— Прямо сейчас?

— Ну да.

Тсунаёши встала и сказала:

— Хорошо. Только накинь на меня пожалуйста иллюзию какой-нибудь нормальной одежды, хорошо?

Идти на встречу с капо Варии в школьной форме девушке совершенно не хотелось.

— Хм. Так сойдёт?

Девушка полюбовалась в иллюзорное зеркало на длинное закрытое цвета карамели платье и ответила:

— Оно прекрасно!

Потом вздохнула и позвала:

— Джотто.

Предок появился перед Тсуной, снова в её обличье. Вообще Тсуна страшно не любила смотреть на него в своём облике, но что было делать?

— Иди, — грустно улыбнувшись, сказал призрак. — И, если ты не помнишь, получив на свою сторону Варию, ты сможешь открыть правду Ироказэ-кай и начать войну с Вонголой.

— Как бы это прекрасно ни звучало, большим оптимизмом не веет, — мрачновато отозвалась девушка.

Но с Варией всё равно нужно было договариваться, и Тсуна вошла в расплывающийся портал.

Оказалась девушка в кабинете босса. Сам Занзас сидел в кресле за столом, а рядом расположились Скуало, Бельфегор и Вайпер.

Тсунаёши оглядела честную компанию, вспомнила в очередной раз об очень важных спокойствии и безэмоциональности, и сказала:

— Здравствуйте.

Занзас фыркнул и ответил:

— И тебе привет, Истинный мусор.

— Босс, не называй Принцессу мусором, она же Принцесса! — тут же встрял Бельфегор.

Тсуна вздохнула, вспомнив, как относится к людям капо Варии, но Принц-Потрошитель её удивил. Но девушка подумала, что ладно, мало ли что он там для себя решил, и спросила:

— Зачем вы меня вызвали?

— Ну, во-первых, у меня для тебя новости. Жадный мусор наконец вспомнил, за десять тысяч евро, что это именно Генкиши имеет то пламя, из которого состоит повязка на старике.

Тсуна зло и вместе с тем очень укоризненно посмотрела на Вайпера. Надо же всё-таки меру знать! Но потом она подумала, что это она сама слишком привыкла к тому, что вся семья её любит и беспрекословно подчиняется, и что хранители совершенно не обязаны любить своего босса и вникать в его личные проблемы. Девушке даже стыдно стало. Тут ещё она увидела, что иллюзионист покаянно опустил голову, будто стараясь ещё больше спрятаться в своём капюшоне, и осознала: он тоже, как и Реборн, и все остальные, считал себя ей обязанным. Стало ещё противнее от самой себя.

Но тут девушку легонько тронул за плечо Мукуро, возвращая в реальность. Действительно, надо же было ещё как-то ответить Занзасу. А как?

— А во-вторых?

— А во-вторых. Мусор, если у тебя есть пламя, то…

— То я не претендую на Вонголу.

— Умный мусор.

Бельфегор хотел было вскинуться снова, но Мукуро вдруг оказался рядом с ним и легонечко похлопал его по плечу. И сразу исчез, ещё до того, как Принц-Потрошитель успел вытащить стилеты.

— Скорее не жадный. У меня есть собственная семья. Мне хватает.

— Хм, ладно. Слышь, Закатный мусор, выпусти пламя.

— Это ещё зачем? — это грозно вопросил Мукуро, появляясь перед Тсунаёши.

— Мукуро, сгинь, пожалуйста, — попросила девушка.

— Мне просто хочется узнать, на что конкретно королевский мусор так запал, — ответил Занзас.

— В смысле — запал? — ошарашенно спросила Тсуна.

— В прямом. Ходит и ноет, что хочет в Японию.

Девушке стало слегка не по себе. Это у её пламени эффект такой?! Раньше она подобного не замечала.

Хотя Бьякуран и очень, ну просто очень часто приезжал в гости, а звонил так вообще каждый день, но Тсунаёши прекрасно знала, что он при этом не жаждал её пламени, а просто воспринимал как своего рода младшую сестру. Хотя и в братья не набивался — прекрасно понимал, в отличии от Арии, что Тсуна этого не любила.

Узнавать о новом эффекте своего пламени девушка не хотела совершенно. Из всех, уже знакомых, ей не нравился ни один.

Но с Варией нужно было хотя бы сотрудничество, и если Занзас просит…

Браслет на правой руке стал расширяться, охватил всю кисть девушки металлической перчаткой. В этой руке и появился маленький огонёчек — её лёд не мог дарить Истинную Гармонию. Впрочем, чтобы просто показать пламя Занзасу, много выпускать не требовалось.

