягодицам, не сильно, но ощутимо.

Алина тут же напряглась, ничего, пусть подумает над своим поведением.

— Мужчины, я всё понимаю, трудные времена, работы нет, выпить или обдолбаться неначто, может решим это дело полюбовно? Вы меня отпускаете, я вам деньги прямо тут отдам, — предложила Львова пытаясь приподняться, упираясь своими ладонями мне в спину.

— Девушка, не пытайтесь торговаться, вас хочет видеть босс. Вы поговорите, обсудите кое-какие вопросы, и если он будет доволен, можете быть свободны и идти на все четыре стороны, — сказал Егор, один из ребят, что работает на Артёма в «Цербере».

— А если он не будет доволен? — взволновано спросила Алина, — Он убьёт меня?

Я ухмыляюсь, благо она не видет, Тёмка недовольно качает головой.

— Ну зачем же убивать такую красоту?! Можно ведь оставить при себе и наслаждаться обществом, — пошловато заметил Илья.

" Вот артист хренов", — подумал я, за такое можно конечно и в нос прописать, но он всего лишь играет роль.

— А если я сейчас помру оттого, что у меня мозг через нос вытечет, то ваш босс вас прибьёт? — с надеждой спросила Алина.

От такого заявления я ели сдерживая смех направился к фургону, мозг конечно её не покинет, но всё же со здоровьем не шутят.

— Вот вам смешно, а я помру, а у меня дети между прочим, аж семь прекрасных мальчишек. Вы их будете воспитывать и кормить? Навряд ли! Вы наверное не знаете вообще, что такое дети, так что…

Я остановился около фургона как вкопанный, так и хотелось прижать её к стене и спросить, почему? Почему она решила меня возможность увидеть первую улыбку сына, первые шаги, первое слова я тоже не услышал. И самое интересное было то, что она лишила меня этого два раза.

— Почему же не знаем? У меня между прочим есть дочь, — заметил Илья, — мелкая, а стерва.

Илья постоянно называл Дашку стервой и только потому-что она заявила, что главное в жизни девочки, это когда у неё родится сын. Сын — это настоящий мужчина, а все остальные — козлы.

— Любить ребёнка надо, а не откупаться, тогда и дочь стервой не будет, — заметила Алина.

— Вумная очень, жаль что босс приказал привезти тебя целой и невредимой, а то б я… — грозно начал Илья, я жду продолжение от Алины, и она не заставила себя ждать.

— А если вам приказали не трогать меня, то какого чёрта вы меня куда-то тащите? — возмутилась она.

— Шефу можно, он за тебя головой отвечает, — сообщил Егор.

Похоже Алина устала упираться мне в спину и повисла, значит она устала и можно сажать её в машину не связывая.

Ставлю её на землю перед открытым авто, разворачиваю к нему, поскольку Алина уже пришла в боевую готовность, и подтолкнул во внутрь автомобиля.