Мягкие золотисто-оранжевые лучи полились из раскрытой ладони девушки, и под их ласковыми касаниями варийцы просто застыли. Капо Варии с широко раскрытыми глазами смотрел на тёплый свет, а его руки дрожали, будто он чего-то хотел, но никак не мог на это решиться. Наконец, он это сделал — протянул к Тсунаёши руку, и даже сам чуть привстал со своего кресла.

Девушка никогда не могла, и даже думала, что и вообще не сможет привыкнуть к такой реакции на её пламя. Ей было неприятно видеть людей такими.

Поэтому, только заметив подобные преображения в Занзасе, она немедленно прекратила выпускать пламя.

Босс Варии плюхнулся обратно в кресло. С минуту он молчал, глубоко задумавшись.

Потом со вздохом спросил:

— А можно мне в Истинную Семью?

====== Часть 14 ======

Тсунаёши вдруг резко захотела упасть в обморок, но её нервы были для этого слишком крепкие. Нет, ну вот почему та же Киоко может, а она, Тсуна, не может?! Особенно, когда это так надо.

С чего это у Занзаса такие запросы?! Ладно, кроме самой себя это спрашивать было не у кого.

Девушка опустила ладонь, сжала в кулак и выпустила чуть-чуть льда. Посмотрела на Занзаса в упор.

Теперь девушка увидела, что капо Варии был абсолютно спокоен. Что его решение было обдумано задолго до разговора с ней, а требование показать пламя возникло действительно из-за любопытства. Она поняла, что Занзас действительно хочет от неё помощи в борьбе против CEDEF, и против всей Вонголы, которую дон Андреа уже подмял под себя. А ещё Тсуна увидела, что Занзас её не предаст.

Это чувство возникало у Тсунаёши всегда, когда она выпускала пламя и хотела что-то понять. Все называли это её гиперинтуицией, доставшейся ей в наследство от Джотто вместе с пламенем и внешностью. Но проявлялось это наследие только при выпуске пламени, когда как у призрака оно работало всегда, и уже на уровне предвидения, хотя последнее, как он сам объяснял, происходило из-за того, что его уже не было в мире живых. Верде как-то предположил, что когда Тсуна выпускала пламя, то она как бы воздействовала на саму себя, но уравновешивая не своё подсознание, а своё тело, и поэтому у неё исчезали проблемы с координацией и проявлялась гиперинтуиция.

Вот и сейчас она возникла, и на её основе девушка приняла решение. И спросила:

— Вы хотите от меня помощи в борьбе с Вонголой?

— Да. Я хочу освободить старика от повязки, — твёрдо ответил Занзас.

Он, по всей видимости, хотел сказать что-то ещё, но тут снова влез Мукуро:

— Оя, великий босс, а ты вообще понимаешь, что в таком случае тебе придётся не называть нашу Тсунаёши мусором и хотя бы иногда её слушаться?

Бельфегор активно закивал, а Тсуна, не выдержав, хорошенько врезала иллюзионисту по шее. Нет, ну правда, разве она не может сама разобраться?!

Великий колдун, обиженно фыркнув, снова исчез, а девушка сказала:

— Да, я согласна. Как скоро вы хотите объявить войну CEDEF?

— Как только у нас появится достаточное количество ресурсов, информации и людей. А чего это ты так быстро согласилась?

— У меня есть свои причины на это, — ответила Тсуна. — А насчёт количества людей и ресурсов… Мукуро, явись пожалуйста.

Соткавшийся из воздуха парень хмыкнул:

— Наш великий Зефирчик на всё согласен.

— Ты что, мысли читаешь?! — возмутилась девушка, хотя прекрасно знала, что иллюзионист не может этого делать с ней и с другими её хранителями.

— Я предусмотрительнее, чем ты думаешь, фу-фу.

Тсунаёши пояснила Занзасу:

— В состав Истинной семьи входит семья Миллефиоре.

— Белый мусор? Ясно. Ещё кто? Сколько у тебя самой-то народу?

Тсуна хмыкнула.

— У меня самой, не в подчинении у других Небес? Мукуро. И ещё двое.

— Три?

Поразился этому факту не только Занзас.

— Три, умеющих драться. Есть ещё два человека, которые являются моими личными хранителями, но сами пока этого не знают. Они тоже очень неплохие бойцы. Есть ещё робототехника от Трио Утренней Дымки, которое тоже у меня в семье.